- Да, очень. Гораздо богаче твоих родителей.

- Наверное, мои родители ещё и радовались, что нашли мне богатого жениха.

- Ещё бы, были горды, ведь их дочь захотел сам Саломей.

- Его так звали?

- Да.

- Дурацкое имя! - сразу же сказала Ия.

- …и я смеялся над ним, сказал, что он, как солома, высох давно изнутри. Называл трусом потому, что он так и норовил вызвать стражу, я бы с ними не справился…

- И поэтому он не вызвал стражу?

- Это его сдерживало, но мы так ругались…я пытался убедить его в том, что он должен отпустить нас. Это было глупо, я понимал, но я всё равно пытался… и по-доброму, и оскорбительными словами. Он сказал, что любит тебя, но я не верил ему. Я обвинил его в том, что он никого не умеет любить, ведь ты была его четвёртой женой…

- Ужас!

- Я пенял ему на то, что у него всё равно много жён и ничего страшного, если одна исчезнет, но зато все будут живы и счастливы. Он на это ответил следующее: “я предпочту видеть её мёртвой, но только не с тобой”. Эти слова взбесили меня, ведь говорил он их при тебе… я напомнил ему об этом, и он велел тебе немедленно покинуть эту комнату.

- И я ушла?

- Нет, я запретил тебе уходить. Я не хотел, чтобы ты была свидетельницей этих разборок, но я боялся, что ты выйдешь из этой комнаты, и я больше никогда тебя не увижу…да, я чувствовал, что так оно и будет…а чутьё моё редко подводило меня.

- И что было потом?

- Ты осталась, ты слушалась только меня, - объяснил Адорис, говоря об этом с гордостью, - это было так приятно, я почувствовал себя главным и любимым. Саломей понял, что опоздал - он появился в твоей жизни слишком поздно, твоё сердце было уже занятым. Но ты закричала, что никогда не полюбила бы его, даже если б не было меня, требовала оставить нас в покое.

- Он ведь не сделал этого?

- Он сказал, что добьётся твоей любви и не отпустит со мной. Он велел тебе уговорить меня уйти тихо, или он позовёт стражу, и тогда мне не жить. Ты сказала, что ненавидишь его и заплакала, пригрозила самоубийством. И я не вынес этого… я знал, что ты не шутишь, но Саломей был убеждён, что ты некоторое время будешь скорбеть по мне, и забудешь. Он пошёл звать стражу…

- Надеюсь, ты не позволил ему сделать это? - спросила Ия.

- В том-то и дело…я совершил нечто страшное… но я был растерян, я не знал, что делать. Ты плакала, просила спасти тебя от него.

- Что ты сделал?

- Я заколол его…заколол своим крестом, ударил прямо в висок…И последние его слова были обращением к тебе: “за что ты так поступила со мной, я же ведь любил тебя…” Но ты была жестока и безразлична, вместо того, чтобы ужаснуться и пожалеть его, ты закричала: “да сдохни ты, тварь, проклятая”. Твои слова до конца моих дней звенели у меня в ушах. Я не мог забыть их и свой ужасный поступок…

- …такое не забывается…

- Это было ужасно… с этими словами, ты подбежала к нему и вынула крест из его виска. Пол залило кровью, но тебе каким-то образом удалось остаться незапачканной. Я стоял в шоке, как замороженный, и ничего не мог делать…мой разум, словно отключился, я погрузился в раздумья и заплакал…ты вытерла крест о шёлковые простыни и засунула мне в карман, и мы ушли через окно. Ты повела меня вглубь леса, я не знал, куда мы идём, но шёл за тобой…я вновь и вновь вспоминал тот момент, когда я заколол его, я каялся…я сильно каялся. Я убил ни в чём не повинного человека, и плакал…я хотел стать священником, и убил человека церковным крестом. И я осознавал это…было так тяжко и больно на душе, словно я не Саломея убил, а себя убил, веру свою убил.

Глава 79. Печальная судьба

Ия внимательно слушала Адориса и старалась не перебивать. Ей показалось, что он до сих пор сожалеет о том, что убил Саломея. Хотела услышать историю до конца, ведь она ещё не узнала, были ли они вместе с Адорисом…

- Мы выбрались из леса? - спросила Ия.

- Да, конечно, ты знала, куда идёшь… ты вывела нас в город.

- И никто не проследил за нами?

- Нет, это было тихое и жестокое убийство…

- Всякое убийство жестокое, оно обычное… - с безразличием возразила Ия.

- О, нет, ты ошибаешься, это не обычное убийство… даже тогда, когда я общался с Саломеем, я чувствовал, что происходит нечто странное, решающее в моей жизни…и я говорил такие слова…я чувствовал, что даже произнося их, я совершаю тяжкий грех.

- Наверное, ты просто чувствовал, что совершишь этот грех, поэтому тебе так казалось, - предположила Ия.

- Не знаю, может, ты и права… мне казалось, словно некое чёрное облако окутало мои мысли и тело… и это были тёмные силы, они торжествовали, ведь победили… я не прошёл испытание, ты была моим испытанием, я должен был отказаться от тебя, понимаешь? Должен был…

- Ты сожалеешь, что забрал меня? - поинтересовалась Ия.

- Я не знаю, что ответить тебе, - признался Адорис, - я и сейчас растерян…и я не знаю, как поступил бы, возвратись в то время… но я знаю одно, - мне не позволили бы любить и быть счастливым.

- Почему?

- Я уже говорил, я нарушил цикл…я должен был стать священником и снова посвятить свою жизнь Богу, и так семь раз или же я имел право умереть и не перерождаться. Но я захотел жить и любить…

- Это естественное желание, - сказала Ия.

- Да, но я не должен был убивать только потому, что мне не позволяют быть с тобой.

- Но я же не расстроилась тогда! - напомнила Ия.

- Ты так говоришь, словно и сейчас поддерживаешь меня…словно рада, что я его убил.

- Я не рада! конечно же, плохо, что ты его убил. Но я не особо расстраиваюсь…и вообще, это произошло давно, чего ради вспоминать?!

- Я так хорошо помню это время,

- Лучше расскажи, что было потом? - попросила Ия. - Узнали, кто убил Саломея?

- Нет.

- Тем более, зачем тебе сожалеть…

- Почему ты так жестока? - спросил Адорис, - мне казалось, что в этой жизни ты другая… я думал, ты начнёшь осуждать меня…

-Я не жестокая, - возразила Ия, - просто ты так рассказываешь, что мне жаль тебя, а не его.

- Саломей был хорошим человеком, и он, действительно, любил тебя.

- Я не верю в это! Ты же сам говорил, что я была у него четвертой женой - ещё одним прибавлением в его коллекцию!

- Он любил тебя не меньше, чем я, но я узнал об этом только после смерти…

- Я бы и сейчас предпочла тебя, а не его! Если бы вы оба были живые.

- Я знаю…

- Ты так сказал, словно не рад этому, - упрекнула она его.

- Я рад, но мне жаль Саломея…он ни в чём не был виноват.

- Он был виноват в том, что женился на мне против моей воли, что имел меня, против моей воли.

- Нет, нет, ты ошибаешься! - возразил Адорис.

- Чего нет-то? Наверняка изнасиловал меня в первую же брачную ночь! - со злобой предположила Ия. - У них же так принято: если жена - значит, можно!

- Нет, - протянул Адорис, - он был другой… ты не давалась ему, а он смиренно ждал и ждал. Он по-настоящему любил тебя.

- Ты не можешь так уверенно это утверждать только потому, что у него не хватило смелости изнасиловать меня, наверняка, так и было!

- Ты не знаешь его…

- Но тогда же знала и не любила, значит, было за что!

- Ты не любила его потому, что я мешался, я не давал…

Адорис замолчал, Ия задумалась. Потом спросила:

- Неужели, я жила с ним почти месяц, и между нами ничего не было?

- Он ждал твоего согласия…

- Вот идиот! - насмешливо сказала Ия.

- Он надеялся, что ты полюбишь его. Саломей всегда был добр к тебе, внимателен, и с пониманием относился к нашим чувствам, поэтому, он не торопил тебя. Он ждал бы ещё месяц и два, может даже и больше, если бы не я…

- Он бы всё равно не дождался!

- Я думаю, ты бы всё равно отдалась ему, если бы я исчез из твоей жизни, - предположил Адорис.

- Скорее, прикончила б и его и себя!

- Он не заслужил твоей ненависти…почему ты так говоришь?