Кагор мне понравился с первого взгляда. Приветливые люди, аккуратные узкие улочки, присыпанные песком. Несмотря на то, что деньги у меня были, столицу я отмела сразу — от лишних глаз не скроешься. А кагорцы в большинстве своем нелюбопытны, но всегда готовы помочь, не задавая лишних вопросов.

Первые пару месяцев, конечно, приходилось ловить на себе настороженные и любопытные взгляды. Однако потом, узнав, что рядом с ними поселилась целительница, люди оттаяли и начали приходить за советом.

Я грустно усмехнулась. Конечно, вначале я мало чего могла: так, кровь остановить, боль унять. Пришлось углубляться в травоведение. Но теперь, когда дар постепенно восстанавливается, могу я гораздо больше, и клиентов тоже прибавляется.

С этими мыслями я зашла в дом, где на притолоке сушились пучки трав, и по скрипучей лестнице поднялась на второй этаж. Лори не было — у неё сегодня выходной. Небось опять с Ганом.

Комната встретила приятным полумраком и неприятными мыслями, которые нахлынули тут же, стоило мне переступить порог.

Причина всех мыслей лежала здесь же, на прикроватном столике, и называлась не иначе, как “приглашение на свадьбу сына Королевского Советника Лойноса Авериса”. Имени невесты указано не было, но в Террании это и не принято. Приглашение доставил посыльный от отца на прошлой неделе, и, конечно же, оно предназначалось не мне. Уж не знаю, на что намекал папа, ибо в письме об этом не было и слова.

Я повертела строгий красный прямоугольник в руках и со вздохом положила обратно. Села на кровать.

А он меня, может, и искал. Хотя не преуспел в этом.

Я вздохнула. Найти меня практически невозможно — путевой амулет, который я использовала для искажения портала, не отслеживается. Да и после телепортации мы с Лори сменили не одно направление, старательно запутывая следы.

Зачем? Если бы я могла ответить на этот вопрос. Я столько времени об этом думала, что уже малейший намек на эту тему вызывал ощущение отторжения и… понимания неверности своего поступка.

Ну да ладно. Сделанного не воротишь.

Подстегиваемая подобными невесёлыми мыслями, я расчесала волосы, вытащив оттуда несколько веточек (дорассветный поход за травами аукнулся), и уложила в тугой узел на затылке.

С переездом пришлось многое поменять. Научиться носить узкие укороченные платья, открывающие лодыжки, и высокие ботинки на шнуровке. Привыкнуть к острым специям и необычным блюдам. Научиться делать другие прически и распрощаться с косами.

И главное — вытравить из своей головы всё, что было связано с Лоем. Которого я, как оказалось… ну да ладно.

Повязав поверх платья короткий белый передник, я спустилась вниз, где на крытой веранде, которую я приспособила для своей целительской деятельности, уже ожидали первые посетители.

Несколько девах на сносях. Парнишка, вывихнувший палец на рыбалке. Пара пожилых дам с кучей жалоб, которые тем не менее могли дать фору многим молодым. Собирая в мешочки составы и отмеряя загодя заготовленные зелья, я смогла отвлечься от мыслей, которые в последние месяцы стали завсегдатаями моей головы. Дамы получили по флакончику чистейшей родниковой воды с мятным экстрактом и ушли, абсолютно удовлетворенные результатом лечения. Облокотившись о перила, я с усмешкой посмотрела им вслед. Да они ещё меня переживут, если постараются. Проследив, как последние пациентки свернули за угол, я перевела взгляд на небо.

Ну да, уже смеркается. Ещё чуть-чуть — и солнце скроется за горизонтом, а ночь незамедлительно вступит в свои права. Здесь, в Кагоре, темнело быстро, а мне ещё следовало сходить на центральную площадь за продуктами.

***

Картошка, морковь, хладный труп посиневшей курицы… несколько свежих рыбин, яйца и зелень. Всё это помог донести до калитки лавочник Поббир, жена которого должна родить со дня на день. Мужчина был счастлив появлению целительницы в глуши — и даже поначалу хлопотал за меня в мэрии, где мне удалось получить лицензию и уговорить не раскрывать моё инкогнито. На удивление, всё прошло достаточно просто, хоть я и настроилась на сложности.

Поднявшись по ступенькам, я навалилась на дверь спиной. Надо нажать… попыхтеть… есть!

Дверь поддалась, и я ввалилась на кухню, споткнувшись о валяющийся тут же веник и не к ночи помянув Ларгуса и всю его семью. Дверь захлопнулась, оставляя меня в темноте. Не выпуская корзину из рук, я потянулась к выключателю.

— Доброй ночи, — голос, раздавшийся за спиной, можно было не узнавать. Корзина выпала из разом ослабевшей руки, клубни картофеля раскатились по углам. Яйца… отличная, наверное, яичница получилась. Жаль только, что на полу.

— Доброй, — я постаралась взять себя в руки. Получилось хреново, впрочем, я и не сомневалась в успехе, — ты почему здесь?

Лой всё-таки щелкнул выключателем вместо меня. Я осмотрела сотворенное собой же безобразие. Н-да, мыть, мыть и мыть.

— Зашел посмотреть на женщину, которая мне отказала.

Я наконец-то решилась поднять на него глаза. Он стоял, опершись плечом о стену, и смотрел на меня. Отрешенно. Безэмоционально. Настоящий дознаватель.

Он совершенно не изменился за это время, разве что волосы отросли и стали длиннее, да взгляд пожестче. Служебная лестница, что тут и говорить.

— Ты, насколько я знаю, особо и не печалился, — я позволила себе улыбку.

— Совершенно не печалился, — он оторвался от стены и, пройдя в угол, уселся в кресло. Смятая подушка и открытая книга на полу давали понять, где он ожидал до моего прихода, — но просто не мог тебя не навестить перед сегодняшним мероприятием.

— Зачем? — в груди разгоралась злость.

Он пожал плечами.

— А не знаю.

Некоторое время мы молчали. Я не знаю, о чём думал Аверис, но мне было не по себе. Присев на стул спиной к нему, я думала.

Молчание затягивалось, и я не выдержала.

— Ты её любишь? — спросила, приложив все усилия, чтобы голос звучал ровно.

— Больше жизни, — последовал мгновенный ответ, заставив меня закусить губу. Как же больно…

— Тогда поздравляю вас, — я улыбнулась.

Я буду жалеть о своем поступке всю жизнь.

“Ду-ра! Ду-ра!” — скандировал здравый смысл.

— Благодарю, Даралея, — скрип стула. Шаги. Звук открываемой двери.

— Прощай, Лойнос, — я так и не повернулась.

Он не ответил. Дверь захлопнулась.

И только тогда я позволила расслабиться судорожно напряженным плечам и расплакалась. Расплакалась по-женски, со всхлипами и размазыванием слёз по лицу. Расплакалась так, как не позволяла себе всё это время. Здравый смысл скорбел вместе со мной, прихлебывая из стакана что-то алкоголесодержащее. Я упала в чан со своим горем и сейчас тонула, абсолютно не желая выплывать наверх и делать глоток свежего воздуха. Я погрузилась в эмоции с головой, не видя и не слыша ничего вокруг. Мир перестал быть.

На мои плечи опустились горячие руки. Я подпрыгнула от неожиданности и, возможно, даже забыла, как дышать.

Кажется, он не…

— Попалась, — констатировал Лой, подхватывая меня на руки.

Дверь захлопнулась за нашими спинами.

— Пусти, — попыталась выбраться из нечаянной западни, — а то…

— Что, будешь кричать? — Лой иронично вскинул бровь.

— Не буду, — вздохнула, — отсюда не слышно, — пришлось объяснить в ответ на удивлённый взгляд.

Не слышно. Совершенно. Недаром я две недели убила на то, чтобы возвести вокруг сада защитную стену.

— Надо же, — хмыкнул он, вынося меня за калитку.

Нас уже ждали. Тёмная дознавательская карета с зарешеченными окнами, запряженная парой черных лошадей. Аверис открыл дверцу, а я…

А я уперлась руками по обе стороны от проёма.

— Куда ты меня собираешься везти?

— Залезешь внутрь — расскажу, — он по-прежнему был немногословен.

— Отсюда слышно, — намекнула я на возможный “списатепомогитеубивают”.

Он ссадил меня на подножку и скрестил на груди руки.

— Кричи, — ухмыльнулся.

Я открыла рот… и тут же закрыла. Представляю, как это выглядит со стороны! Тем более, раз приехал, значит, хочет поговорить. А если есть о чем, то не отстанет, пока не поговорит.