Тина вспомнила их споры, вернее бурную реакцию дочери на наставления матери. Ей было всего шесть лет, когда Ниама заявила матери:
– Ты всегда говоришь, что нужно научиться понимать природу, чтобы жить, не нарушая ее законы. Слушать и понимать характер каждого дерева, каждой травинки, камней и рек. Но кто будет тогда слушать меня?! Отец всегда ведет себя как хозяин леса и гор. Он здесь главный, и в крепости, и в лесах! И я – его дочь, я не собираюсь слушаться леса. Я буду им командовать!
Тина выслушала эту тираду, она даже нотки голоса отцовского отметила. Некоторое время женщина недоумевала, почему у ее дочери такой бунт? Ведь когда ей, Тине, отец объяснял то же самое, это вызвало в ее душе незабываемый восторг и преклонение перед прекрасным созданием Творца, Того невидимого Духа, которому поклонялось ее племя, боясь даже дать имя Ему! Тогда ей захотелось постигнуть все премудрости природы, впитать их всей душой, и жить с ними в согласии. Мысль о прикосновении души топико к вечности, вызвала в душе Тины благоговейный трепет!
И эта девочка, с горящими глазами, гордо поднятой головой – ее дочь! Тяжелая мысль промелькнула тогда в голове Тины. «Возможно, отец совершил ошибку, отдав ее, Тину замуж за сильного, дикого, властного, совершенно нечувствительного к гармонии язычника. Она была так молода и неопытна, но отец должен был предупредить ее что, даже большая любовь не способна изменить топико. Природа возьмет свое… «Природа науку победит», любила повторять ее бабушка. Может быть не только Магир, но и его дочь, имея внешность матери, унаследовав характер отца, не способна понять смысл того, в чем воспитывалась она – Тина. Когда властелин живет в гармонии со всем, что вверено ему, понимая в свою очередь, свою зависимость от вверенной ему природы». Но эта мысль не задержалась, Тина привыкла безраздельно доверять отцу. Да и что измениться сейчас, если думать об этом? Если она – Тина перестанет воспринимать жизнь, такой как она есть, это сделает ее несчастной, а обстоятельства не изменишь. Перед нею стоит ребенок, который ведет себя как взрослый с трудным характером – и это ее единственная дочь.
Много дней после этого случая Тина искала слова, образы, понятные для дочери, чтобы передать ей все знание, которое украшало жизнь матери, много раз спасало от смерти и горя. Не зря в племени торан ни одна женщина не была захвачена врагом, ни одна не была обесчещена, и ни одна не вышла замуж против своей воли. После того разговора о сне, который мог быть вещим, Магир позволил жене ходить на холм к камню, но только утром. Но когда Тина попросила его позволить ей брать Ниаму с собой на прогулки на холм, Магир решил, что это излишняя причуда и отказал.
Прошло полгода после того как Магир запретил Ниаме посещать холм с большим камнем, Тина смирилась и не перечила мужу. Теперь женщина не училась слушать звездную тишину, она слушала дыхание Ловара, пытаясь сквозь тишину понять суть того места, в котором жила. Каждое утро на рассвете, выходя на холм для встречи нового дня, она размышляла о том, как привить дочери любовь к миру. И со временем Тина замечала, что Ниама все же приобретает некоторые навыки, несмотря на постоянную готовность оспорить слова матери.
Однажды Магир как всегда после обеденного отдыха Ниамы, занимался с ней на поляне, обучая стрельбе из лука. Магира, наблюдавшего за ловкими движениями дочери, не по-детски точно и сильно натягивающую тетиву своего маленького лука, пускающую стрелы в кусок дерева, повешенный для этой цели на ветку дерева, вдруг поразила мысль: «Лицо – точная копия Тины! Как сильно она похожа на мать! Но насколько резко они отличаются! Я обращаюсь с Ниамой как с младшим товарищем по охоте, как с маленьким мужчиной, я горжусь и уважаю ее, но не могу любить, как хотел бы. Тину же я люблю, даже больше чем хотел бы… В чем же разница?!»
Он внимательно стал всматриваться в черты лица Ниамы. Чего-то не хватает в этом прекрасном лице, но чего?
Ниама пустила очередную стрелу, но неожиданно промахнулась. Боковым зрением она увидела пристальный взгляд отца, но более всего каждой клеточкой своего существа она вдруг почувствовала, что ее папа чем-то в ней недоволен. Именно это острое чувство смутило девочку, заставив ее промахнуться. «Ему что-то не нравится во мне, я чувствую это, но что? – уверенно подумала Ниама и вдруг спохватилась – откуда я знаю это, ведь папа ничего не говорил?!» – эти мысли вихрем пронеслись в голове девочки. Она тихо опустила лук:
– Я промахнулась – виновато произнесла Ниама.
– Ну и что, даже взрослые иногда не попадают в движущуюся цель – задумчиво произнес Магир. Его мысли были сейчас далеко, и он не заметил, насколько сильно расстроилась дочь – пойдем домой – закончил он.
По дороге домой Магир не произнес ни слова. Он не мог понять, в чем же разница между этими двумя женщинами, маленькой и большой, столь сильно похожими внешне?
Ниама вернулась с тренировки притихшая и виноватая, она решила, что папа сердится на нее за то, что она не оправдала его надежд. За ужином Магир внимательно наблюдал за женой и дочерью. И вдруг он понял: «Глаза! У Тины глубокие, живые, кроткие, таящие в себе невыраженную тайну. Глаза, которые никогда не забудешь. Именно они сразили Магира при первой же встрече, и после стольких лет совместной жизни, продолжают восторгать и смущать его. В глазах Ниамы решительность, напряжение и тревога. Она всегда присутствует на том месте, где находится. Задумывается лишь на мгновение, для принятия решения. Ее глаза не впитывают красоту, в них не хочется утонуть. Таких людей хорошо иметь при себе на охоте или в бою, но их трудно полюбить. А ведь она – будущая женщина, хочу я этого или нет!» – понял Магир.
Поздним вечером, перед сном князь сказал Тине:
– Если ты еще не передумала, ты можешь брать Ниаму с собой на холм утром.
– А захочет ли она пойти, зная, что ты запрещал раньше, чтобы она ходила со мной?
– Я скажу ей, что пришло время научиться твоим премудростям, они могут пригодиться ей.
Наутро, Ниаму в первый раз разбудили чуть свет. Узнав, что папа желает, чтобы она пошла с матерью, Ниама молча встала, оделась и пошла. Слово отца она привыкла исполнять беспрекословно.
В рассветных сумерках, взявшись за руку, две фигуры тихо поднимались на холм. Лес понемногу просыпался, дул прохладный ветер. Ниама куталась в теплую накидку, которую Тина захватила с собой, несмотря на возражения дочери, что накидки никто не носит. Поднимались тихо, Ниама, не привыкшая к утренним прогулкам, не успевала за матерью, поэтому Тине пришлось идти медленнее обычного. Недалеко от вершины Ниама спросила:
– Мам, а что мы будем там делать?
– Солнце встречать, у леса мудрости учиться, тишину слушать.
Ниама не до конца поняла ответ, но решила подождать и посмотреть, что будет дальше. Наконец пришли к большому камню, который Ниама часто видела. С друзьями они не раз поднимались до этого камня наперегонки. Ниама знала, что именно здесь бывает мама каждое утро, но не могла понять, что может быть необычного в этой скале. С нее хорошо высматривать дичь. Когда встанешь на вершину этого огромного камня, открывается прекрасный вид на долину, отсюда видна часть крепости, остальное скрывает склон холма. Когда Ниама спросила, почему с камня не видно всю крепость, отец объяснил, что это сделано для безопасности, чтобы неприятель не мог рассмотреть все ее постройки.
Мать и дочь поднялись на камень, мама расстелила свою теплую накидку на камне, села и предложила Ниаме место рядом.
– Наконец-то, чуть не опоздали к празднику.
– К какому празднику?
– Скоро увидишь.
Ниама села, прижалась к плечу матери. Какое оно теплое, и нежное – это плечо. Чувство уюта и тишины заполнило душу девочки, когда мама обняла ее за плечи и прижала к себе. Ниама вдруг ясно ощутила, что мамину любовь не надо заслуживать, что она любит всегда, даже тогда, когда Ниама огорчает ее. Любовь отца Ниама всегда старалась заработать, а на мамину любовь всегда могла рассчитывать. После вчерашнего, неприятного чувства вины, Ниаме вдруг захотелось зарыться в теплое мамино плечо и остаться там. Она еще крепче прижалась к матери и, наконец, посмотрела на линию горизонта. На востоке появилась розовая полоска, которая быстро разрасталась вширь, и в высоту. Небо покрывалось тонкой паутиной света, от чего лес и окружающие холмы казались еще темнее. Через несколько минут над горизонтом появилась яркая полоска света, которая разрасталась на глазах. Скоро на нее стало невозможно смотреть. Ниама прикрыла глаза, подставив лицо теплым лучам первого солнца Ловара. Чувство неземного покоя наполнило душу. Закрыв глаза, они слушали песни просыпающегося леса. Скоро большое солнце поднялось, а линия горизонта вновь позолотилась – вставало второе, малое солнце и света вокруг стало еще больше. Тина в пол голоса комментировала:
