Глава 70. По-зверски

Прошло пять минут.

- Я сейчас вылезу, как и обещал, - сказал Адорис, - но хочу спросить, не решилась ли ты попробовать?

- А ты очень этого хочешь?

- Да, хочу. Тебя волнуют мои желания?

- Да, наверное, - ответила Ия.

- Но это скорее желание проверить, будет ли тебе так больнее или нет, чем желание ощутить свой огромный член внутри тебя. И если ты хочешь попробовать, то лучше сделать это сегодня.

- Почему сегодня? - поинтересовалась Ия.

- Потому, что потом ты будешь спать, и прежде чем мы займёмся с тобой сексом снова, почти все раны заживут. Ну, или почти все…

- А насколько большим ты хочешь его сделать?

- Посмотрим! Там видно будет!

-Нет, я хочу знать заранее, - настаивала Ия ответить.

- Зачем знать заранее? Ты испугаешься и не захочешь! - уверенно заявил Адорис.

- Мне уже страшно от этих слов.

- Доверься мне, - попросил он, - с тобой ничего не случится, но…

- …но будет больно, знаю уже! А я так устала от боли…

- Я не стану тебя уговаривать, чтобы потом не винила меня.

- В чём же я могу тебя обвинить? - с удивлением сказала Ия. - В том, что мне больнее обычного?

- Не знаю, мало ли в чём. В том, что я груб, жесток; в том, что над душой твоей издеваюсь. Я не хочу ссориться и делать что-либо против твоей воли.

- Я не желаю сейчас думать о душе, и, наверняка, она проклянёт меня, если я соглашусь на это…

- Прошу тебя, никогда не думай о душе! - сказал Адорис. - Думай о нас, и о том, чего хочешь ты.

- Я хотела бы попробовать.

- Почему? Потому, что так хочу я или сама так хочешь? - поинтересовался Адорис, уже удивляясь её согласию. То она боится малейшей боли, то вдруг соглашается на такое…

- Конечно же, потому, что так хочешь ты.

- Ия, Ия, - сказал он, гладя её по лицу, - я так люблю тебя. Скажи мне, что ты меня любишь?

- Я люблю тебя.

- А теперь расслабься, и держись, только не за колена, а за щиколотки. И смотри в потолок. Так будет лучше.

Ия сделала всё, как он просил. Ия с ужасом ожидала, что же произойдёт дальше?

- И постарайся не кричать, очень прошу. Лучше возьми в рот что-нибудь.

- Нет, уж, этого я не сделаю! - решительно возразила Ия.

- Не кричи, ладно?

- Ладно, я постараюсь… - обещала Ия.

- Готова?

- Давно уже!

- Только терпи, не кричи, - предупредил Адорис ещё раз и начал делать то, чего уже давно так желал.

- Я не могу, Адорис! Ты так быстро… так больно и так страшно…там что-то рвётся изнутри, я это чувствую… а.

- Я сделаю его очень маленьким, а потом очень большим. Потерпи.

Ия с ужасом вздохнула, но не успела и глазом моргнуть, как почувствовала, словно ей во влагалище засунули нечто огромное, и это явно был не член. По размеру очень напоминал футбольный мяч, хотя был незначительно меньше по диаметру.

- А! Ты сволочь! - закричала она, отпрянула назад и прижалась в угол, согнув ноги в колена. Но перед этим, Ия незамедлительно проверила свою промежность и с некоторым облегчением вздохнула, когда поняла, что всё хорошо.

- У тебя там ничего не порвалось, - заверил Адорис.

Ия взяла подушку, положила её на колена и обняла вместе с коленами. Она тяжело дышала, не желала ни о чём думать, или слышать кого-бы то не было.

- Прости меня, - сказал тихо Адорис, поглаживая её по голове.

- Не трогай меня, - велела она и отмахнулась от него рукой. Потом Ия заплакала в подушку.

- Ия, не плачь, пожалуйста… - попросил Адорис, спустя десять минут. Ия не могла успокоиться, она истерично плакала и плакала. - Я же не знал, что так будет… - оправдывался он.

- Знал, знал, ты всё прекрасно знал… ты специально это сделал.

- Всё же хорошо.

- Нет, нехорошо, это ужасно…страшно.

- Что ты сейчас чувствуешь? Тебе больно? - поинтересовался Адорис.

- Да, больно… и словно жжение чувствую и там внутри что-то непонятное. А ещё зуд…хочется залезть рукой и разодрать там всё.

- Это клетки…уже срастаются.

Ия закрыла глаза, но слёзы по-прежнему вытекали из её глаз, капля за каплей катились по влажной щеке на подушку.

- И родители, наверное, слышали… я же сильно кричала? - поинтересовалась Ия, протирая слёзы, но всё ещё продолжая плакать.

- Да, довольно-таки.

- Я так и знала, что так будет, нельзя было разрешать тебе.

- Твои родители ушли уже, - успокаивал её Адорис.

- Я не верю, они не могли уйти, ещё же рано… мне кажется, вот-вот войдёт мама или отец…

Ия хотела проверить, правду ли говорит Адорис, но боялась выйти в зал и лицом к лицу столкнуться с отцом. Большего всего она сейчас беспокоилась об этом и уже представляла укоризненный суровый взгляд отца.

Ия решила никуда не идти и молча ожидать этой оправдательной расплаты у себя в комнате. А воспоминания о боли и страхе, которое она недавно пережила, ещё больше заставляли ей прижиматься в угол и крепче обнимать подушку. Ия всё ещё продолжала плакать, и, спустя несколько минут, сказала: - Мне кажется, я до сих пор чувствую боль…

- Ты простишь меня?

- Ты обещал, что никогда этого не сделаешь, - напомнила Ия то, что он сказал перед первым разом, - …ещё так недавно обещал.

От этого воспоминания Ии стало ещё обиднее, сердце болело, а на груди было тяжко-тяжко. Она заплакала ещё сильнее и громче.

- Я бы не стал, если бы ты не разрешила… - продолжал оправдываться Адорис и с недовольством громко вскрикнул, - ты же сама просила! Любопытно было?

Ия не хотела признаваться в том, что он прав: ей и в самом деле было любопытно и только это заставило её согласиться. И теме не менее, ей хотелось продолжать винить Адориса. Из-за боли и обиды…

- Ты сам должен был знать, что этого нельзя делать. Зачем ты это сделал? Объясни мне, зачем?!

- Я хотел как лучше…

- Не ври мне!

- Я не знал, что ты будешь так плакать, - сказал он.

- Ты обманщик, ты не держишь слова, ты не любишь меня…

- Ты сама освободила меня от этого слова, ты сама разрешила. И ты тоже обещала мне, что не станешь упрекать.

Ия замолчала, но продолжала плакать. Прошло приблизительно пять минут, и Адорис снова заговорил с ней. Но на этот раз виноватым, сочувствующим голосом.

- Я согласен, это было жестоко, очень жестоко, по-зверски. Я, правда, не знаю, зачем я это сделал и понимаю, что этого ты мне не разрешала сделать.

Ия молчала, и всё так же продолжала плакать.

- Это же не ты плачешь, это душа твоя плачет. Я знаю, и только поэтому ты не можешь остановиться… - объяснил он. А ведь, Ия, действительно, не могла остановиться, ей хотелось плакать и плакать, пока не произойдёт что-либо хорошее. И Ия не сомневалась, что он прав, плачет не она - её душа, а она всего лишь подчиняется ей…

Глава 71. Бесконечно долго

Адорис снова попытался погладить её по голове и с удивлением понял, что она уже не отталкивает его. И он продолжил свой оправдательный диалог:

- Может, ты и права, я сволочь, извращенец, которому нравится причинять боль. Ты успокоишься, если я признаю это?

- Ты разорвал мне всё, что можно было разорвать, осталось лишь живот распороть… и не говори, что хотел как лучше.

- Я просто хотел это сделать, Ия, - признался Адорис.

Ия в ужасе прижала подушку покрепче к груди, но говорить что-либо не хотела. Она итак знала то, что он только что сказал. Он лишь подтвердил её страшные догадки, которые уже давно возникли в её мыслях.

- Скажи, что не разлюбила меня?

- Не скажу, ты ужасен! - ответила она, глядя прямо перед собой, на пустое место… но ей казалось, что он сидит там.

- Позволь мне поцеловать тебя? - попросил Адорис.

- Поцелуй, - сказала она, откинув голову назад и закрыв глаза.

- Прости, что я такой садист.

Он долго и страстно целовал её в губы, пока Ия сама не решила прервать этот продолжительный поцелуй.