…: “поверишь, когда почувствуешь”.

Ия: “в реальности почувствую?”

…: “да, в реальности”.

Ия: “тогда почему прямо сейчас ты не сделаешь так, чтобы я чувствовала тебя?”

…: “я хотел, чтобы ты привыкла ко мне”.

Ия: “я привыкла”.

…: “нет, во сне”.

Ия: “мне кажется, что это невозможно”.

…: “невозможно потому, что твоя душа сопротивляется, и не подчиняется”.

Ия: “кому не подчиняется?”

…: “мне не подчиняется и тебе, кстати, тоже”.

Ия: “может быть…” - согласилась она.

…: “её нужно заставить подчиняться”.

Ия: “нет, пускай моя душа остаётся свободной хотя бы в сжатом мире”.

…: “чего ты боишься? Ты же сама волновалась, что не будешь чувствовать меня. Это так и есть”.

Ия: “я не знаю, но ты ведь хочешь мучить мою душу, а это плохо”.

…: “я заставлю твою душу подчиняться, а потом…”

Ия: “что потом?” - с волнением спросила Ия. Ей всё меньше и меньше нравилось то, что он говорит и чего хочет.

…: “потом могу сделать так, чтобы ты чувствовала меня”.

Ия: “а что для этого нужно?”

…: “войти в твой сжатый мир”.

Ия: “когда я бодрствую?”

…: “да”.

Ия: “нет, я этого не хочу”, - сказала тут же Ия, с ужасом вспоминая последствия, которые может в себе таить такое вторжение.

…: “не бойся, я всегда знаю, что делаю”.

Ия: “ты же сам рассказывал, как это опасно”.

…: “если твоя душа будет бояться меня и подчиняться, то это не опасно”.

Ия: “ты хочешь подчинить мою душу, чтобы и я стала тебе подчиняться?”

…: “ну, мне будет приятно, если ты начнёшь меня слушаться. Но, как я уже говорил, душа и тело это несколько разные организмы и могут везти себя по-разному. Это так, несмотря на то, что все привыкли смотреть на душу и тело как на одно целое”.

Ия: “а сейчас ты боишься войти в мой сжатый мир потому, что моя душа может вылететь наружу от испуга?”

…: “нет, твоя душа никуда не денется, даже если я и войду”.

Ия: “но ты же говорил, что душа может улететь, если в сжатый мир бодрствующего вторгнется другая душа?”

…: “если вторгнется неопытная душа, то да, а если стражник со стажем, как я, - никогда”.

Ия: “почему?”

…: “я не отпущу тебя”.

Ия: “а если ты не сможешь удержать мою душу?”

…: “я создам специальные барьеры, которые тебе не под силу преодолеть. Будешь понапрасну изводить себя, а выхода не найдёшь”.

Ия: “а почему ты думаешь, что я буду изводить себя?”

…: “бояться будешь и рваться на волю”.

Ия: “душа будет рваться на волю, а что я буду чувствовать?” - поинтересовалась Ия.

…: “скорее всего, тоже будешь бояться”.

Ия: “и буду чувствовать тебя?”

…: “конечно”.

Ия: “но если ты в силах удержать мою душу в сжатом мире, когда сам вторгнешься туда, зачем нужно, чтобы моя душа подчинялась тебе?”

…: “затем, чтобы всё было проще. И лишний стресс душе ни к чему, особенно учитывая то, что информация души так же влияет на информацию ума”.

Ия: “говоришь так, словно мучая мою душу во сне, ты будешь оберегать её от стресса”, - с недовольством сказала Ия.

…: “страх, который испытывает душа, находящаяся в теле, не сравнима со страхом, который во сне”.

Ия: “почему?”

…: “люди живут в реальном мире, и по-настоящему сильно пугаются в реальности”.

Ия: “ты на всё найдёшь объяснение и оправдание”.

…: “я говорю всё, как есть. Или ты не веришь мне?”

Ия: “наверное, верю…”

…: “мне не нравится твоё “наверное””, - с недовольством сказал Адорис.

Ия: “а я вот не верю в чудеса! - объяснила Ия. - И если ты хочешь, чтобы я поверила во что-то нереальное, тебе придётся доказать мне это”.

…: “ну, хватит уже упрямиться! Всему своё время”.

Ия: “и что ты этим хочешь сказать?”

…: “давай просто договоримся, я подожду ещё месяц, а ты тем временем будешь продолжать учиться управлять своими снами”.

Ия: “и что потом?”

…: “потом, если у тебя ничего не выйдет, я поступлю так, как считаю нужным. А ты не будешь обижаться, и мешать мне”.

Ия: “в жизни не буду мешать?”

…: “естественно во сне! Во сне я хозяин, во сне я король! Мне там никто не может помешать! И я хочу, чтобы было так. А сейчас ты пытаешься что-то запрещать мне через реальность, мне это совсем не нравится”

Ия: “а если я научусь вспоминать тебя во сне за это время?”

…: “тогда будет ещё лучше! Ты перестанешь убегать от меня, и мне не придётся применять силу…”

Ия глубоко вздохнула, но что говорить дальше, не знала.

…: “ну, что, ты согласна с таким уговором?”

Ия: “я не знаю…”

…: “и прекрати так отвечать на мои вопросы, - с недовольством велел Адорис, - я, что ли должен это знать?”

Ия: “нет…но я, правда, не знаю, соглашаться или нет?”

…: “зато я знаю! Если ты не согласишься, я начну действовать прямо сегодня, - пригрозил он. - И тебе не избежать этого…”

Ия: “чего этого?”

…: “Ия, не играй со мной. Я всё равно теперь так просто не отстану от тебя”.

Ии становилось жутко, с каждым днём она всё лучше и лучше понимала, что он вовсе не такой, каким казался раньше. Она чувствовала себя загнанной в угол, и что делать дальше, не знала.

Ия: “почему ты злишься на меня?” - спросила Ия.

…: “я не намерен ждать вечно”.

Ия: “ты же сам сказал, что готов подождать ещё месяц, а сам злишься на меня”.

…: “потому, что ты не дала мне чёткого ответа”.

Ия: “ты ведь не оставляешь мне выбора, конечно, я согласна…” - обиженно сказала Ия.

…: “если ты не будешь стараться, мы ещё один месяц потеряем напрасно. И я не хочу ждать зря!”

Ия: “я буду стараться вспоминать тебя, обещаю”.

…: “хорошо, я подожду ещё один месяц”.

Глава 47. Хочу кое что сделать

Дни шли и шли, один за другим, а Ия нисколько не научилась управлять своими снами. Впрочем, она уже перестала даже волноваться по этому вопросу. А всё потому, что с Адорисом произошло некое чудо после того, как он обещал подождать ещё месяц. Он перестал упрекать Ию за то, что она убегает от него во сне, и вообще не заводил с тех пор разговора о снах. Ию это немного настораживало, но она всё-таки оставалась спокойной. Ия ведь знает, он уже отчаялся помогать ей вспоминать себя во сне, это не даёт никаких результатов, и теперь он просто ждёт, когда пройдёт этот месяц.

Адорис, как и раньше, каждую ночь является к ней во сне. Ия привыкла к этому, а во сне и вовсе не замечает его присутствия. Она понимает, что он приходил к ней лишь тогда, когда сама просыпается. И так происходит всегда…

Общаются они теперь на разные темы, в основном, Ия расспрашивает его о своём будущем, и почти всеми ответами остаётся довольной. Ия не решается упоминать ему об их уговоре, да и Адорис, почему-то, не спешит это сделать. Ии иногда кажется, что ему всё равно, или, может, он даже уже и забыл об этом? Впрочем, Ия понимает: это абсурдные мысли. Он ведь так жаждет её, и теперь она это чувствует даже больше, чем когда-либо.

Ия уже больше не расспрашивает его о своём будущем парне. Адорис начинает злиться при малейшей её попытке, подумать или помечтать о другом. Он говорит, что не отдаст её никому и настоятельно советует забыть о других мужчинах. Всё это очень пугает Ию, и особенно та злоба, с которой он выражает свою любовь и ревность. Ия уже не понимает, как будет жить дальше, но знает, если она продолжит общаться с Адорисом, вся эта любовная история зайдёт слишком далеко. И тогда уже ей будет сложно избавиться от него, или, во всяком случае, от мыслей о нём. Уже сейчас Ия не находит силы, чтобы отказаться от общения с Адорисом, но чувствует, что должна прекратить гадать. И это лучшее решение, которое она только может придумать…

Ия не верит в способности Адориса, о которых он рассказывал. Она уверена в том, что не сможет его почувствовать. Это и огорчает её, но в то же время радует. Это убеждение дарует ей спокойствие, которое Адорис не может отнять у неё никакими грубыми словами и угрозами.