Жребий брошен, Рубикон перейден. Теперь надо уладить пару дел и рвануть навстречу мечте, на Байкал.
Восточный экспресс
Москва, Казанский вокзал.
Переступив порог вокзала, я ощутил всё сразу: где-то на окраине готовят шаурму, где-то бегают десятки пассажиров в поиске своего поезда, где-то около пиронов сбившись в кучи собирались бездомные и мигранты. Полицейские и сотрудники охраны вокзала с уставшим взглядом слоняются возле металлоискателей, а я стою с тяжелым походным рюкзаком посреди зала в ожидании своего «восточного экспресса». Мой путь лежит почти через всю Россию по Транссибирской железной дороге. От Москвы до Иркутска. 5000 км. 3,5 дня в пути. Это как дорога от Санкт-Петербурга до Гибралтара (на самом юге Испании).
Пробираясь через вагон плацкарта, неловко разглядываю других пассажиров. Слева за общим столиком собралась компания мужчин средних лет, распивающих дешевое пиво. Скорее всего это работяги, возвращающиеся с вахты домой. Из-за низких зарплат в своих регионах, они вынуждены ездить в крупные города и работать вахтой по несколько месяцев охранниками, рабочими и строителями. Через проход от них разместилась семейная пара с маленьким ребенком. Думаю, их соседи будут молиться, чтобы их не разбудил плач младенца в час ночи. Справа, на боковой койке, разместилась симпатичная девушка со спортивной фигурой, лет 20 в облегающей красной кофточке… и ее мама. Где-то к середине вагона мне удалось отыскать своё место. Так и кто теперь мои соседи?
Вот они – пожилая женщина с внучкой-первоклассницей. Бабушка напоминает типичный образ городской пенсионерки с сельскохозяйственным прошлым. Для полноты образа не хватает лишь головного платка в узорах и старой юбки в цветочек. В остальном имидж соблюден, его ты можешь встретить на любой остановке общественного транспорта за МКАДом. Внучка как подобает, одета в более яркие цвета, а ее безумное желание достать планшет, похоже, нервирует старшее поколение. Они едут до Урала это примерно сутки в пути. Еды в их потертых клетчатых сумках так много, будто они едут в Африку с гуманитарной миссией. Слева от нас разместились парень с девушкой и ее мама. Их путь лежит в Семипалатинск, Казахстан (в советское время там когда-то находился ядерный полигон). За пять минут до отправки по проходу пронеслась женщина в возрасте 50 лет, прося дать денег для маленькой внучки, с которой она едет в этом же поезде. И ей не хватает около «тыщи» на билет. В этот момент все словно по щелчку отвели от нее взгляд или принялись перебирать свои сумки. Я наивно проникся этой историей и пожертвовал 100 рублей. Через пару минут до меня дошло, что никакой внучки нет и не было. Ибо как она успеет купить билет, когда уже через пару минут поезд отправляется?
Романтика путешествий на железной дороге привлекала меня еще с раннего детства, когда я с родителями и старшим братом поехал впервые на юг, к Черному морю. Тогда это были отличные дни, полные теплыми детскими воспоминаниями о море, песке, медузах и аквапарках. Время идет, но одним из самых доступных средств передвижения по стране с конца 19 века так и остался поезд. Теперь над страной летают лоукостеры и путешествия для народных масс стали намного доступнее, но атмосфера самого перемещения из точки А в точку Б никогда не будет такой, как прежде. Каждый находит в таком путешествии что-то свое. Для кого-то это возможность познакомится с новыми и интересными людьми, обменяться опытом, мыслями и никогда больше с ними не увидеться. Для кого-то – просто выпить с незнакомцами или переспать с проводницей вагона, недавно окончившей колледж. Мне не хочется рассказывать подробно про «дембельские вагоны», когда десятки парней, отслуживших в армии, возвращаются домой. На перроне их встречают толпы родных и близких. Как будто они возвращаются с войны, а в самом поезде царит веселье и пьянство. В общем, есть своя атмосфера путешествий на поезде.
– Здоро́во, как зовут, куда путь держишь? – спросил мой новый, рыжий сосед в синем поло и белых кроссовках известной компании.
– Здоро́во, Иван. В Иркутск еду, на Байкал, – произнес я, пожимая его крепкую руку.
– Миша… из Смоленска. А это Вера Николавна и моя девушка, Лиза. А ты откуда будешь?
И тут я замялся, зная, что москвичей зачастую недолюбливают в других уголках нашей страны. Резонно было бы соврать наполовину и сказать, что я из Тульской области, родины моих родителей. И видимо мой ответ всех удовлетворил, особенно после того, как все услышали стандартную шутку столетней давности про пряники и самовар.
Вагон наполнялся шуршанием пластмассовых пакетов и дорожных сумок, зазвенели ржд-шные латунные подстаканники и ложки внутри них. Напротив меня по-прежнему сидели бабушка с внучкой, которая постоянно пыталась показать, как она играет в какую-то игру на крупно дюймовом гаджете. Уставшая женщина только кивает ей и смотрит, погрузившись в мысли, в одну точку. В вагоне, где нам предстояло ехать, по каким-то причинам не работал кондиционер, и температура держалась на отметке 30 градусов по Цельсию. Духота сопровождала нас весь путь, и единственным спасением оказался опыт моего деда, служившего в Туркменистане в 60-х. Им часто приходилось спасаться от палящего солнца. Местные советовали пить горячий чай и укрываться в халате. Так вся Средняя Азия делает.
Ближе к Уралу, я начал осознавать, насколько же большая по протяженности наша страна. Однажды, проснувшись от солнечного света, бьющего прямо в глаза из вагонных окон. Я не понял, как быстро взошло солнце. Да еще в 3 часа ночи! Разгадка оказалась проста: время на часах в вагоне показывало московское время (собственно, все по нему жили). А в действительности мы были в том же часовом поясе, что и Багдад. К тому моменту, как я приеду в Иркутск, разница во времени с домом будет составлять уже 5 часов.
За 3,5 дня сменилось шесть соседей. Из них лучше всего запомнились два студента Новосибирского Государственного Университета.
Даша, 19 лет. Ростом с Наполеона, с серыми глазами и русыми волосами, с небольшой горбинкой на носу. Ее сопровождает мама, и сходство с ней просто поражает. Как будто это она и есть, только лет на 20 моложе. Никогда прежде не встречал подобного сходства между родителями и детьми. Учится Дарья на лингвиста, по китайскому профилю. Из-за близости к Поднебесной, ездит каждые полгода на разнообразные стажировки и волонтерские программы, чтобы углубленно изучить язык и стать профессиональным переводчиком.
Бато, 22 года. Бурят ростом с Петра Великого из Читы. Учится на инженера биотехнологий. Как только мы познакомились, он с барского плеча подарил несколько «речных чёртовых орехов». Это часть отмершего водного растения, занесенного в Красную книгу еще при Союзе. По легендам народов южной части Сибири, они служат защитными талисманами от злых духов, которые могут проникнуть в дом. То есть, эти «черти» сами являются злыми духами, но принося их в дом, человек их «приручает» и теперь они работают на него, отпугивают других духов. Условия рыночной экономики знаете ли.
Красноярск. Центр Сибири. Когда-то здесь была бескрайняя тайга, с полноводными реками (впрочем, Енисей так и остался) и множеством животных. Но по мере развития цивилизации, человек забирает все больше ресурсов для дальнейшего прогресса. Здесь стоило бы включить музыку маэстро Эннио Морриконе из фильма «Хороший, плохой, злой». Ту самую, с которой у всех ассоциируется Дикий Запад. В нашем случае, Дикий Восток. Стоянка поезда в таких крупных городах обычно составляет от полчаса до нескольких часов. За это время в теории возможно добраться до центра и быстрым шагом осмотреть все основные достопримечательности. Разумеется в зависимости от обстановки. Есть еще легальный вариант сойти с поезда дальнего следования и продолжить свой пути на следующем в течение 10 дней. При этом должны соблюдаться куча формальностей в виде отметки об остановке в билетной кассе, потом поиск поезда этого же перевозчика и так далее. Приказ Минтранса №473 подробно разъясняет данный феномен, но сейчас мне нужно добрать до Байкала. А посмотреть нашу необъятную еще успеется.
