Молчание Фила заставляет меня нервничать. Он долго молчит, и я начинаю заполнять паузу, не успевая думать, что несу:

— Я не уверена. Мне кажется он хороший. Прикольный. И меня заводит чувство опасности. Или риска, если хотите. Нравится нарушать правила. У Арчи милая улыбка, и его запах не отталкивает, и…

Отруби звонок, дура!

Губы Фила все так же вытянуты в линию. Я могу только надеяться, что связь зависла, и он не слышал ни слова из того, что я наболтала.

— Так ты думаешь, он знает, как позаботиться о тебе? Что ты получишь от него то, что хочешь?

Что ж, он всё слышал. А вот его вопрос застигает меня врасплох. Мне кажется, я услышала в нем намёк на другое. Или я сошла с ума и слишком много хочу услышать?

Его глаза горят. Он облизывает нижнюю губу, трет большим пальцем подбородок. А я смотрю на его губы, слежу за пальцем, который скользит по щетине взад-вперед, и моя неудовлетворенность нарастает.

Все, что я хочу, чтобы Фил засунул свой большой палец мне в рот и заставил сосать, вылизывать, надеяться на большее…

— Н-не думаю, что он знает, чего я хочу или о чем мечтаю, — роняю я осипшим голосом, пожирая Фила глазами.

Что ж, признание прозвучало. После короткой паузы лицо Фила темнеет.

— Скажи Лизе, чтобы перезвонила мне.

И обрывает связь.

Блядь!

ГЛАВА 5.

Филипп

Я сделал глоток односолодового виски, лучшего, что здесь продают, и зажмурился от удовольствия, чувствуя, как он скользит по моему горлу. В частном, элитном секс-клубе для закрытого круга постояльцев сегодня тихо, всего несколько клиентов и девушки, работающие в клубе.

Обычно здесь я успокаиваюсь, прихожу в норму, отдыхаю душой и телом. Даже если нет настроения трахаться, наслаждаюсь компанией и бокалом хорошего виски. Но сегодня я взвинчен и в дерьмовом настроении.

— Я подумываю взять новую девушку, — вклинился в мои мысли старый друг, Никита.

Он сидел рядом со мной с сигарой в руке и разглядывал девушку, танцующую в углу у шеста.

— А что случилось со старой? Сломал?

Я рассмеялся, зная, что моя болезненная тяга к подруге дочери ничто по сравнению с увлечениями Ника.

— Она уже не вставляет так, как раньше. Пора менять.

Я покачал головой, делая еще глоток.

— Знаешь, однажды это дерьмо всплывет и погребет тебя. Некоторые посчитают твои вкусы на грани. Будут осуждать и трясти перед законопослушными гражданами.

Ник понял, о чем я. От меня друг не скрывает свои тайные увлечения. Он в Теме. Причем на темной стороне БДСМ. Никита — самый настоящий садист.

— Оставим меня. Что с тобой, дружище? Ты слишком напряженный какой-то. Нарвался на женщину, которая добавила проблем?

— Скорее, на девочку того же возраста, что и моя вернувшаяся дочь.

На хрена я в этом признался? Похоже, виски развязал мне язык.

— А-а-а, теперь ты заговорил на моем языке. Рассказывай.

Я провел руками по лицу. Вдруг я действительно скатываюсь в старческий маразм?

— Что тут рассказывать? У Лизы есть подружка, на которую у меня встает. От одного ее голоса хочется вставить член ей в глотку. Девчонке только восемнадцать, твою мать, а я не могу выкинуть из головы, как буду пялить ее во всех позах. Я схожу с ума на хрен. Мне просто надо скинуть напряжение. Расслабиться. Я сам разберусь со своей проблемой.

Одним глотком опустошил бокал и жестом позвал официантку повторить.

— А что тебе мешает решить проблему с ней? — настаивал Ник.

— Как её решить?

— Ну… трахнуть? Что тебя останавливает? Она сама хочет?

Член затвердевает от одной мысли о Кире. Да, она точно хочет. Невозможно скрыть желание, с которым она смотрит на меня. Такой голодный взгляд течной кошки, готовой вылизать чашку сметаны. И эта чашка — мой член. Я стону сквозь сжатые зубы.

— Я не могу…

— Почему? Боишься, что ее напугают твои пристрастия в сексе? Все девчонки рано или поздно принимают подчинение. Некоторые даже не знают, что хотят подчиняться, пока им не покажешь. Молодые и борзые. Для меня это как снять джекпот.

Заключил садист, который поклонялся боли ради удовольствия.

— Нет. Это я переступить через себя не могу. Мало того, что она слишком молода, так она еще и лучшая подруга Лизы. Полный пиздец со всех сторон. Я не такой гребаный засранец, чтобы отбивать подругу у дочери.

— Но у тебя есть свои потребности. Замени малявку вон той телочкой, например. Она весь вечер сверкает своей пиздой, желая напороться на чей-нибудь хрен. Возьми и поиграй с ней. Спусти агрессию, которую копишь из-за недоступной пиздюшки. Представь, что это она и есть. Этим телкам все равно, как ты их назовешь. Закрой глаза и трахай ее, представляя подружку дочери. Но скинь напряжение, а то становишься невыносимым.

ГЛАВА 6.

Кира

Было уже поздно, когда ноутбук Лизы зазвонил на входящем вызове. Мне даже не смотреть на экран не нужно, чтобы понять, кто звонит. Ее папа. А время-то позднее. Уже почти полночь. Лиза внизу, в общей комнате смотрит фильм с другими девчонками. И мне, конечно, не надо отвечать на вызов.

— Доброй ночи, Фил. Только Лизы нет в комнате. Простите.

Ну чего я себе вру? Я легко могла бы сбегать за ней. Но когда во мне зудит желание, чертовски зудит, так что безумные фантазии не дают мне спать по ночам, я могу действовать в своих интересах… За это же не наказывают?

— Жаль, — единственное, что он произнес, но не отключился, что вселило в меня надежду.

Я столько думала о его вопросах, гадая, думает ли он о нас и о том, как доставить мне удовольствие. Кожа внезапно стала слишком горячей, а тонкая ткань пижамы показалась слишком плотной. Я не могу не думать о сексе с Филом. Что бы он чувствовал. Как повел себя, если бы я позволила ему трогать меня в самых интимных местах.

— Могу я еще чем-то помочь, Филипп Андреевич? — спрашиваю осипшим от пошлых мыслей голосом.

Я слишком взбудоражена. Даже простой звук его дыхания сводит меня с ума. Я проигрываю внутреннюю борьбу с моралью, готовая на его глазах скинуть с себя рубашку пижамы. Прикоснуться к себе на его глазах. Трахнуть себя, желая, представляя его палец внутри себя, а лучше член. О, одна мысль о члене заставляет меня кончить. Щеки мгновенно вспыхивают. И я думаю, что он может догадаться, чем заняты мои мысли.

Его глаза темнеют. Черт, да он так же заведен, как и я!

Он прочищает горло, отрываясь от экрана, как будто я его смущаю.

— Нет, пожалуй. Хорошей ночи, Кира, — резко обрывает он разговор и встает со стула.

Тело сотрясает дрожь. Из-за горячей пульсации между ног соски под рубашкой набухают.

Я глотаю немного воды, чтобы остыть, но это ни фига не помогает. Каждая пронзающая мысль о нем, о его темных глазах, его пальцах, языке…

— Твою же ма-а-ать, — стону я, засовывая пальцы между ног к пульсирующей точке.

Скольжу взглядом по часам. Лиза придет с фильма только через тридцать минут.

Я запираю дверь и устраиваюсь поудобнее в постели. Снимаю пижаму, материализуя образ Фила в своей голове. Пусть неправильно, но так иногда хочется побыть неправильной девчонкой. Закрываю глаза, погружаю пальцы между влажных складок, специально задевая пульсирующую точку…

Филипп

Что, черт возьми, я делаю? Я уже явственно представляю себе ее стройное обнаженное тело, скачущее на моем члене. Эти невинные губы вокруг члена. Свои пальцы, терзающие ее мокрые складки и тугое колечко ануса.

— Блядь!

Она занимает все мои мысли, я не могу остановиться. Я допиваю виски из бокала и возвращаюсь в офис. Сажусь в кресло, пытаясь сосредоточиться, выкинуть ее из больного разума.

Слабое хныканье эхом разносится по офису. Я не сразу соображаю, откуда оно доносится. Только потом вижу, что не отключил звонок на компьютере.

Раскрываю вкладку и на весь экран вижу комнату Лизы в общежитии. От приглушенного света люстры комната в тени. Я щурюсь, пытаясь разглядеть, что там происходит, когда еще один приступ хныканья дергает меня за нервные окончания.