Дни пролетали, только успевай замечать. Я в клинике уже три недели и итог – две операции на глазу, мои губы снова улыбаются, причем постоянно, слегка. Чувствительность еще не до конца вернулась, но опухоль от вмешательства уже прошла. Вид у меня дерзкий из-за приподнятых уголков губ. Вместо грубого  кривого шрама на правой щеке, тонкая белая полоска, которая должна исчезнуть со временем. Я поверила в чудо, наконец-то! Впереди еще одна операция на глазу, будут корректировать веко, но она состоится уже после Нового года.

Я сделала себе подарок на праздник – купила мобильник! Радости не было предела, первый сотовый телефон в моей жизни. В нашем городке таких еще не продавали, все обзавидуются мне! Теперь могу звонить бабушке и Анечке, не выходя из палаты. Настроение поднималось с каждым днём, я скоро стану прежней, а через две недели еще и Новый, две тысячи второй год наступит! Тёма уже приготовил мне подарок, не говорит какой, дразнит негодник. И Эстель тоже намекает… ладно, наберусь терпения.

Пришлось огорчить бабулю и Анечку, они ждали меня к Новому году, а меня оставили в клинике, домой вернусь в конце января только. Ну и ладно, оно стоит того. Зато потом начну налаживать свою жизнь.

Снова стали гулять по городу с Артёмом. Я уже заранее скучала по нему, зная, что через месяц уеду из столицы, и мы вряд ли встретимся когда-нибудь. Сейчас мы отправились в океанариум, мне захотелось посмотреть на рыб. Очки темные я всё еще носила, хотя повязки и швы уже сняли.

Стояли в полутёмном тоннеле, и смотрели на акул, которые вальяжно плавали за стеклом в голубой воде. Я жалела их, здесь тюрьма, даже вдоволь поплавать негде. Как же им, наверное, хочется на родину, в океан… двинулись дальше, разглядывая парящих в воде скатов, интересные, будто крылья у них. Долго искали затаившегося между камней угря. Мастер маскировки! Когда перешли в другой тоннель, увидели скамейки вдоль стеклянных стен. Присели передохнуть, моей больной ноге нужен отдых. Прямо за спиной плавали рыбы, большие и маленькие, чуть не стучались в стекло, такие любопытные. Над головой тоже море с его обитателями, от воды блики по полу и по нашим лицам.

- Хорошо здесь… спокойно… - я сняла очки и наблюдала за неугомонными мелкими оранжевыми рыбками, которые стайкой метались за прозрачной стеной. Одна что-то таскала, остальные пытались отнять у нее добычу.

- У тебя есть парень? – вдруг спросил Тёма. Я удивлённо повернулась к нему. За этот месяц мы говорили обо всём на свете, старательно обходя эту тему. Сейчас он смотрел прямо на меня, ожидая ответа, и в его глазах плескалась нежность.

- Нет… то есть… я люблю, но вместе мы вряд ли будем.

- Почему?

- Когда… когда всё случилось, я написала Никите письмо, что уезжаю к маме в Париж. Не хотела, чтобы он видел меня такой… да и меня судить должны были. Вернее я так думала… - мне не нравился разговор, воспоминания кислотой жгли душу. – Мы хотели пожениться летом.

- Как же он тебя бросил после всего? Если любил… я бы не оставил тебя, помог бы.

- Тём, он не знает ни о чём, не надо винить человека зря.

- Он глухой и слепой?! Эта история, наверное, громкой была, жить рядом и…

- Никита живёт в Уфе. Это не близко, две тысячи километров между нами. Если бы он узнал о случившемся, то давно был бы здесь. А я не хочу ломать ему жизнь. Пусть живет своей жизнью, - раздражённо отвернулась от друга, стала искать глазами весёлую оранжевую стайку, но она куда-то исчезла, взгляд натыкался на других рыб, одна страшнее другой.

- Ты из-за лица так решила? Зря ты так… - Тёма повернул меня лицом к себе и стал пальцами трогать мои щеки и нежно прикасаться к здоровому глазу и губам. Я застыла от неожиданности. – Ты очень красивая… в твои глаза хочется смотреть, не отрываясь, а голос слушать постоянно… дышать твоим нежным ароматом и целовать…

22.

Я вскочила со скамейки и отошла подальше, сделала вид, что заинтересовалась огромной черепахой, которая лениво перебирала ластами. Меня потряхивало, и я совсем растерялась. Это что? Вдруг увидела в стекле отражение Артёма. Он подошёл ко мне и не решался заговорить.

- Не надо в меня влюбляться, Тема… мне это не нужно. Да и уеду скоро.

- Ты можешь остаться в столице, учиться и работать. Жить у меня, квартира большая.

- Нет… не могу. У тебя нет девушки любимой? Только честно! – засмеялась я, чтобы перевести тему в другое русло. Снова села на скамейку, парень присел рядом.

- Честно? Ладно… есть у меня… только это не девушка, взрослая женщина. Ей тридцать семь лет, – такой тяжелый вздох, плечи поникли, будто каменная глыба вдруг упала на них. – У нас просто связь, без любви.

- Разве так бывает? – никак не могла представить Артёма с взрослой женщиной, неестественно как то. Ему от силы двадцать три.

- Бывает. Пока тебя не знал, меня всё устраивало, а теперь… не знаю. И бросить ее не могу пока, слово ей дал. Я помогаю ей забеременеть. Так что между нами чисто секс, не больше. Осуждаешь?

Он ждал моего ответа, заглядывая в глаза. Будто я  могла его осуждать. Огорошена, нечего сказать. Я всегда была далека от интимной темы, плохо представляю себе такие отношения.

- Не осуждаю. Вы поженитесь? Ну… если она забеременеет? Ради ребёнка?

- Нет. Она уедет. Просто очень хочет стать матерью. Если всё получится, то сразу уедет. Далеко… – Артём опустил голову и поворошил свою светлую шевелюру. Похоже, эта связь тяготила его, он даже по имени не назвал эту женщину. – Раньше я был рад сексу с ней, ведь у меня тоже есть свои потребности… я никогда не любил. А теперь не знаю даже, что и делать.

Парень поднял голову и снова серьёзно посмотрел на меня своими грустными шоколадными глазами. Я понимала, что он влюбился в меня, только взаимности нет, и вряд ли будет. Я люблю другого. Снова вспомнились слова бабушки, что заводить друзей опасно. Они могут сделать больно, предать. Только сейчас я могла сделать больно.

- А если ребёнок родится? Что тогда? – резко спросила я, боясь, что Артём начнёт признаваться мне в любви. – Он будет без отца расти? У меня не было родителей, я в каждом незнакомце, входившем в наш подъезд, видела отца. Мне его особенно не хватало. Маму мне бабушка заменила, а вот…

- Ты права, - после минутного раздумья ответил Тёма, и неожиданно улыбнулся, будто лучик солнца заглянул в это подземелье. Было видно, что он принял решение. – Я увижусь с этой женщиной и скажу, что ребенок, это не игрушка. И прекращу эту связь.

Вот и поговорили. Мне было почему-то жаль эту несчастную женщину, которая очень хотела малыша, а теперь, благодаря мне, лишилась возможности родить его. Какая я дура! Вот зачем влезла не в своё дело, спрашивается.

После похода в океанариум я стала избегать Артёма. Мне было тяжело без него, приходилось всё больше сидеть в палате и слушать рассказы соседок по палате. Они пытались и у меня выведать историю моей жизни, но я отмалчивалась или уходила. В конце концов, женщинам надоело приставать ко мне и они отцепились. Зато я знала все подробности их жизни наизусть. Вскоре Катя, которая увеличивала себе грудь, выписалась, и вместо нее положили новую болтушку. И всё по-новой. Нинель жаловалась на свою судьбу, новенькая Татьяна делилась советами, и историями из своей жизни.

В дни, когда Артём был не на дежурстве, я свободно передвигалась по клинике, не боясь встретить его. Сегодня был такой день. С утра спустилась в зимний сад и бродила там по каменистым дорожкам, слушая музыку, чтобы не думать ни о чём. Я любила лето, а здесь всё напоминало о нем. Гладила глянцевые зелёные листья, рассматривала цветы на некоторых кустах, читая их названия. Сегодня растения поливали и опрыскивали, я с интересом наблюдала за работой садовников. Когда нечем заняться, радует любое движение, звук или даже знакомый голос.

- Вот ты где! – мне уже не спрятаться от него, идёт по каменистой дорожке с коробкой в руках и улыбается во весь рот. – Неуловимая ты моя… Привет!

- Привет Тёмушка… - объятий избежать не удалось. А я и рада, правда. Даже сердце сильнее забилось от его голоса.