– Я знал Джозефа Темпла всю жизнь. Хотя дружить с ним было нелегко, он появлялся был там, где требовалось быть в трудную минуту. Это все, что вы хотели узнать?

– Нет, сэр. Мы можем поговорить наедине?

– О чем? – Фарлан смерил взглядом сперва комиссара, потом Лонгсдейла. – О том, насколько неоценимой оказалась ваша помощь?

– Я приношу извинения, – с глубокой серьезностью сказал Лонгсдейл.

– Можете унести. – Директор захромал в глубь узкого коридора. – Вашими извинениями его не вернуть.

– Тем не менее то, что убило Темпла, все еще здесь и по-прежнему опасно. – Комиссар без приглашения последовал за Фарланом. – Оно может напасть и на других людей.

Фарлан вошел к себе, добрался до стола и с облегчением опустился в кресло.

– Что вы предлагаете?

– Вы можете закрыть театр на некоторое время?

Эта идея директора не вдохновила.

– Вы в своем уме? – гневно осведомился он. – На что, по-вашему, будут жить все эти люди? – Он потряс бухгалтерскую ведомость. – Или вы считаете, что актеры питаются светом рампы?

Бреннон даже не знал, что такое рампа, но довольно мирно сказал:

– Я же не имею в виду навсегда. На несколько дней или неделю. Я понимаю, вам надо компенсировать потери из-за отмены спектакля, но все же сейчас лучше в первую очередь побеспокоиться о безопасности.

– Ну, особых потерь у нас нет, – пробормотал Фарлан. – Мало кто потребовал возврата денег за билеты, но… хотя, с другой стороны… – Он задумался, листая блокнот с каким-то расписанием. – Гм, гм… а что вы намерены делать?

Бреннон сел в кресло напротив и спросил:

– Прежде всего, скажите, были у мистера Темпла враги?

Брови Фарлана изумленно поползли вверх:

– Враги? В каком это смысле враги?

– Например, недовольные его завещанием родичи или конкуренты в театре.

– О боже мой, – усмехнулся Фарлан. – За долгие годы в театре я, уверяю вас, видел всякое, но никто не станет убивать за роль. Даже за главную роль в ведущей постановке сезона. Погодите, – вдруг дошло до него, – вы считаете, что это убийство?

– Так считает комиссар, – мягко поправил Лонгсдейл. – Но, вполне возможно, что мистер Темпл просто стал первой жертвой уцелевшей… м-м-м-хм-м-м… уцелевшей твари из выводка, который я, э… ликвидировал.

Фарлан провел ладонью по лбу, задел локтем кипу свернутых на полке афиш, и они с шорохом обрушились на директора. Бреннон подался вперед, машинально сжав рукоять акрама. Пес встал и напряженно втянул носом воздух.

– В чем дело? – резко спросил Фарлан.

– Сидите смирно, – процедил Натан. – Оно не могло уползти далеко.

На стене за стеллажом и на полках виднелись длинные белесые царапины и потеки мутной, полупрозрачной слизи.

– Это остатки сброшенной плоти. – Лонгсдейл уже был на ногах и сжимал зеленый мерцающий трехгранник. – Это не бааван ши.

– А что?

Полосы и потеки плоти тянулись вверх, к узкой вентиляционной шахте под потолком.

– Пока еще не знаю. Но предпочитаю выяснить, пока оно не выросло.

– Эй! – прикрикнул Фарлан. – Что вы вообще несете?!

– Куда ведет эта щель? – Бреннон ткнул кинжалом в вентиляционную решетку. Директор театра обернулся, недоуменно нахмурился и потянул руку к потекам бледной массы.

– Не трогать! – рявкнул Лонгсдейл. Фарлан отдернул ладонь и запоздало возмутился:

– Что за тон вы себе позволяете?

Пес протиснулся мимо него к стеллажу и понюхал следы нежити, потом лизнул и злобно заурчал.

– Вы должны немедленно убрать отсюда всех живых, – вежливо, но непреклонно потребовал Лонгсдейл.

– Разве это нельзя просто оттереть тряпкой? – спросил Фарлан; пес и комиссар оттеснили его к двери, но он успел откуда-то вытащить пистолет. Интересно, зачем директору театра оружие?

– Нельзя. – Лонгсдейл протиснулся к стеллажу, провел кинжалом над слизью и макнул в нее палец. Фарлан тихо запыхтел, и Бреннон не стал испытывать его терпение:

– Вы хотя бы примерно можете прикинуть, что это?

– Это ткани зародыша, – ответил консультант. – Но я пока не знаю, что из этого зародыша вырастет. Вампировидные на начальной стадии все одинаковы… – Он задумчиво облизал палец. – Но этот недавно ел. Видимо, питался Джозефом Темплом.

– Что значит – питался? – дрогнувшим голосом уточнил директор.

– В вашем театре появилось гнездо вампировидных хищников, – пояснил Лонгсдейл, прежде чем Бреннон успел вклиниться со своим здравым смыслом. – Я перебил взрослых особей, но, видимо, детеныш при зачистке гнезда уполз и спрятался.

– Поэтому вам лучше вывести отсюда всех людей, – добавил комиссар. Фарлан вытащил из кармана платок, вытер лоб и покосился на царапины и слизь. Выглядел директор театра почти таким же несчастным, как Кеннеди при словах «потусторонняя сущность».

– Ладно, – пробормотал директор. – Сейчас организуем, – взял трость и похромал прочь.

– Кусач, ты бы приглядел, – вполголоса позвал Бреннон. Пес поразмыслил, кивнул и бесшумно выскользнул из кабинета. А ведь весит собака наверняка под двести фунтов…

– Что из сказанного вами – правда? – спросил комиссар, подходя к консультанту.

– Всё. – Лонгсдейл переставил к стеллажу директорское кресло, влез на него и посветил кинжалом в узкое вентиляционное отверстие. – Чтобы вырасти в нечто определенное, этой твари надо есть. Думаю, на поиски еды она и ушла.

– Но почему оно не прыгнуло на Фарлана?

– Потому что я здесь. Нежить чует, кто опасен.

Бреннон вздохнул. Не слишком-то лестно это для него прозвучало.

– А вы сможете установить, управляет ли кто-нибудь этим существом?

Лонгсдейл посмотрел на него сверху вниз.

– Вы все же полагаете, что к этому причастен человек?

– Может, и не человек, – пожал плечами комиссар. – Однако вы сами говорили, что вампиры почему-то стали устойчивы к дневному свету. Значит, кто-то им помог. Вероятно, этот же кто-то разорил вашу защиту театра.

Лонгсдейл спрыгнул с кресла и окинул Бреннона скептически-оценивающим взглядом.

– Ладно, – пробормотал консультант, – я же, в конце концов, буду рядом… Идемте.

Натан довольно редко участвовал в охотах Лонгсдейла за нежитью – именно потому, что мог выступать разве что в роли наживки; но это, черт возьми, просто оскорбительно!

Они снова оказались в лабиринте узких коридорчиков, но консультант двинулся вперед весьма уверенно, пояснив на ходу, что изучил архитектурные планы театра. Бреннон мог только позавидовать такой памяти. Его мысли вновь вернулись к вампиршам из поезда. Они обещали куда-то его увести – куда? Или это просто вампирская присказка? Но что, если им и впрямь было дано поручение не съесть его, а увести?

«Чушь, – встряхнул головой Бреннон. – Слишком необоснованное предположение. Эх, хорошо бы эту тварь сперва допросить, а потом уже того… ликвидировать».

Едва ли о нежити можно говорить «убить» – она ведь и так мертва… Натан поежился. Ему вдруг пришло в голову, что если любая нежить раньше была человеком, то кто-то вроде Душителя или Полины Дефо вполне может превращать людей в покорную чужой воле нежить. Он уже хотел задать Лонгсдейлу вопрос, но консультант остановился и поднял светящийся зеленым кинжал к потолку. По деревянным перекрытиям тянулись царапины и потеки серой слизи.

– Куда мы идем? – прошептал Бреннон.

– Этот коридор ведет за сцену, в техническую часть.

Акрам в руке комиссара слабо завибрировал.

– Давайте я его выманю, – тихо предложил Натан. – Он прыгнет, а вы…

– Если он прыгнет, то потом я буду провожать вас только в последний путь, – отрезал Лонгсдейл, очертил вокруг комиссара какой-то знак и забормотал себе под нос. Бреннон невольно отодвинулся. – Ладно, так лучше. Держитесь рядом и помните – они бросаются сверху.

Консультант отвернулся, втянув носом воздух, и его глаза хищно загорелись. На миг Бреннону почудился другой – еще один из Редфернов. Ему вспомнился похожий свирепый фанатичный огонь в темных глазах пиромана, как они называли тогда нынешнего наставника Маргарет.