Купила билеты в Сочи. Пыталась ни о чем не думать, но постоянно искала глазами его в аэропорту. Не находила. Слонялась по Duty Free, в каждом отражении витрины замечая то знакомую куртку, то похожую улыбку. Чтобы окончательно не сойти с ума, купила себе миндальный круассан и капучино. Решила, что хватит себя изводить, что он не может быть все время рядом, что я знала, на что шла. Когда я окончательно убедила себя в том, в чем убеждаться отчаянно не хотелось, пришло сообщение в WhatsApp: «Будешь много есть в «Шоколаднице» – станешь прыщавой и толстой». Расплылась в улыбке. Сзади кто-то осторожно закрыл мне глаза своими холодными, как лёд руками. Я снова выиграла!
Самолёт для двоих – испытание похуже ремонта. Долго проворачивали махинации, чтобы сидеть рядом, бесконечно спорили, чьё место будет у окна. Я спорила всерьёз, он – из вредности. Интуитивно схватили друг друга за руки, когда взлетали. Шепнула ему на ушко, что полёт на самолёте по эмоциям очень похож на секс. Целовались всю дорогу, чтобы удвоить удовольствие. Когда нас резко откинуло друг от друга, поняли, что уже несколько минут летим в зоне турбулентности. Иногда так мало надо для того, чтобы мир вокруг стал абсолютно неважным.
Купили домашнего вина. Радовались неприлично дешёвым мандаринам. В сумерках проходили мимо шикарного отеля. Поделилась своими мечтами, что, когда стану богатой, обязательно буду жить именно здесь. Улыбнулся: «Зачем ждать так долго?» Вернулся с ключами от номера с видом на море. Если кто-нибудь будет доказывать мне, что волшебников не существует, я предъявлю его фотографию.
Повела его здороваться с морем. Нудно ворчал, что это глупости. Парировала тем, что всё в жизни – глупости. Из-за неуправляемой волны оказались мокрыми с головы до ног. Ввалились в шикарный номер как два бездомных щенка. Леди и Бродяга. Долго стояли в обнимку под горячим душем. До красноты растирали друг друга махровыми полотенцами. Утонули в белоснежных огромных халатах. Предались блаженству. Утром, счастливые и изможденные, вспомнили про шикарный вид из номера. Оба решили, что он нам ни к чему – все равно кроме друг друга мы ничего не видим…
Взяли напрокат велосипеды. Почему-то никак не могла справиться с управлением, поэтому периодически врезалась во все бордюры. Он нервничал и боялся, что я покалечусь. Когда я все-таки упала – ругался матом вместо того, чтобы успокоить. Через минуту искренне извинялся, долго целовал мою расцарапанную коленку. Поцелуи подействовали как болеутоляющее. Удивилась почему. Он улыбнулся и напомнил, что он волшебник.
В аэропорте зашел в магазин сувениров. Купил себе домой чай и много специй. Поняла, что мы снова не вдвоем. Волшебство исчезло. Как только он отошел – выкинула все его дары в ближайшую урну. Весь обратный полет благодарила за прекрасный уикенд. Обещал, что обязательно повторим его в каком-нибудь другом путешествии.
P.S. На следующее утро написал смс с вопросом об исчезнувших покупках. Ответила, что я тоже волшебница.
***
Первое, что я сделала после нашей встречи – полезла искать его жену в социальных сетях. Мне она не понравилась – слегка полноватая женщина за сорок, с недовольным лицом и покатыми плечами. Не люблю покатые плечи – мне они кажутся деревенскими и несексуальными. Его жена стала бы эталоном для картин Рубенса – этакая пышнотелая грация. Я же всегда была легкой, звонкой тростиночкой, поэтому наличие форм казалось мне в женщине чем-то пошлым и вульгарным.
В минуты непреодолимой скуки я представляла Александра с ней: как они просыпаются в одной постели, он нежно гладит ее полные руки, разнеженный первыми солнечными лучами живот, как она вальяжно поднимается с кровати для того, чтобы приготовить ему завтрак и отпустить в мир его молодых и беспечных любовниц. Как они сидят за утренним кофе и обсуждают, поедут ли в этом году к морю или придется снова обойтись без отпуска. Как она целует его в губы на прощание, а он с силой хватает ее за талию, прижимает к себе, а потом также резко отпускает и уходит не оборачиваясь. А она вспоминает этот внезапный порыв страсти целый день и в сотый раз, маниакально протирая пыль, улыбается своему отражению в гладкой поверхности компьютерного стола.
Он возвращается поздно вечером: она уже посмотрела к этому времени свой любимый сериал, приготовила обед и съела его в полном одиночестве, сходила на йогу и разогрела ужин. Александр отказывается есть и запирается в ванне со своим телефоном: его давняя знакомая вновь прислала ему эротические фото, и он пошел снимать очередное напряжение.
Ночью они занимаются сексом: он диктует жене как встать, куда смотреть и что делать, она с удовольствием подчиняется своему мужчине. Своему. Она единственная из всех женщин может назвать его своим. Потом, раскинувшись на свежих, выглаженных простынях, они рассказывают друг другу как прошел день, естественно, он опускает все подробности и говорит:
–Я устаю от людей. Завтра буду весь день дома.
Это значит, что все любовницы Александра завтра будут заняты.
Именно такой сценарий каждый раз разворачивался у меня в голове. Возможно, его жена не готовила ужин и не любила убираться. Возможно, у нее самой было несколько любовников и ей не нужно было сидеть весь день дома в ожидании мужа. Миллиарды «возможно», которые я не учитывала. Но мне нравилось думать, что вся их жизнь строилась именно на том сценарии, который я придумала, ни у кого не спросив разрешения.
Когда я не скучала (а это было только после встреч с Александром) в моей голове разворачивалась совсем другая история. Мне вдруг казалось, что они действительно подходят друг другу, а я и остальные его женщины нужны ему лишь для развлечения. Я «видела», как он приходит домой, бодрый и веселый, после очередного сексуального приключения. Она не встречает его – уже убежала с подругами в кафе, а на плите оставила размороженную пиццу. Весь дом блестит – ее маниакальная любовь к уборке никуда не делась даже в этом сценарии, но блестит не в стиле: «Посмотри, какая я у тебя хозяйка», а потому что ей самой так комфортно. Поздно вечером они встречаются только в постели – она засиделась, а он устал. Но это физическое недоразумение не мешает ему притянуть ее к себе и за секунды стянуть пижаму обнажив крупные бедра и мешковатый живот. Ему нравится эта рыхлость – напоминает о тесте, которое они с мамой в детстве делали по выходным. И вообще, она очень похожа на мать – также оберегает его, также смотрит и заботится о нем.
В жизни я никогда не спрашивала Александра о жене, потому что мне не хотелось (а возможно я боялась) услышать банальную историю: мы давно уже не спим вместе, а живем под одной крышей только из-за уважения друг к другу. Но однажды он сам начал этот разговор. Мы лежали в обнимку среди смятых гостиничных простыней, и он нежно ласкал языком мою мочку уха. Потом вдруг резко отстранился.
– Ты не думай, что я из тех мужчин, которые будут говорить тебе неправду, – вдруг сказал Александр. – Я люблю свою жену, я занимаюсь с ней сексом, иногда даже чаще, чем ты думаешь. Но мне не хватает разнообразия.
Тогда я еще не успела в него как следует влюбиться, поэтому его слова не ранили меня. Что скрывать – первое время нами владела только страсть и животные инстинкты.
– Значит, я для тебя только разнообразие? – весело спросила я и он кивнул. Я хотела еще что-то добавить, но он повалил меня на спину и через несколько секунд я застонала от наслаждения. Что ж, значит не будем рассчитывать на любовь!
