–А этот концерт становится всё интереснее! – воодушевлённо крикнул джазист, после чего вновь остановился, дабы исполнить задорное соло на саксофоне. Его фигура загорелась едва различимым красным светом, после чего снова ворвалась в подходивший к концу бой.

Вслушавшись в слова товарища, Рэйнбоу едва успел среагировать и пригнуться, чтобы пропустить молниеносный выпад когтистой лапой над собой. Получается, новый союзник – не совсем союзник? Особо не раздумывая, музыкант оттолкнул неизвестного от себя акустическим ударом. Вайтснэйк уже собирался выпустить в мельтешащую фигуру всю свою боевую мощь, как та внезапно отозвалась приятным женским голосом:

–Прррости!

Не сразу до удивлённого металлиста дошёл смысл этого рычащего слова. Но, тем не менее, отвести в сторону залп разноцветными лучами он успел – яркие полосы пронзили стоявшего рядом робота, заставив того безжизненно рухнуть.

А тем временем избиение толпы механических солдат двумя музыкантами и одной неизвестной (иначе это попросту нельзя было назвать) закончилось столь же внезапно, как и началось. Искрящиеся и местами горящие металлические тела да отдалённый гул огромного куба с мегафонами – всё, что напоминало о произошедшей схватке.

–Ну что, партнёры! – заголосил Стронгарм, потирая рукавом саксофон, на котором не осталось даже маленькой царапины, – Наш перфоманс подошёл к концу, пора отчалить на бэкстэйдж и промочить горло чем–нибудь покрепче!

–Эээ… А если на человеческом? – умело скрываясь в тенях зданий, переспросила незнакомка.

–Лучше уйти отсюда, – «перевёл» Рэйнбоу.

–Именно, друзья! – задорно подмигнул Луи, – Уплываем, пока нас не прихлопнули за чрезмерный шум!

В этот момент оба музыканта, не сговариваясь, сорвались с места, скрываясь с «места преступления». Особо не задумываясь, внезапная союзница последовала за ними, ловко, практически театрально прыгая по стенам и балконам домов. Хоть мелькающий силуэт и было трудно рассмотреть, но Вайтснэйк точно увидел в нём кошачьи уши, длинный хвост и когти на руках и ногах.

«Луи точно был прав», – размышлял музыкант на бегу, – «Этот концерт становится всё интереснее.»

====== Глава 5 – Promise ======

–Эй, эй, пог… – крик Кевина утонул в грохоте, когда писатель едва успел увернуться от удара чудовищным тесаком.

–Ты даже не представляешь, какая боль тебя ждёт, – гневно прорычал Руги, вытаскивая своё оружие из кирпичной стены.

–Да я помочь хочу, придурок! – с понятной обидой прокричал Кевин в ответ.

Стоило писателю упомянуть о матери палача, как тот будто с катушек слетел. Не желая ничего слушать, он сразу набросился на Кевина, обещая ему неописуемые муки и страдания. Писатель, конечно, подозревал, что психика мальчишки слегка пошатнулась от потери родного человека… Но не до такой же степени! Когда Кевин пулей вылетал на улицу, он успел серьёзно засомневаться в том, стоит ли вообще помогать этому ополоумевшему маньяку.

–Ты поможешь мне, когда сдохнешь, – с холодной ненавистью произнёс палач, замахиваясь для очередного удара.

–Башка как дыра… – писатель презрительно сплюнул, – Может хоть на секунду уймёшь свой максимализм и дашь мне сказать!?

Кевин ожидал всякой реакции на эту фразу. Но Руги, застыв на месте, будто на мгновение отключился. Его взгляд стал абсолютно пустым и безжизненным, рука с тесаком затряслась. Тряхнув головой, палач осмотрелся, взглянул на занесённое оружие, и, будто испугавшись чего–то, слегка попятился назад. Всё это время писатель лишь удивлённо наблюдал.

–Да, я… Прости, – Руги протёр лицо рукой, – Не удержался…

–Ты в порядке? – неосознанно выпалил Кевин первое, что пришло в голову.

–Рррр… Сам–то как думаешь, ублюдок!? – палач снова сорвался на крик, сделал грозный шаг в сторону собеседника, а затем вновь испуганно отшатнулся, – Прости… Я… Я будто с ума схожу…

–Понимаю, – писатель коротко кивнул, – Но пойми, я просто хочу помочь…

–Давай к делу, – резко перебил Руги, – Пока я снова не сорвался…

–Ладно, – мужчина тяжело выдохнул, – В общем, дело было так…

Кевин Стинг. Имя, известное почти каждому, кто интересуется литературой, что должна вызывать у людей страх. Хоррор, как его называют. Несколько литературных премий, скромное одобрение критиков, любовь поклонников – писатель знал, что его имя затеряется в истории, но его это не заботило. Он не считал себя гением. Просто стечения обстоятельств дали ему шанс, которым он воспользовался. Череда случайностей вместе с талантом и трудолюбием сделали его тем, кто он сейчас. Точнее, кем он был.

–Талант… – прогуливаясь по вечернему городу, Кевин часто размышлял вслух, – Оскорбительно ли называть творца талантливым? Равноценно ли это обесцениванию его труда, усердий? «Ты талантлив» – будто всё, что ты умеешь, появилось само собой, а не благодаря тебе.

Он всегда интересовался необычными вещами. Естественно для его профессии. Но каждый раз, когда, казалось, жизни нечем его удивить – она всегда доказывала обратное. Так и сейчас внезапные изменения в мире удивили писателя. Удивили, но не шокировали.

–С большой силой приходит большая ответственность, да? – Кевин пнул небольшой камушек в тихо протекавший рядом канал. Брызги воды красиво заплясали в закатном солнце, – Хороший всё–таки фильм был. Точнее, и сейчас есть. Или уже нет?

Часто он представлял себя героем собственных произведений. Борцом с неизведанным, что сражается со злом, докапывается до истины, какой бы жуткой она ни оказалась. Но жизнь вручила ему роль куда более… Скучную. Мир поменялся, но вокруг не было хтонических чудовищ. Не существует непостижимых тёмных богов, Вселенная не работает по устрашающе циничным, сводящим с ума законам. Нет. Просто обычные люди дорвались до необычных сил. Многие, как и полагается, незаслуженно. Мир не стал загадочнее, не стал интереснее. Он лишь стал… Честнее. Да, именно так. Честнее, прямолинейнее, не суть важно. Человеческое нутро довольно просто, и Кевин понял его давно. В каждом из нас живёт чудовище, но некоторые сдерживают его, а некоторые – нет. Не важны причины. Важно то, что ты вносишь в объективную реальность. И сейчас внутренние демоны многих людей вырвались на волю. Жутко ли это? Безусловно. Красочно? Возможно. Загадочно? Ничуть.

–И это мечта подростков–эскапистов? Сражаться против людей под маской чудовищ? – Кевин задумчиво вглядывался вдаль. Над городом разнёсся чей–то громогласный рёв. Мужчина ядовито улыбнулся – А что, собственно, поменялось?

Мир изменился, да. Но суть его осталась прежней. Откуда появилась сила? А какая разница? Это как вопрос «Откуда взялась Вселенная» – ответ на него не важен. Объективная реальность от этого не поменяется. Важно то, что эта сила, или система, ничего в сущности не поменяла. Люди, как и всегда, сражаются друг с другом. Только теперь вместо корпоративных войн и конкуренции – более грубые методы.

–Наш мир как был скучен, так таким и остался, – Кевин устало поправил засаленную куртку, – Но это не значит, что я буду бездействовать!

Он никогда не был альтруистом. Но всегда хватался за возможности. Каждое событие в жизни – маленькая история, в которой Кевин мог стать главным героем. А он любил быть главным героем. И пусть ещё вчера он помогал старухе донести сумки до дома, сегодня он сражается за то, что считает правильным. Сюжет историй лишь стал более красочным, динамичным. Смысл же их оставался прост и наивен. Но Кевину нравилось это. В его голове существовали десятки сложных, с трудом поддающихся описанию миров: их законы, догмы, боги. Когда твой внутренний мир столь запутан, простая реальность – именно то, что тебе нужно. И если его роль – просто победить плохих парней, чтобы спасти хороших, – он с удовольствием её примет. К тому же, кто будет его читать, если всех простых людей убьют?

Именно такие мысли витали в творческом разуме, когда из ближайшего дома раздались чьи–то громкие крики и грохот. Люди. Просты и мерзки, как и всегда. Край его зрения успел заметить чьи–то длинные ноги, секунду назад торчавшие из разбитого окна. Видимо, кто–то решил нажиться на воцарившемся беззаконии.