- Хорошо, пусть так, вот я и буду отрабатывать, только так как считаю правильно. С ней слишком много если... Завтра утром пойдем вдоль тракта, ближе к озеру. Там уже заканчивается территория Росмона, деревья есть, посмотрим может найдем меченные, чтобы тащить их поближе. Но это на обратной дороге, а сперва предлагаю зайти как можно дальше в лес за озером, зверушек посмотрим тебе Вадим. Я после обеда опять тренироваться пойду, к бойцам. Потом закидаюсь жратвой и на боковую. Вот такой план.

   - Мне кажется вдоль тракта сплошняком участки стоят под аренду, - Вадим в ту сторону ходил один раз. - Ощущение, что там к зиме все будет по-другому. Все пустующие домики заняты будут.

   - Тем более... Хорошая мысль. Посмотрим, что там с домами. Решили же съезжать отсюда, - Петька оживился, окинул взглядом обеденный зал. - Тракт уходит правее, значит на обратной дороге пройдем к нему. Ножницы брать?

   - Да с ножницами ты конечно отчудил, не по-дружески так делать, - неожиданно упрекнул Вадим, покачав головой.

   - А ты знаешь, что владелец в любой момент может заявить Консультанту о пропаже металлического инструмента и его вернут? - огорченно вздохнув ответил Петр. - Сразу вернут. Это вообще самая сомнительная кража, металл то весь меченый, обработан эфиром. Так что девочка нам помогает, сто пудово помогает.

   - Серьезно вернут? - Вадим удивился. - Не знал, а ты откуда знаешь? А монетки металлические? Слушай, - он округлил глаза, - это получается, что она действительно пасла тебя Петь, ну не обращалась же к Консультанту.

   - Получается да. Я на следующий день к нему подошел, к Консультанту, после того как вы рассказали про инструмент из металла. Хотел посмотреть сколько они стоят. Вот и понял - нет смысла про это рассказывать, они могут исчезнуть в миг, а мне только штраф грозит. Думаю, нам сейчас имеет смысл на инструмент простой сориентироваться в производстве. Будем его сдавать учителям, это надежный заработок, - предложил Петька, понимая, что работать с хлипким каменным топором или луком не очень приятно, а скорее всего и рискованно.

   Он пробовал работать ножницами от учителя - никакого сравнения. Ручки деревянные, лезвия из какой-то огромной чешуйки, тупятся быстро. Получше ножницы из каких-то раковин, уже стоят денег и все равно не прочные.

   - Можно, - кивнул Максим. - Но, тогда тебе Петь надо переключаться на ремесленника, а портного пока не мучать. Я один не смогу так - очень разные занятия и боец и столярка.

   - Да, я понял. Ладно, с растениями тут все упирается в огороды и как-то особенно смысла пока не вижу.

   ***

   Сегодня профессор даже шагу не ступил за дверь из своей "норы", именно так он последнее время называл личное пространство, в виде двух смежных комнат. В прочем, если разобраться, все самое необходимое и нужное для жизни находилось тут. Мало кому приходило в голову, что жизнь профессора это вовсе не одинокое, отчужденное служение науке. Последние годы он исчез для профессионального сообщества, да и в прочем для всего остального мира с его бессмысленной суетой и нервотрепкой. Да, к его восприятию жизни любые измышления окружающих имели мало значения, забавляли ной раз, но не более. Чаще и вовсе не воспринимались им или даже приносили раздражение, и так было всегда. Так было с самого детства.

   Малолетним мальчуганом он скидывал с высоты свою одежду и любовался ее полетом. Это занимало его невероятно, но приносило в его жизнь незаслуженные, по его мнению, скандалы и недовольство родителей. Вечное недовольство окружающих тем, чего они никак не принимали, не принимали настолько, что даже много лет спустя посмеивались над подобными шалостями.

   Даже удивительно, что он, слепо следуя каким-то мимолетным, едва уловимым порывам юности смог жениться. Отношения с будущей женой складывались сами собой, совершенно не встречая каких-то болезненных встрясок. Первый курс университета, выкинувший из своей социальной жизни двух людей "не от мира сего" стал надежной спайкой их дружбы, интереса и любви.

   Этот удивительный мир еще раз открылся ему с новой неизведанной стороны. Такая гармоничная любовь и привела в мир новую жизнь.

   Маленькая Сильвия росла в радости и умиротворенности, без ощущения опасности, без повседневных сложностей.

   Жена ушла из жизни вскоре после трагедии, случившейся с Сильвией. Эту потерю профессор долго принимал, но потерять еще и дочь было бы за гранью всего мыслимого. За свою дочь - Сильвию, он бился со всем миром.