– Давай, звезда, становись, – он забрал из рук телефон.

– Спасибо! – я попыталась изобразить модель, имитируя стандартные позы.

– Расслабься, посмотри, какая красота, стой естественно, – подсказывал он.

Я раскинула руки, подставляя лицо лёгкому, но на этой высоте прохладному воздуху, и закричала:

– Красотища!

– Крутанись, – командовал парень. – То, что надо. Держи, потом выберешь, что оставить.

– Спасибо, – я тут же вросла в телефон, просматривая получившиеся фотографии.

– Не за что. А у тебя вполне адекватные самодуры, – улыбнулся Пётр.

– Само… кто? – Данил удивлённо посмотрел на меня.

Когда он успел подойти? Видела же, что по телефону болтает в стороне.

– Самое лучшее начальство на свете, – отчеканила я и обратилась к Петру: – Не пора ли нам обратно?

– Пора, – понимающе вздохнул пилот и направился к своей «ласточке», оставляя меня наедине с боссом.

– Самодуры? – Данил угрожающе навис надо мной. – И за что такие лестные названия?

– Ну что ты, в самом деле, – я пожала плечами, пытаясь обойти его, – просто маленькая хитрость ради замечательной экскурсии.

– Мне стоит ещё что-нибудь про себя знать?

– Я и сама-то про тебя ничего не знаю, как я могу тебе это рассказать? – парировала я.

Повисла пауза, Данил на мгновение нахмурился, но тут же взял меня под локоть и потянул за собой к вертолёту, ничего не ответив.

Обратный путь, казалось, мы пролетели гораздо быстрее. Пётр всю дорогу отвечал на вопросы Серима, а мы молча разглядывали вид сверху, держась за руки. В какой-то момент я хотела поднять свою руку, но Данил не отпустил, сжимая мою ладонь ещё крепче. Я не стала бунтовать, а просто откинулась на спинку сидения, наслаждаясь концом полёта.

На крыше нас встречал Николай, быстро перекинулся парой слов с братом, всучил нам свои буклеты и выпроводил со смотровой площадки с пожеланиями приходить к ним ещё.

Мой новоявленный босс и жених до самой парковки обменивался впечатлениями с Серимом, обсуждал планы на завтра и ни на секунду не отпускал мою руку, словно боялся, что я сбегу или потеряюсь. Казалось, и автомобиль он поведёт, не разжимая руки, но нет. Данил усадил меня на заднее сиденье и, абсолютно не интересуясь моим мнением, подвёз Серима до его временного жилья, а затем припарковался возле моего дома.

– Пойдём, дорогая, – Данил протягивал мне руку, помогая выйти из автомобиля.

– Спасибо, тут я и сама дойду, – мило улыбнулась я в ответ, словно не понимая, что он имеет в виду.

– Мне сегодня в ту же сторону, – так же мило парировал Данил.

– Ещё одна невеста?

– Одной по горло.

– Достала? – я неосознанно поджала губы.

– Совсем нет, хочу поделиться семейными тайнами.

Крючок сработал! Я тут же вложила свою руку в его ладонь, позволяя сопровождать меня до квартиры. Вопросов было так много, что моё любопытство и маленький Холмс сделали стойку, отключая всякую бдительность. Я не ожидала, что всё будет так легко. Может, я зря волнуюсь? У страха глаза велики?

Пауза затягивалась. Я ждала, когда он начнёт говорить, а Данил словно обдумывал, с чего начать. Решив дать ему время, я прошла на кухню и включила чайник, поглядывая украдкой, как он нервно крутит свой телефон в руках.

От горячего напитка Данил отказался и стал говорить, как только я удобно расположилась напротив в любимом кресле, обозначив своё личное пространство.

– Так что именно ты хочешь знать? – спросил Данил без намёка на улыбку.

– Данил Торопов… – начала я, но парень ответил сразу.

– Мой дед.

– А почему о тебе нигде нет ни слова? – я чувствовала напряжение, исходившее от мужчины, ему не хотелось говорить на эти темы, но он отвечал:

– Моя мать разругалась с дедом после похорон отца, обвинив его в смерти сына, и уехала из столицы. Дед не знал, что у него будет внук, и не стал препятствовать практически незнакомой ему женщине. Мама вернула себе девичью фамилию, которую носил и я до того, как встретился с дедом. Как-то так.

– А почему она винила твоего дедушку в смерти мужа?

– Мой отец погиб до моего рождения, – Данил, нахмурившись, смотрел в окно. – Они с мамой только поженились, вернулись из свадебного путешествия и приехали в гости к родителям моего отца, которые не испытывали особой радости от того, что в их семью вошла провинциалка без роду без племени, но никогда не выражали своего открытого недовольства, ради счастья единственного сына. Вечером, когда отец выезжал со двора, в его машине взорвалось колесо, и он хотел поставить запаску, но дед сказал, что эту работу пусть мастера выполняют, не стоит портить прекрасный вечер, и дал ключи от своего автомобиля. По дороге мама сообщила отцу причину своего «недомогания», и он хотел притормозить, но понял, что тормоза не работают. Как назло, дорога шла по склону и возможности съехать на обочину не было. Объезжая притормаживающий впереди автомобиль, отец выехал на встречную полосу прямо под колёса фуры. Стараясь спасти мою мать и меня, он выкрутил руль, принимая весь удар на себя, развернув автомобиль боком, – голос Данила дрогнул, но лицо оставалось каменным. – У него не было ни единого шанса.

– Прости, – прошептала я. – Мне так жаль…

– В машине деда был сорван шланг для подачи тормозной жидкости. Следствие установило, что это трагическая случайность, что на просёлочной дороге он сам где-то его зацепил, но мама до сих пор уверена, что готовилось покушение на деда, а пострадал его сын. Может, отчасти и поэтому она ни слова не сказала о своей беременности, отказалась от помощи, передала все права на акции деду и исчезла из жизни Тороповых.

– И как же вы встретились?

– После смерти его жены. Дед надеялся, что у него будут ещё дети, но не получилось, а когда бабушка заболела и умерла, он задумался, кому оставит всё что накопил. Единственный человек, который напоминал ему о сыне и перед которым он всю свою жизнь чувствовал вину, была моя мать. Он говорил, что испытал шок, когда увидел фотографии, где она идёт с уменьшенной копией своего погибшего сына. Сделал тайно анализ ДНК и стал тайком помогать. Мы с мамой ещё удивлялись белой полосе в жизни: появились репетиторы по «программе помощи неполным семьям», меня принимали бесплатно в разные секции, маму пригласили в фирму с очень хорошей зарплатой, каким-то чудом мои документы прошли в МГИМО, где я и познакомился с Серимом. И я учился, честно отрабатывая все подарки судьбы, пока не познакомился со странным пожилым типом, который при каждой встрече «поедал» меня глазами. Ну, а уж когда он предложил мне стажировку в его фирме и перевод в Гарвард «по студенческому обмену», я решил, что это престарелый любитель мальчиков, и высказал ему всё, что по этому поводу думаю, и образно нарисовал место, в которое посылаю его вместе с его помощью. Он был в кабинете со своим помощником, они недоумённо переглянулись и… заржали. Это был единственный раз, когда я видел деда в слезах.

– Вы объяснились?

– Да. Он не торопил меня признавать его и не требовал безумной любви за свои деньги. Мы дали друг другу время, чтобы разобраться в своих чувствах. Дед попросил прощенья у матери. Она так и не простила его, но и препятствовать нашим встречам не стала. Я сам попросил деда временно не рассказывать никому о нашем родстве. Поступил после университета в один из его проектов. Рос с малой должности, изучал, набирался опыта. В конце января я почувствовал, что готов войти в круг его деловых партнёров и взял фамилию своего отца и деда, но эта информация в широких кругах не обсуждалась, поэтому и обо мне ты ничего не нашла.

– Мне жаль твоего дедушку, – я с грустью посмотрела на парня, потерявшего уже половину своей семьи. – Но ты стал его наследником?

– Можно и так сказать. Есть люди, которые пытаются оспорить завещание, но Серим – бог не только кофеварения, но и юриспруденции. Однако мне сейчас действительно сложно удержать равновесие, своих людей не так много. Именно поэтому для меня вопрос доверия так актуален. Надеюсь, твоё любопытство удовлетворено? – Данил впервые за весь рассказ улыбнулся, пряча свои реальные эмоции.