- Не стоит завидовать... - начал он.
- Верно, - перебил Нанни. - Когда мы закончим, каждый сможет коснуться!
На следующее утро Хиллалум пошел смотреть башню. Он стоял на гигантской площади, окружавшей ее. Сбоку стоял храм, который сам по себе был бы впечатляющим, но рядом с башней он казался незаметным. Хиллалум отчетливо чувствовал ее совершенную прочность. По преданиям, башню строили такой прочной, как ни один зиккурат. Обычные зиккураты строили из простых, из высушенных на солнце глиняных кирпичей, и только на облицовку шел обожженный кирпич. А ба шню всю целиком складывали из обожженного кирпича, а скрепляли кирпичи битумным раствором. Он впитывался в обожженную глину, и застывая, становился таким же твердым, как сами кирпичи. Основание башни напоминало первые два яруса обычного зиккурата. Гигантская квадратная платформа, со стороной в две сотни локтей, и локтей сорок в высоту, с южной стороны лестница тройной ширины. На этой платформе стоял второй ярус, платформа поменьше, куда вела только центральная лестница. А на второй платформе начиналась сама башня. Квадратная, шестидесяти локтей в ширину, она поднималась ввысь, как столп, несущий на себе всю тяжесть небес. Вокруг нее как полоска кожи вокруг рукояти бича, обвивалась вырубленная в теле башни пологая дорога вверх. Нет, присмотрелся Хиллалум, их был о две, две переплетающиеся дороги. Внешний край дороги был ограничен столбами, не толстыми, но широкими, чтобы давать хоть какую-то тень. Скользя взглядом к вершине башни, Хиллалум видел перемежающиеся полосочки: кирпич, дорога, кирпич, дорога... до тех пор, пока они неразличимо не сливались вместе. А башня поднималась все выше и выше, выше, чем мог достать глаз. Хиллалум сощурился, заморгал, и почувствовал, как кружится голова. Он попятился, спотыкаясь, и поежившись, зашагал прочь. Ему вспоминалась история, услышанная еще в детстве, легенда о том, что случилось на Земле после Потопа. Она рассказывала, как вновь умножились люди во всех концах земли, и пришли в те земли, где раньше не были, как люди поплыли на край света и увидели океаны, низвергающиеся вниз, в туман, чтобы слиться там с черным водами Бездны. Как люди познали меру Земли и показалась она мала, и пожелали они узнать, что лежит за ее пределами, и увидеть остальное, созданное Яхве. Как подняли они глаза вверх, дивя сь месту, где обитает Яхве, над хлябью небесной. И как много столетий назад начали строить башню, столп небесный, лестницу, по которой смогли бы взойти люди, чтобы увидеть труды Яхве, а Яхве смог бы спуститься, чтобы посмотреть на творения рук человеч еских. Эта легенда всегда вдохновляла Хиллалума, легенда о тысячах людей, занятых непосильным, непрестанным трудом - но исполненным радости, ибо работали они, чтобы постичь Яхве. Он был несказанно рад, когда вавилоняне прибыли в Элам за рудокопами. Но теперь , когда он стоял у подножия башни, все его чувства настаивали на том, что не может быть на земле ничего столь высокого. И он не чувствовал земли под ногами, когда глядел на башню. Сможет ли он взойти на это?
В утро восхождения вся вторая платформа от края и до края была уставлена крепкими двухколесными повозками, выстроенными в ряды. Большая часть из них была загружена всевозможной снедью: мешки с ячменем, пшеницей, чечевицей, луком, финиками, огурцами, лепешками, сушеной рыбой. Без счета громадные глиняные кувшины с водой, пальмовым вином, пивом, козлиным молоком и пальмовым масл ом. Другие возки были загружены добром, словно только что с базара: бронзовыми сосудами, камышовыми корзинами, полотном, деревянными скамейками и столами. Здесь же стояли откормленный бык и козел, несколько жрецов прилаживали им шоры, чтобы животные н е видели края тропы и не боялись высоты. Когда они доберутся до вершины, животных принесут в жертву. Там же стояли повозки, груженные кирками и кувалдами рудокопов, с кузнечным инструментом. Еще мастер потребовал доставить множество повозок с дровами и снопами камыша. Лугатум стоял у возка, подтягивая веревки, которыми были привязаны дрова. Хиллалум подошел к нему.
- Откуда взялось это дерево? Я не видел лесов с того дня, как мы оставили Элам.
- Это из северных лесов. Их посадили, когда башню только начали строить. Срубленные деревья сплавляют вниз по Евфрату.
- Вы посадили целый лес?
- Вы посадили целый лес? - Хиллалум был потрясен.
- И так вот получили все необходимое дерево?
- Большую часть. На севере были вырублены целые чащобы, а бревна сплавляли вниз по реке. Лугатум проверил колеса повозки, откупорил небольшую кожаную фляжку и полил немного масла между осью и колесом. К ним протискивался Нанни, глядя на улицы Вавилона, лежавшие внизу.
- Никогда еще я не был так высоко, чтобы увидеть сверху целый город.
- И я тоже, - ответил Хиллалум. Лугатум лишь усмехнулся.
- Пошли. Все повозки уже готовы. Вскоре всех людей поделили, по двое на каждую повозку. К повозке крепилось две оглобли с веревочной упряжью. Рудокопов чередовали с опытными людьми, чтобы караван шел в нужном ритме. Лугатум с напарником тянули свой возок сразу за Хиллалумом с Нанни.
- И помните, - объяснял Лугатум, - между вами и передней повозкой было десять локтей. На поворотах тянет только правый, так что каждый час будете меняться. Люди уже потянули свои повозки вверх по пандусу. Хиллалум с Нанни нагнулись, перебросили веревки через плечо, выпрямились, подняв передний край повозки вверх.
- Пошли! - скомандовал Лугатум. Они налегли на веревки и повозка тронулась. Когда она сдвинулась с места, тянуть оказалось не очень тяжело, и они медленно закружились вокруг башни, приближаясь к пандусу. На подъеме снова пришлось подналечь.
- Это что, легкая повозка? - пробормотал Хиллалум. Дорога была чуть шире повозки, как раз, чтобы между повозкой и стеной мог пройти один человек. Она была покрыта кирпичом, в котором за много столетий колеса проели две глубокие колеи. Над головами возчиков вздымался свод, сложенный из широких квадратн ых кирпичей. Колонны справа были достаточно широкими, чтобы дорога походила на тоннель. Если не смотреть вправо, то даже не чувствовалось, что находишься на башне.
