— Так, — Санчез наконец отлип от головы внука и выпрямился. — Тебе надо поспать. Я пока протестирую пояс времени, чтобы тебя не расщепило на молекулы при перемещении…
— Останься, — тихо попросил Морти, встретив удивлённый взгляд деда. — Ты тоже устал. Дрался там за меня с какими-то ебаками, плюс та рана от псины…
Это, конечно, было слабым аргументом – Рик не выглядел уставшим, видимо, воспользовавшись своим научным гением и придумав, как быстро поставить себя на ноги. Но вместо того, чтобы по привычке ёрничать, он кивнул, отставил недопитую бутылку и начал расстёгивать рубашку, чтобы не смять её окончательно.
В общем-то, было ясно как божий день, что это больше нужно Морти, чем Рику. Санчез кинул рубашку на пол и устроился на кровати поудобнее. Лицом к Морти. Парень перевёл взгляд на сгиб локтя деда – там красовались отметины от его зубов.
— Я знал, что ты не умрёшь там, на Динатрии, — поделился Смит. — То есть, тогда, конечно, я запаниковал, но потом понял. Шрам от укуса. Я уже видел его. Ты тогда не вдавался в подробности, но теперь всё встало на свои места.
— Ну, значит встретимся, — Рик не стал грузить парня теорией вероятности. — Будет, что обсудить.
Рик выключил ночник, и комната вновь погрузилась во тьму.
Где-то между сном и реальностью Морти умудрился осведомиться у Рика, куда пропала Зандария. Ответ про планету Птичьей Личности его вполне успокоил, а новость о том, что вообще-то Зандария - воровка и шпион, ничуть не удивила парня. Он сам неоднократно подмечал, что тетаальфасемийка знает слишком много для обычной проститутки, которую отдали в рабство в десять лет.
“Твой идиотский инфантилизм сыграл нам на руку, пёс”, – иронично подметил Санчез, намекая, что именно из-за Морти Зандария отказалась от своих планов.
Утро Морти встретил с бодуна и с чашкой кофе на кухне. Тёплые солнечные лучи проникали сквозь занавеску, согревая спину парня. После ночного моросящего дождя было свежо, и жизнь не казалась такой уж дерьмовой.
Морти – везучий сукин сын. Если судить по десяткам фильмов про путешествия во времени, сами путешествия во времени редко заканчиваются чем-то хорошим. Но Морти жив, синяки на его теле практически исчезли благодаря чудо-мази, а впереди у него ещё вся жизнь.
И он точно знает, что с этой жизнью делать.
С календаря на парня всё ещё смотрел тысяча девятьсот девяносто третий год, но скоро это изменится. Запоминай, Морти, эту скатерть, эти занавески, цвет стен и тот завтрак с оладьями и апельсиновым соком, который приготовила бабушка Диана, потому что больше ты в этот дом не вернёшься.
Наверное. И это хорошо.
Рик всё ковырялся в гараже, тестируя пояс времени. Отвёртка, которую он отправил на минуту в будущее, вернулась целостной, и это радовало, но отвёртка – неорганическая, поэтому последние полчаса он ловил белку во дворе и сейчас мучил бедное пищащее животное, чтобы проверить, как обстоят дела с органикой.
Зайдя в гараж, Морти протянул деду свою чашку с кофе. Рик отхлебнул немного и продолжил экзекуцию над белкой.
— Вот где у грызунов пояс, скажи мне… — буркнул учёный и в следующую секунду всё-таки отправил белку в будущее. Тупая тишина заставляла посмеяться, но каждый сдержал смешок, бесцельно глядя на то место, где только что было животное.
— Ну, либо через минуту мы увидим кровавый фарш, либо всё будет в порядке, и мы отправим тебя домой, — объявил план действий Рик, отхлебнул ещё остывшего и слишком сладкого кофе.
— Угу, — невнятно согласился Морти, забирая чашку и допивая содержимое до дна. Нелепости происходящего добавляла солнечная погода, которая так и манила прогуляться по пригороду вместо сидения в пыльной лаборатории.
Белка вернулась целая, правда, шокированная происходящим. Она, взвизгнув, впечаталась в ножку стола, потом в стену, а затем покинула гараж под пристальными взглядами двух людей.
— Не будем записывать это в побочные эффекты, — решил Рик, поднимая пояс времени. — Засиделся. Тебе пора домой.
По чашке стекла одинокая тёмная капля, когда Морти отставил её на стол.
— Бери в руку. Есть у меня теория о дубликатах вещей в пространстве-времени, и она тебе не понравится, так что лучше оставить саму приблуду в прошлом.
Морти взял в руки пояс. Он был точь-в-точь как тот, который перенёс его в прошлое, только характерных потертостей и царапин на нем пока не наблюдалось. Рик выставил временные точки на интерфейсе, и Морти почувствовал жгучее желание швырнуть гаджет в стену.
Вот и всё. Приключение подошло к концу. Пора прощаться на двадцать семь лет.
— Думаю, лучше не дышать во время перемещения, потому что белка явно надышалась каких-то интересных ионов. Сразу резких движений не делай, может закружиться голова. Так как это перемещение не только во времени, но и в пространстве, существует вероятность, что ты окажешься частью стола или будешь замурован в стену… Ладно, шучу, я этот момент продумал, и в случае детектирования коллизии, пояс сам чуть поправит координаты…
Научно-просветительский трёп Рика прервал Морти – некому больше было. С каждым словом учёного парень все отчетливее ощущал накатывающую тоску. Он не много раздумывал над тем, что сделал в следующий момент – Морти просто встал на мыски и прижался своими губами к губам Рика.
А Рик не стал строить из себя персонажа романтической комедии и застывать в шоке от происходящего. Он вообще повёл себя так, будто только и ждал, что Морти его поцелует: Санчез положил руку на поясницу парня и прижал его к себе.
Они целовались остервенело, будто в последний раз. В принципе, так и было – один за тридцать лет позабудет, каково это, а второй доподлинно знает, что другого шанса может не быть.
Рика совершенно не волновало, что гаражная дверь открыта настежь, и какой-нибудь случайный прохожий может увидеть, что этот очевидно странный и пугающий учёный творит с подростком. Морти вцепился в лацканы халата, углубляя поцелуй. Рик развернул его и заставил забраться на рабочий стол, после встав между его ног.
Прервав поцелуй и уткнувшись лбом в лоб Морти, Санчез вцепился пальцами в кудри парня и выдохнул, закрыв глаза:
— Я тебя испорчу. Не сейчас, так через тридцать лет.
— Ты уже испортил. Точнее, испортишь, но для меня это уже совершенное действие.
Морти глаза не закрывал. Запоминая каждую черточку и каждую морщину на лице деда, словно видел его в первый и последний раз.
Рик обречённо посмеялся, вцепившись в волосы внука сильнее.
— Вселенная ненавидит меня. Из всего многообразия существ в этом мире, почему-то именно ты меньше всех раздражаешь меня.
— Она не ненавидит тебя, Рик, иначе бы давно уже раздавила, — отозвался Морти. — У неё просто особенное чувство юмора.
Санчез открыл глаза. Кто бы мог подумать, что этот псих – из тех, кому сложно оставлять кого-то позади.
Кому сложно уходить самому.
Морти потянулся вперёд и оставил влажный след на виске Рика. Вся его неумелость в подобных делах, весь его мандраж сейчас ничего не значили, хоть и были заметны – парень дрожал, ощущая, как чужие пальцы перебирают локоны его волос. Эта отчаянная и абсолютно неловкая близость занимала все мысли юноши. Запомнить, сохранить и держать в сердце на самый крайний случай, когда станет совсем невыносимо от повального одиночества. Рик переместил руку на затылочную часть шеи Морти и чуть отстранился.
— Не тяни. Иначе это будет длиться бесконечно.
Морти взял в руки пояс времени. Светящийся центр конструкции призывал нажать кнопку и закончить бессмысленное прощание.
— Воспитывай мою маму хорошо. И скажи ей, что её детям-подросткам можно гулять до одиннадцати вечера.
— Ты же знаешь, что всё равно не прокатит, — усмехнулся Рик.
