— Димка, не слушай Дуняшу, — толкаю парня локтем в бок.

— Я не Дуняша!

— Я не Каркуша, — отвечает Марк и дарит быстрый поцелуй.

Вскоре приехали мама с Игорем и крёстные. Мы сели за стол. Димка сидел в своем стульчике между Андреем и Сашей.

Мама, если честно, долго не могла смириться с папиной женитьбой. Не знаю почему… Может быть уязвленная женская гордость… Но где-то полгода назад они с папой помирились. Так что, это день рождения мы отмечаем вместе. А не как в прошлом году, когда сначала я отмечала с папой, а потом отдельно с мамой.

Мы уже сидели за столом, когда в дверь позвонили. Я не поняла кто это может быть. Ведь все приглашенные уже здесь.

— Я открою, — Фил подскочил с места, и вскоре появился в столовой со своими родителями.

Домработница быстро подсуетилась и принесла ещё приборы на двоих.

Ужин начался. Поздравления и тосты полились рекой. Димка размазал пюре по своему столику, веселя народ попытками попасть в рот ложкой.

— Ну, а теперь моя очередь, — сказал Марк, взял бокал и встал.

Я удивлённо подняла брови, что за официоз такой?

— Когда-то, — начал Фил. — Мне посчастливилось подружиться с чудесной блондинкой. Она оказалась не просто красивой девушкой, но и замечательным другом, и не раз выручала меня. Но как часто бывает, мы не бережем, что у нас есть. И я чуть не потерял её… Я выпью, — отошел он от своей речи, и одним глотком осушил бокал.

Поставил его на стол, а сам встал на колено.

— Даша, выходи за меня. Чтобы у меня не было больше возможностей тебя потерять.

В столовой, кажется, перестали дышать все. Такая звенящая наступила тишина. Даже Димки не было слышно, что редкость.

— Сын, кольцо, — шепнула Татьяна Аркадьевна, разрушив тишину и выводя меня из ступора.

Мы жили с Филом эти два года вместе. Первое время, когда вернулась на учёбу, он не оставлял меня ни на минуту. Опасался, что появится Лёша. К зиме, я уговорила его перестать быть параноиком. От Наташи я знала, что он уволился с фирмы её отца ещё в конце сентября. Но Фил не отпускал меня одну на улицу, провожал на учёбу и встречал после нее.

— Блин, — сконфуженно сказал Марк, и полез в карман. Он достал колечко из бархатной коробочки и взял мои, вдруг холодные, пальцы. — Можно? — и дождавшись моего кивка, надел кольцо. А потом стер большими пальцами слёзы, что побежали по моим щекам.

— Ну, наконец-то, — резюмировала Маша и подняла бокал. — За вас.

Все поддержали, вскоре кому-то пришло в голову крикнуть "Горько".

Просить дважды нас было не нужно. Наши губы соединились в упоительном поцелуе. Мы целовались, забыв обо всех. Растворялись в нашей любви, в счастье, и друг в друге.

Конец