- Ну, я ставлю на Казаха. Место он стопудово не освободит, - с азартом ответил Вадим, устраиваясь поудобнее в кожаном сидении “Камрюхи” Киряса, заехавшего просто так поболтать ни о чем и вставшего как раз напротив разворачивающейся сцены.
- Ты чо там дергаешься? Выйти собрался? Выходи, чо мнешься? - вызывающим жестом приглашал Казах водителя “Бэхи” наружу.
- Я не понял, ты чего хочешь-то? - с напыщенной деловитостью ответил коммерс, не спеша выходя из машины. Следом открылись еще две двери “Бэхи” и вышли еще два возмущенных приятеля коммерса, готовые отстаивать права друга на личное парковочное место. - Может впрягемся? Меня давно этот ваш коммерс бесит, а тут и повод хороший. Трое на одного.., - неуверенно предложил Киряс.
- Да хрен знает. Давай движухи дождемся, а там посмотрим, - раздумывая над перспективами и возможными последствиями оказания подобной помощи, ответил Вадим.
- Ну что, дядя, попутал? - поправляя брендовую футболку, сурово продолжил коммерс, подходя к Казаху, глядя прямо в глаза, желая напугать и заставить его ретироваться.
- Ты чо, фифа? Собрала подружек и свалила отсюда на своей жоповозке! - насупился Казах, на которого высосанная из пальца воинственность мажорика и его свиты не произвела никакого впечатления.
- Кого ты назвал подружками, пидор?! - перешел на полуистеричный крик коммерс и тут же свалился на белоснежный капот своей машины после мощного удара головой Казаха. “Подружки” обомлели от такого поворота. Они дернулись в сторону Казаха, но замерли в нерешительности в некоем подобии боевой стойки. Казах молча за ними наблюдал, будто разъяренный лев, который не может выбрать, кого из обнаглевших шакалов разорвать следующим. - Э-э-э, парни, не катит! Один на один было! - крикнул выскочивший из машины Киряс, всем своим видом показывая, что готов подключиться при малейшем поводе. Следом неторопливо высунулся Вадим, положив руку на открытую дверь, взглядом давая понять “подружкам”, что в стороне он тоже не останется.
- Да не, не. Все честно, - испуганно, выставляя вперед ладони, словно отталкивая невидимого человека, сказал один из друзей коммерса, подходя к корячищемуся на капоте товарищу, описывая замысловатую траекторию, избегая сближения с Казахом и с пацанами из “Камри”. Удар Казаха пришел мажорику аккурат в нос. Пацаны даже не отходя от “Камри” отчетливо видели красные пятна на намытом до блеска капоте и на уже успевшей пропитаться футболке “Армани”. Казах как ни в чем не бывало пошел дальше по своим делам, даже не взглянув на суетившихся вокруг побитого друзей и только лениво махнул Кирясу и Вадиму за оказанную, но совершенно излишнюю поддержку. Вадим и Киряс удовлетворенно сели обратно в “Тойоту”, а пассажиры “БМВ” занялись приведением в чувство коммерса. После чего коммерс, придерживаемый одним из товарищем, поплелся в сторону своего подъезда, а другой завел “Бэху” и отогнал ее на свободное парковочное место неподалеку. - Хорош, - уважительно отозвался о Казахе Киряс.- Вообще зверюга. Я так с руки не дам, как он головой ему заехал, - одобрительно поддержал друга Вадим.
- А “Камри” не совсем… Ну, типа, не для подружек тачила? - немного расстроено посмотрел на Вадима Киряс.
- Да не, Кирюха, - улыбнулся Вадим. - “Бэха” же тоже на бабская тачка, просто конкретно на этой телки гоняют. Бром двигался также грузно, как остальные бойцы, с кем довелось попробовать себя Вадиму и на первый взгляд сложностей с победой не должно было возникнуть. Но предыдущих два боя Квинта закончились едва успев начаться, поэтому Вадим крайне серьезно отнесся к противнику. В отличие от предыдущих боксеров Бром не бросился на Вадима, стремясь заколотить его тяжелыми ударами, а довольно осторожно выкидывал вперед левую руку, прощупывая джебом оборону противника, почти как в классическом боксе. Бром был едва ли быстрее остальных бойцов и не зажимал Вадима тактически, однако выбрасываемый им ленивый джеб выглядел настолько тяжелым, что попав под него можно было бы потеряться в пространстве, несмотря на низкую скорость движения руки. Будто его кулаки весили килограмм по пятьдесят и у Вадима не было особого желания проверять так ли это на самом деле. Сосредоточенно держа дистанцию, контролируя достаточную для маневра площадь на арене, Вадим выцеливал удар, который в идеале стал бы единственным и решающим. И вот момент подвернулся. Бром сделал решительный выпад, вложив весь свой вес в удар, при этом открыв голову на идеальном для встречного удара расстоянии. Ныряя под руку Квинта, Вадим нанес практически образцовый удар правой на опережение. Но от такого хлесткого удара Бром только отшагнул назад, слегка откинув голову и тут же попер снова на ошарашенного Вадима. Любой другой соперник от такого удара укатился бы кубарем в другой конец арены, но Бром отреагировал так, будто он весит полтонны, а удар ему нанес неопытный школьник. Квинт терпеливо выкидывал левый джеб, выжидая удачного момента для нанесения мощного удара, а Вадим не спешил атаковать противника несмотря на достаточное количество открытых мест для атаки. Увидев как Квинт начинает движение корпусом, придавая могучести готовящемуся удару, Вадим быстро подскочил и нанес хлесткий удар левой рукой под ребра противнику, после чего также быстро отскочил назад, сделав дополнительный шаг, чтобы полученной дистанции хватило наверняка. Этот удар Квинт перенес заметно сложнее. Начатая им атака была прервана и его правая рука машинально дернулась к месту пропущенного удара, чтобы прижать больное место, но спохватившись вернулась обратно в стойку. Короткое, прерывистое дыхание сигнализировало о том, что удар нанес заметный урон сопернику и если удастся еще один-два раза попасть в то же место, то капитуляция неизбежна. Внезапно, после нескольких проверочных ударов, Квинт взорвался и начал наносить один за одним мощные удары, чуть ли не бегом наступая на Вадима. Удары хоть и были не особо прицельными, но выглядели словно из плечей растут не руки, а два тяжелых, неторопливых, постоянно движущихся молота с огромной убойной силой, напоминая ловушку, преграждающую путь в лабиринте со спрятанными сокровищами в компьютерной игре. На долю мгновений Вадим растерялся и попятился назад, впопыхах забыв оценить окружающую обстановку. Благо, он заранее предусмотрел себе место для маневра и его короткое отступление не завело его в невыгодную позицию. Собравшись, Вадим решился исполнить эффектный и эффективный трюк, показав сопернику движение в правую от него сторону, тем самым вынудив его начать поворачиваться следом, и резко рванул в противоположную сторону. Обежав соперника вокруг, Вадим нанес ему мощный удар в уже поврежденную печень со своей рабочей правой руки. Бром издал протяжный стон, более похожий на скрип нуждающегося в смазке стального механизма, и его ноги непроизвольно согнулись, почти коснувшись коленями песка. Он тут же выпрямился, намереваясь принять боевую стойку и продолжить бой, но не удержался на ногах и снова опустился, встав на одно колено. Громко пыхтя, раскрасневшись от боли и злости, Бром пытался собраться с силами и не дать зафиксировать свое первое поражение, но любая попытка принять вертикальное положение причиняла нестерпимую боль, отчетливо отражающуюся на его лице. Поняв, что полученное повреждение не позволит ему продолжать, Квинт стыдливо опустив взгляд, прикрыв глаза почти зажмурившись, медленно поднял руку, приняв свое поражение. Толпа молчала, не веря в происходящее. Вскоре тишину стали нарушать возникающие во всех уголках разговоры, плавно перерастающие в шумный, несвязанный поток речей. Вадима немного напрягала подобная ситуация, вызывая неприятное волнение - такое, словно зрители сомневались в честности его победы. Время будто остановилось под давлением тревожных мыслей и Вадим, плюнув на недоумевающую публику и не желая больше стоять на всеобщем обозрении, терзаясь беспокойными мыслями, неторопливо двинулся к выходу с арены, демонстрируя полное безразличие, свойственное высокопоставленным персонам, не нашедшим одобрения в глазах людей более низкого положения. Оценив такой ход легата, не ждущего почестей и оваций, толпа словно пришла в себя и перешла из нарастающего шумного гудения во всеобщее скандирование “Легат! Легат! Легат”, заглушающее восхищенные аплодисменты, доносящиеся с каждого уголка трибун.
