Тут Миллс не выдержала и слезы потекли из глаз.

— Робин…

— А еще я люблю, когда ночью ты закидываешь на меня ноги и ворчишь, что я храплю, или сталкиваешь с кровати, когда уже не терпишь мой храп и притворяешься что спала. Да, да, я все знаю, — немного укоризненно взглянул он.

— Робин, — засмеялась она.

— Как ты смешно ругаешься, когда я порчу тебе помаду поцелуями. Я даже рад носить те смешные костюмы, которые ты купила всем нам.

— Кигуруми, — пояснила она.

— Да я до сих пор поражаюсь где ты откопала этого Винни пуха и розовую свинку.

— Робин…

— Дай мне высказаться, — вытирая большими пальцами слезы на женском лице — я просто обожаю, когда с утра ты запрыгиваешь на меня пытаясь разбудить. Наши выходные дни, когда мы проводим время только вдвоем. Еще не знаю, как ты это делаешь, но теперь я тоже пахну яблоками. И я, наверное, самый счастливый мужчина на свете…

— У меня задержка.