Пространство вокруг мадам заполнила ее неприятная аура, в которой заряженные частицы энергии искрились, грозя ударить молнией каждого, кто приблизится к его источнику хоть на шаг. Было понятно, что женщина на пределе своей ярости, потому как я подмочила авторитет дамы и унизила ее перед учениками.

Создавалось такое впечатление, что Бертрам вот-вот разразится проклятьями, потому как, она сверлила меня глазенками, полными гнева и пыхтела, как закипевший чан с водой.

Я уже морально подготовилась, чтобы выслушать весь поток негатива, желающий выплеснуться на меня из тонких губ женщины, и зажмурилась, скривив лицо, но гувернантка не спешила с обвинениями. Вместо того, чтобы открыть свой громоотвод и отчитать меня, англичанка скользнула рукой в карман, спрятанный в складках юбки и, выудила от туда пузырек с зеленоватой жидкостью. Затем, она его резко откупорила и приложила горлышко к губам. Ее багровое лицо тут же сменило цвет, а изогнутая от злости линия бровей разгладилась. Губы ее тоже разжались и разгладились, приобрели более насыщенный цвет. Аура мадам тоже претерпела изменения: заряженные молнией частицы растворились в воздухе, а энергия приобрела более спокойный и умеренный фон. На спокойном и умиротворенном лице женщины даже проступила вялая улыбка.

Мальчики, переглядываясь со мной, в полном изумлении пожимали плечами. Они тоже не понимали причин, по которым женщина терпеливо молчала, не отпустив ни одного замечания или высказывания.

Пока мадам преображалась на глазах, я не смогла удержаться и самовольно влезла в ее сознание и не пожалела об этом ни на секунду, так как в слегка опьяненном разуме выстраивалась четко поставленная логическая цепочка касающаяся моей личности.

Женщина хоть и рассуждала про себя на непонятном мне английском языке, но мне это никак не помешало, потому что я поняла все по картинкам воображения и по эмоциональным всплескам в разуме иностранки.

Кажется, грымза сразу раскусила меня. Она догадалась, что ключ, потерянный в кабинете, ни как не мог оказаться в замочной скважине библиотеки, а тем более у меня в руках, потому как в списке запрещенных к посещению мест для меня, был еще и дядин кабинет, в который никто кроме него и королевы не мог войти. Тетушка Лучия сама собой выпадала из списка подозреваемых, так как терпеть не могла чтение, а дядя Дэш не мог забыть, куда положил ключ последний раз, ибо вампиры обладали хорошей фотографической памятью.

Тем временем, Орлиха, спокойная, как сурок во время спячки, убрала бутылочку и ключ в карман и пару раз с довольной миной на лице, похлопала по нему ладошкой, как бы намекая на победу в этом раунде.

– Мис, уже довольно поздно. Вам уже пора домой. Этикет гласить! – Вздернула она вверх указательный палец. – Что пользоваться чей-либо гостеприимство – это дурной тон. – Совершенно спокойно, с акцентом, проговорила она и, развернувшись, бодро зашагала по холлу с натянутой улыбкой и вздернутым к верху орлиным носом.

Мальчики грустно развели руками и, бросая на меня кроткие сожалеющие взгляды, последовали за своей надзирательницей.

Настроение совсем испортилось. Я, молча, проводила глазами братьев до конца лестницы и увидела, как мадам Бертрам, скрючившись в три погибели, обхватив живот. Она приказала близнецам идти в ученическую и повторять пройденный на кануне материал, а сама поспешно стала спускаться по лестнице, нелестно отзываясь о местной кухне.

Шустро проковыляв мимо, дамочка не обратила на меня своего внимания, и издала неприятный звук, который сопровождался еще более неприятным запахом. Со словами «о, май гот!», она ускорила шаг и, достигнув конца холла, вприпрыжку побежала до клозета.

Мальчики уселись на ступени и весело хохоча, стали обсуждать условия пари, споря на то, сколько времени гувернантка там пробудет. Договорившись о цене, братья ударили по рукам.

Мое настроение, как-то тоже улучшилось и я за долю секунды, оказалась между ними и хлопнув кузенов по коленкам, предложила:

– Ну что? Показать вам, чему я научилась за это время? Или может, сыграем в «заклятья» на желание?

– Нет, ты всегда побеждаешь. Это скучная игра.

– Хорошо, тогда смотрите! – Сказала я и, достав из кармана перышко, на котором я практиковалась недавно, заставила его левитировать над ладонью, правда удалось это с третьей попытки и к тому же не высоко.

Глаза мальчишек загорелись от радости, но потом сразу же потухли.

– Прости, Ро, мы бы с радостью, но Орлиха сегодня хочет устроить нам проверку сразу по нескольким предметам, поэтому нам и вправду лучше повторить все, иначе мы опять останемся без десерта. – С сожалением проговорил Радамир.

– Ну, а ты, Аркти? Тоже хочешь потратить время на скучную философию вместо уроков по магии со мной?

Аркти тоже тяжело вздохнул:

– Прости, но эта карга слишком часто жалуется на нас отцу, а мы обещали, что не подведем его. – Кузен отвел грустные глаза в сторону.

– Ну, что ж! – Поднялась я со ступеней, чувствуя себя преданной и кинутой. – Тогда я пойду, не буду мешать вам, учиться.

– Ро, не обижайся, мы стараемся хорошо учиться только для того, чтобы отец позволил нам проводить с тобой выходные и каникулы. – Удержал меня Радик.

– Когда вы только успели стать такими занудами? – Проговорила я, грустно улыбнувшись, понимая, что мальчишки и так делают для этого все возможное. – Я не в обиде. Ладно, бегите, грызите гранит знаний. – Как обычно потрепала я их по головам.

Мальчики, распрощавшись со мной, отправились в комнату для обучения, а я, с ущемленным самолюбием, винила иностранную захватчицу в том, что та добилась-таки своего – украла у меня близнецов.

Ненавидя всеми фибрами мадам Бертрам, я, направилась наверх в поисках хотя бы единственной души, готовой выслушать мои жалобы, и по дороге обдумывала новый план месте, способный раз и навсегда избавиться от английской диктаторши.

Даркарус.

Лезвие меча в моих руках свистело, рассекая воздух. Мои выпады и удары в воображаемого противника были резки, точны и быстры. Я ловко переступал и обходил препятствие из ваз и подсвечников, расставленных мною на полу комнаты. Делал это я каждую ночь после ужина, чтобы поддерживать себя в форме, так как не желал чувствовать себя дряблым старым вампиром.

Отдавая предпочтение тренировкам, я усовершенствовал свою технику и попутно разгружал разум перед тем, как погрузиться в бумажную работу и ведение счетов, на которые согласился по просьбе дочери.

Увеличив скорость движений, в свои простые приемы добавил акробатические элементы, которые помогали мне не растерять свои боевые навыки.

Обходя очередное препятствие на пути, я продолжал борьбу. Присел, выдвинув одну ногу вперед, занес оружие над головой, выполнил им кручение, затем, выставленной нагой снес два пустых подсвечника. Следом, запрыгнул на письменный стол, выполнил от туда сальто, не успев приземлиться на ноги, воткнул меч в резную деревянную опору балдахина. Выхватил меч и снова в атаку с невидимым врагом и подсвечниками.

Изгибаясь и кружась по комнате с оружием, я оттачивал свою технику до совершенства, и чувствовал себя более живым и открытым, чем обычно. Это придавало мне уверенности в себе и желание жить, чтобы передать свое мастерство внукам, чем я и занимался с тех пор, как мальчикам стукнуло по сорок лет. Но, к сожалению, недавно, Лучия и Дэш немного ограничили наши тренировки в пользу научных знаний детей.

Дэш, будучи ненавистником кровопролития, и отрицающий всякое насилие, считал, что ум и мудрость для принцев, куда важнее умений драться. Поэтому он попросил Лучию найти для них самую эрудированную, воспитанную и умную гувернантку из смертных, знающую множество наук и языков, чтобы она смогла обучить детей, привить им хорошие манеры и научить их относится к смертным с состраданием. А что касаемо боевых навыков наследников короны, то Дэш разрешил мне обучать их стратегии и военному делу только по тем ночам, когда мадам Бертрам устраивала им выходные.