— Почему бы тебе самому не выяснить?

В мгновении ока Парис оказался прижатым к стулу и заключённым в клетку твёрдых рук, удерживающих его, словно стальные прутья.

— Ты разве не понимаешь? Я не хочу брать насильно. Недавно решение приняли за меня, и это… изменило моё мнение на некоторые вещи.

Парис понятия не имел, о чём шла речь. Он почувствовал на своей щеке прикосновение шелковистых волос, как и в момент, когда только вошёл в комнату и незнакомец прижал его к стене. Стало очень интересно, как выглядит мужчина.

— Не стоит этого желать, glikie andra. Я не тот, кого хотят увидеть. Поверь.

«Прелестник? Интересный выбор слова».

— Мне казалось, ты говорил, что не будешь этого делать, — сказал Парис. — Рыться в моей голове.

— Нет, — ответил голос, теперь уже рядом с ухом Париса. — Я сказал, что не буду насильно получать ответы. О том, чтобы не слушать то, что имеет ко мне отношение, речи не было. Теперь скажи своё имя.

Парис повернул голову. Даже силуэт разглядеть было невозможно, но он уловил легкое мерцание голубого света и понял, что это был глаз вампира.

— Парис. Парис Антониу. А твоё?

Не было никакой уверенности, что ему ответят. Свет исчез, как и мужчина рядом. Он вернулся в свой угол, снова увеличив расстояние между ними. Но, похоже, держать дистанцию было не желанием, а необходимостью.

— Меня зовут Танос.

— Танос, — задумчиво произнёс Парис. — Это значит «бессмертный».

Раздался звон брошенного в стакан льда, а после звук льющегося алкоголя.

— Очередная ирония судьбы. Наверное, моя мать знала то, чего не знал я.

Парис кивнул. Хм, удерживаемый помимо воли, он должен был испытывать страх, граничащий с ужасом, но этот страх только подпитывал идиотскую беспечность, и Парис наслаждался. Ему нравилось разговаривать с этим мужчиной.

— Я же говорил тебе так не думать.

— Ничего не могу с собой поделать. Ты очень добр, учитывая, кто ты и кто я.

— Мне всё равно, кто ты, — заявил Танос. — Главное, что раньше мы никогда не встречались. Так что, Парис Антониу, посиди тут со мной. Давай пить до самого утра.

Парис поднёс стакан к губам и спросил:

— А тут — это где?

— В аду, мой друг, и мне кажется, что тебя прислал сам дьявол.

Парис сделал глоток обжигающей жидкости и услышал низкий зловещий голос. Он звучал прямо в голове и принадлежал не Таносу, а кому-то другому.

«Он даже не подозревает, насколько прав. Добро пожаловать, Парис Антониу. Как же долго я тебя ждал».

ГЛАВА 25

Аласдэр поднялся с кресла, как только увидел Айседору и Диомеда, появившихся в покоях, и почтенно поклонился — так он делал всегда перед старейшинами. А сейчас тем более, поскольку с господином кузины младший вампир был последнее время не в ладах. Всё из-за её похищения.

— Аласдэр, — произнёс Диомед, давая понять, что тот может поднять голову.

Аласдэр посмотрел на каждого из вампиров, и проговорил:

— Диомед.

— Вижу, ради моей Айседоры ты нёс тут охрану.

— Так и есть.

— Довольно рискованно, не считаешь? Остальные в логове вряд ли будут рады, узнав, кого Иса прячет в своих покоях.

От столь откровенного заявления Айседора поморщилась.

Аласдэр оглянулся на мужчину, прикованного к столбику кровати, и пожал плечами.

— Я считаю, что остальным не должно быть дела, кого приводит первообращённая в общую со своим старейшиной постель.

— Даже если он представляет угрозу существованию нашего вида?

— Сейчас он в наручниках, без сознания. И думаю, не так уж и опасен. А логово, вероятно, должно доверять своим главным самим решать, что для всех лучше. До сих пор вы не ошибались. Я бы даже сказал, вы справляетесь очень хорошо, если учесть, что мы живём более двух тысяч лет и горя не знаем.

— Это правда.

— Конечно, правда. Эти люди, полубоги, если верить нашему пленнику, были посланы с единственной целью. До сих пор они терпели неудачу или же просто делали всё неправильно. Возможно, мы поступим мудро, попытаясь изменить их путь? Или сможем повлиять на их цель? Ваш пленник явно неравнодушен к Айседоре. Почему бы этим не воспользоваться?

— Как сделал Василиос с вашим подопечным?

Аласдэр прищурился, и Айседора подумала, что ещё немного и её кузен нагрубит Диомеду, навлекая на себя беду. Но младший вампир сдержался, оставив свои мысли при себе, и коротко ответил:

— Да.

— А знаешь, ты сейчас говоришь в точности как Василиос. Он бы тобой гордился.

Аласдэру была приятна похвала. Диомед обошёл его и посмотрел на мужчину, распростёртого на кровати.

Айседора встретилась взглядом с кузеном и одними губами произнесла:

— Спасибо.

— На этот раз, Аласдэр, ты, возможно, прав, — проговорил Диомед.

— Это же надо, какая честь, — заметил Аласдэр, тряхнув головой, и переместился мимо Исы к двери.

Услышав надменный ответ младшего вампира, Айседора усмехнулась, не сумев сдержаться. Так похоже на Аласдэра, которого она знала. Какое долгожданное облегчение после всех пережитых событий. Но станет ли всё когда-нибудь снова прежним, особенно сейчас, когда Танос был подавлен и пропадал неизвестно где. Взяв Аласдэра за руку, Айседора остановила его:

— Спасибо. Спасибо, что пришёл за мной.

Он открыл дверь и уже на пороге мысленно ей ответил: «Не стоит благодарностей, Иса. Ты моей крови. Я всегда приду на помощь в случае опасности». А потом исчез.

Обернувшись, Айседора увидела, как Диомед нависнул над Элиасом. Она оглядела пристальным взглядом каждого из мужчин. Они оба — удивительно разные. Общими были только смелость и упрямство. Иса задумалась, получится ли у них хоть что-нибудь.

Словно мысль была высказана вслух, Диомед задал вопрос:

— Айседора, ты хочешь, чтобы всё получилось?

— Да, — ответила она без сомнений. — Но будет ли это разумно?

Вампиресса направилась в сторону старейшины, который сверкнул глазами.

— Разве сердце бывает разумным? — спросил Диомед.

— У нас нет сердца, — заметила Иса.

Диомед поднял руку:

— Подойди.

Не отрывая глаз от своего господина, Иса подошла ближе. Всякий раз, когда Диомед показывал себя с другой стороны, Айседора готова была следовать за ним хоть на край света. Поэтому спокойно вложила ладонь в его руку.

Старейшина привлёк Ису к себе и сказал:

— У тебя невероятно доброе сердце, моя Айседора.

От тёплых слов её веки затрепетали.

— То, что оно не бьётся, не означает, что мы не испытываем тех же противоречий, что и раньше. Да, мы научились справляться с эмоциями, которые делают нас слабыми. Но некоторые из нас могут быстрее их вспомнить.

— Потому что я женщина?

Он прикоснулся к щеке Исы и нахмурился.

— Нет. Потому что ты моя, а твоё сердце… привлекло меня к тебе. Зачем мне отказываться от того, что оно хранит глубоко внутри? Я никогда не хотел, чтобы ты всё забыла. Благодаря тебе я тоже пока не утратил своё сердце.

Глаза застилали слёзы радости, но тут внимание Исы привлёк шорох простыней на кровати. Вампиресса с удивлением обнаружила, что Элиас проснулся и внимательно смотрит прямо на неё.

Прийдя в себя, Элиас с изумлением отметил, что ещё жив. Это определённо было правдой, судя по тихим голосам, долетавшим до его слуха — Айседора и её господин. Руки Элиаса были прикованы над головой, металл новых наручников холодил запястья. Элиас попытался сесть, но ничего не получилось. Он открыл глаза и увидел, кто стоит с Айседорой у кровати.

— Вижу, ты наконец проснулся, — проговорил вампир. Элиас был удивлён — старейшина даже не смотрел на него.

На губах Айседоры появилась улыбка, причину которой Элиас не понимал.

Её забавляло, что он прикован к кровати? Или то, как они резвились у водопада? А, может, она улыбалась тому, что вырубила его? Да, скорее всего. Сложно было утверждать наверняка, когда дело касалось этой женщины. Чёрт, а возможно, причина в том, что её господин собирался устроить ему ужасную смерть.