========== Часть 1 ==========

1

Дин просыпается от тревожащего на подсознательном уровне чувства, и поначалу не может понять, где он находится. Накануне они с Кастиэлем легли в разное время, и сейчас – редчайший случай! – оказались по разные стороны постели. Кастиэль беспокойно ворочается во сне. Или не во сне?

— Кас? — шепчет Винчестер. Судя по мгновенной реакции, тот и правда не спит. — Ты в порядке?

— Да, — слишком быстро следует ответ. Кастиэль спотыкается о прямой недоверчивый взгляд мужа и нехотя признаётся: — Спина немного болит.

Дин хмурится. Омега на последних сроках беременности и сейчас действительно очень уязвим, но не менее обычного упрям. Явно давно не в порядке, но скорее всего не хотел его беспокоить. Такая забота греет сердце, и она же временами расстраивает.

— Принесу обезболивающее, — решает он, но успевает лишь отбросить край одеяла.

— Не надо обезболивающего, — качает головой Кастиэль. — Ребёнку вредно.

Дин на мгновение задумывается, а затем вновь падает на подушки и раскрывает объятия.

— Тогда иди ко мне.

Кастиэль послушно придвигается, тихо сопит, устраиваясь поудобнее, а затем затихает. Дин буквально обернул себя вокруг мужа, и спина омеги плотно прижата к его груди. Прядь растрепавшихся волос щекочет подбородок, и Дин бережно приглаживает её пальцами, мягко целуя омегу в затылок. Тот бормочет что-то, засыпая – невнятно и совсем не сердито, а Дин умиротворённо улыбается в темноту.

Они не первый год вместе, но объятия по-прежнему лучшее лекарство от всех жизненных невзгод.

2

Кастиэль просыпается на диване в гостиной и далеко не сразу понимает, где он. Он уснул в ожидании мужа из поездки к деду, и тревога острой головной болью до сих пор пульсирует в висках. В доме тихо, но неясное чувство подсказывает, что что-то переменилось. Он откидывает в сторону плед, которым неизвестно когда успел укрыться, и босиком шлёпает на кухню.

Дин обнаруживается у окна в полной темноте, и это нехороший знак. Поза, как у живой статуи, пальцы опущенных рук нервно сжаты, желваки напряжённо играют под отросшей за день щетиной. Кастиэль подходит сзади и обвивает его торс руками, привычно укладывая подбородок на широкое плечо. Альфа ощущается, как настоящий гранит – твёрдый и непоколебимый, но в то же время удивительно тёплый. Родной.

— Ты в порядке? — спрашивает Кастиэль.

— Да, — слишком бодро отвечает Дин, но нервное движение подбородком выдаёт фальшь лаконичного слова. — Генри болен, — наконец признаётся он. — А мне даже не сказали.

Кастиэль молчит, но слова им и не нужны. Отношения мужа с родственниками традиционно сложные, совсем как у него самого. По счастью, у них с Дином своя семья, и в ней совсем другие законы. Дин знает об этом. Кастиэль знает об этом. И злой негатив, что сейчас бурным морем плещется внутри главы семьи, растворяется в тесных объятиях и лёгком поцелуе, что касается виска.

Несколько минут они стоят неподвижно, слитые в одно целое при свете полной луны из кухонного окна. Тихо отмеряют время часы на стене, соседский пёс беспокойно лает на тревожащих его ночных птиц, наверху мирно спят их дети, а любые невзгоды можно побороть вместе.

— Пойдём спать, — предлагает Дин, и на губах его играет немного вымученная, но уже не такая каменная улыбка. — Завтра рано вставать.

Кастиэль молча кивает, внезапно понимая, кто именно накинул на него плед некоторое время назад. Теперь его очередь укрывать мужа, и он молча улыбается в темноту, когда тот мирно засыпает в его объятиях. Он не так силён, как альфа, но в подобных ситуациях они с Дином на равных.

3.

Дин просыпается посреди ночи от неясного тревожного чувства, и обнаруживает, что Кастиэль тоже не спит.

— Снова кошмары? — спрашивает он мужа, явно вслушивающегося в звуки за стеной.

Кастиэль кивает в ответ, отбрасывает одеяло и босиком направляется в детскую. Второй этаж только достраивается, а пока тройняшки спят в соседней комнате, переоборудованной из гостевой. Для шустрых пятилеток она уже маловата, но даже в такой тесноте кое-кто испытывает трудности.

Габриэль – необычный ребёнок, и его странный дар читать эмоции окружающих неизбежно отражается на его внутреннем состоянии. Малыш пока не умеет это контролировать, а дневные впечатления часто выливаются ночными кошмарами.

Сейчас в детской тихо. Ну, почти. Михаил тихо сопит в подушку, забавно подложив кулачок под щёку. Устал за день, потому что присматривать за братом и сестрой в его возрасте – серьёзная нагрузка. Эллен сбросила одеяло и звёздочкой раскинулась по кровати. Даже во сне ведёт себя, как мальчишка-сорванец. Габриэль тоже выглядит неподвижным, но в скрученном в комочек детском тельце чувствуется нешуточное напряжение.

— Габи?

Кастиэль склоняется над сыном, и тот сразу же распахивает полные непролитых слёз глаза, тянется к отцу ручками и тут же повисает на нём. Дрожит, то ли от ночной прохлады, то ли от приснившихся кошмаров.

— Пааа, — тянет он громким шёпотом. — Мне страшно.

— Я знаю, как нам это исправить, — улыбается подошедший следом Дин, и его тёплая ладонь успокаивающе гладит малыша по спине, прогоняя остатки неприятных сновидений.

Уложенный между двумя отцами, Габриэль быстро успокаивается и засыпает, а альфа и омега с тёплой улыбкой смотрят друг на друга в темноте. Для них семья – не пустой звук, а круг надёжных рук близких людей. Мир, защищающий от любых невзгод извне. Мир, который они создали сами.