– Попанюх.
Нелепое слово, вырвавшееся из моих уст, привлекло внимание присутствующих. Молодой человек, которого я окликнула, застыл в дверном проёме. От его взгляда моё лицо превратилось в спелый помидор. Возможно, Легран, услышав своё обидное прозвище, на несколько секунд перенесся в прошлое и вспомнил тот неловкий момент. Пьер Легран сделал вид, что это обращение было не к нему, медленно закрыл дверь кабинета. Ко мне подскочил Оливье и спросил:
– Ты что, назвала прокурора «Жопанюхом»?
Я пыталась оправдаться
– Это вышло случайно, непреднамеренно.
Оливье, глядя на меня, пытался сдержать смех.
– Я слышал, что этот молодой прокурор, как бойцовая собака, его хватка и стратегия безжалостны. А ты принизила его достоинство до уровня пуделя. Я думаю, он не простит нам твоё высказывание.
Слова Оливье Бертрана вводили меня в ступор.
– Бертран, ты пытаешься меня подбодрить или напугать?
– Жаклин, о чём ты думала, когда его так называла?
Поведав Оливье историю из своего детства, Бертран закатился смехом, а после сказал:
– Не переживай, всё будет хорошо!
Во время заседания Пьер Легран сверлил меня глазам, а после в обвинительной речи заявил:
– Сторона обвинения не усмотрела противоправных действий в деятельности организации месье Бертрана и его сотрудников…
Все присутствующие в зале заседания были в шоке от услышанного. Никто не ожидал, что кровожадный прокурор Легран так быстро сдастся.
Выйдя из зала суда Бертран заявил:
– Я никогда не был на таком коротком судебном заседании и готовился к затянувшемуся примерно на год процессу. Мой развод с первой женой протекал больше двух недель.
– Ты был женат?
– Да, ошибка молодости. Я влюбился в юную модель Изабель Вилларе, которая позировала для дома «Морган». Она вскружила мне голову. Наш роман вспыхнул с неописуемой страстью, я потерял рассудок и через несколько дней сделал ей предложение. В спешке и в тайне от знакомых и родственников мы повенчались, а через неделю нашего замужества я решил сделать сюрприз Изабель. Я взял ее документы и отправился в турагентство, чтобы приобрести путевку в Грецию для нашего медового месяца. В турагентстве мне отказали в оформлении путевки, ссылаясь на то, что паспорт Изабель ненастоящий. После разговора с Изабель выяснилось, что она несовершеннолетняя и подделала документы, чтобы попасть в модельный бизнес. Наш брак длился примерно столько же, сколько длилась бракоразводная процедура.
После непродолжительной паузы Оливье продолжил:
– Во время заседания я заметил пристальный взгляд Леграна. Он смотрел на тебя не с ненавистью, а с желанием увидеть тебя ещё раз. Я думаю, что неспроста нам все так легко сошло с рук.
Рассказав мне о своем наблюдении, Оливье прищурил глаза, пристально отслеживая мою реакцию на сказанное. Я сделала вид, что совсем не интересуюсь этой информацией и мне абсолютно безразличен Пьер Легран, но внутри скапливалось любопытство и прорастал интерес к Пьеру. После суда, я несколько дней была сама не своя и никак не могла выкинуть из головы мысли о Легране и даже хотела найти его и извиниться. Через пару недель мои мысли о нём улетучились. Я вернулась к рутинной работе в агентстве Бертрана.
Конечно, после того, как была подмочена репутация рекламной компании, спрос на наши услуги снизился в два раза. Оливье даже пришлось сократить штат сотрудников, чтобы хоть как-то удержаться на плаву. Оливье был расстроен ухудшением дел в компании и пытался найти своё успокоение во мне. Да и вообще после суда он стал уделять мне очень много внимания и времени. Сначала я думала, что он хочет меня удержать на работе, чтобы я не убежала, как крыса с тонущего корабля. Но оказалось всё не так. Чёткое понимание пристального внимания Бертрана внёс Пьер Легран, появившись на пороге агентства спустя два месяца с момента нашей последней встречи. В это время мы с Оливье находились в холле, за стойкой ресепшена сверяя расписание встреч. Бертран, увидев Пьера, как хамелеон, стал менять цвет лица, переливаясь с бледного в розовый. Я в свою очередь чувствовала его анализирующий взор на себе. От неожиданности встречи и волнения я потеряла дар речи и не знала, куда девать руки.
Оливье, выскочил из-за стойки и направился навстречу Пьеру, протягивая руку:
– Месье Пьер Легран, каким ветром вас занесло к нам? Вы пришли к нам по делу?
Пожав руку, Бертрану, посетитель смущённо произнес:
– Я проходил мимо и решил заглянуть, поздороваться с мадмуазель Жаклин Деко.
– Прошу прощение, но мы с мадмуазель Деко очень заняты. Я попрошу вас зайти к нам в следующий раз.
Не сводя с меня глаз Легран продолжал настаивать
– Я не займу много времени, мне нужно сказать ей лишь пару слов.
Видя негативный настрой Бертрана, я решила вмешаться:
– Оливье, я могу уделить пару минут месье Леграну. Наши совместные дела подождут.
После моих слов нужно было видеть Оливье. Он был похож на щенка, которого отругали за то, что он нагадил в тапочки. Опустив голову, он вернулся за стойку, неотрывно глядя на нас. Если люди могли убивать взглядом, пуская из глаз молнии, то Легран, был бы испепелён.
– Я проходил мимо, увидел вывеску вашей компании и вспомнил о тебе, – начал Легран.
– После нашей встречи я не мог найти себе место, постоянно думал о тебе.
Меня как будто укусила дикая пчела. Я вспомнила все детские издевательства и противный надменный смех Пьера. Его ехидную конопатую физиономию, по которой мне всегда хотелось ударить. Детские воспоминания затуманили мне голову, и я врезала Леграну по щеке!
Пьер сконфуженно продолжил:
– Возможно, за этим я и пришел…
За спиной послышались аплодисменты и восторженный визг Бертрана.
Я сделала глубокий вдох, слегка ошалев от собственного поступка, а позже вернулась в прежнее состояние.
– Это тому противному мальчишке, который сидит внутри тебя, – с издевкой заявила я, – Зачем пришел?
– За прощением, – ответил Легран.
– Ты его не получишь.
– Я хочу поговорить с тобой без посторонних. Если ты согласна, я буду тебя ждать в ресторане «Купол» на бульваре Монпарнас в семь часов.
Демонстративно развернувшись к выходу и напоследок посмотрев на меня, Пьер покинул наш офис.
Бертран подскочил ко мне с улыбкой на лице и произнес:
– Как ты его, а?! Поужинаем сегодня вместе?
– Разве ты не слышал, меня уже пригласили на ужин.
– Что, ты пойдешь с ним???
– Да. А почему нет?
Оливье промолчал, но всем своим видом показал, что ему неприятно это слышать.
После работы, я поехала на встречу с Пьером, но, попав в пробку, задержалась на полчаса. Подъехав к ресторану, припарковала кое-как машину, бегом побежала в ресторан. На входе столкнулась с Леграном, который, не дождавшись меня, покидал ресторан. Я чуть не сбила его с ног, но Пьер, обхватив меня за талию, непроизвольно прижал к себе. Не отпуская, произнес:
– Я уже и не надеялся на встречу с тобой.
От легкой пробежки моё сердце учащённо билось, а в его объятиях стало биться еще сильней.
– Извини, дорога перегружена, приехала, как только смогла.
Смотря друг другу в глаза, мы застыли на пару минут. Я тонула в его темно-карих глазах. Они гипнотизировали меня, и я понимала, что не совладаю с собой и на любое его предложение отвечу «Да». Чувствуя легкое прикосновения его рук к моей талии, я ощущала себя перед ним обнажённой. Через мгновение вспышки фотокамер телефонов вывели меня и Пьера из состояния транса. Вокруг стояла толпа людей с направленными на нас телефонами. Не понимая, что происходит, мы обернулись к толпе. От вспышек я прикрыла лицо рукой, опустив глаза, посмотрела вниз. На полу лежала юбка, которая сползла с моих бедер. Весь романтический настрой и чувство собственного достоинства рухнули на землю вместе с моей юбкой. Натянув юбку и придерживая её рукой, бросилась с глаз долой в свою машину.
Добежав до автомобиля, запрыгнув в нее, надавила на педаль газа. Направляясь в сторону дома, я заметила, что мои часы на руке сползли до локтя. Ощупав себя, почувствовала, как мои ребра выступают через блузку. Повернув к себе зеркало заднего вида, не узнала себя в отражении. Впавшие глаза, щеки, выступающие скулы и ссохшиеся губы – одним словом живой скелет сидел за рулем машины! Чувствуя, как силы покидают меня, я пыталась остановится. Педаль тормоза не слушалась меня, так как я не могла физически воздействовать на нее. Теряя самообладание, успела позвонить Бертрану и сообщить, что я в беде. После звонка потеряла сознание и пришла в себя только в больнице. Открыв глаза, почувствовала ужасную головную боль, от которой на глазах проступили слезы. Они не стекали по щекам, из-за опухшего лица. Приподняв руку, увидела, что она огромная и сальная. Из-за тучности тела не могла дотянутся рукой до лица, повернула голову, чтобы слезы вытекли из глазниц. Когда проморгалась, то увидела спящего в кресле Бертрана. Мне было приятно видеть друга, который может поддержать в трудную минуту. Проснувшись, он подскочил к кровати и, взяв мою руку, начал целовать, бормоча:
