Мы получили результаты анализов крови, и все они указывали на преэклампсию.

— Итак, следующий курс действий — индукция. Давайте поможем ребенку родиться и вернем вам здоровье.

Доктор улыбнулась нам, и Роуэн положила голову мне на плечо.

— Видишь? Все это скоро закончится.

— Да, о мудрейшая, — ответил я, склонив голову к ее.

Вся процедура казалась довольно простой, но на это все равно ушло какое-то время. Я сидел рядом с Роуэн, давал ей пить, разговаривал с ней и часами вытирал ей лоб. Она была сильнее, чем я когда-либо видел ее, преодолевала каждую схватку с решимостью, которую я любил.

Схватки начались вечером и длились всю ночь. Я видел, как она борется с болью, и стиснув зубы, решил просто пройти через это. Я бы все отдал, чтобы забрать боль себе, облегчить ее бремя, подарить ей немного покоя.

И в тот момент, когда я подумал, что она не может быть более храброй, Роуэн родила нашу дочь. Нашу дочь. И теперь у меня было две девочки, которых я любил и о которых должен был заботиться.

ГЛАВА 34

Кайл

Я был так ошеломлен, видя ее боль и радость при рождении нашего ребенка, что все, чего мне хотелось, это взять ее на руки и поцеловать. Но сейчас была не моя очередь. Нашего ребенка положили ей на грудь, накрыли теплыми полотенцами, и мы с Роуэн влюбились в нее.

Малышка была красивой. У нее были большие голубые глаза и пучки светлых волос. В душе я боролся с мыслью, что она не моя, что каким-то образом Эндрю стал отцом этого ребенка. Откуда взялись светлые волосы? От одной мысли об этом у меня заболел живот, но я подавил ее, когда поцеловал Роуэн и эту прекрасную новенькую в нашей жизни.

Роуэн была такой ласковой. Она гладила ребенка по голове, не отпуская при этом мою руку, говорила правильные вещи, например, как сильно она любит нас обоих. Что мы семья.

Но семья ли мы? Она что-то скрывает от меня? Я знал, что был у нее первым, но разве Эндрю не вернулся в ее жизнь у меня за спиной? Мне не хотелось быть подозрительным, но ничего не мог с собой поделать. Эндрю, как коварный паразит, готовый ухватиться за любую возможность.

— Кайл? — Роуэн посмотрела на меня с такой любовью в глазах, что я почувствовала себя виноватым за то, что вообще об этом думал. Сегодня мы стали родителями. Срань господня, я стал отцом. Не думаю, что кто-то когда-либо думал, что у меня будут дети, не говоря уже о браке и блаженном счастье.

Медсестры отвели нас в отдельную палату, где мы могли провести время втроем, чтобы сблизиться. Роуэн была просто потрясающей. Я ходил с ней на дородовые занятия, но она была совсем на другом уровне, по сравнению со мной. Она знала, как держать ребенка, и как, с некоторой помощью, кормить ее. Я наблюдал за тем, как она качала нашу дочь на руках, инстинктивно зная, что делать. В сравнении с ней я чувствовал себя неуклюжим.

— Ты должен подержать ее, Кайл. Уверена, ей понравится обниматься с папочкой, — предложила она мне с улыбкой.

Все еще неуверенный, я протянул руки, и Роуэн передала мне крошечный сверток. Малышка посмотрела на меня своими большими голубыми глазами, и я улыбнулся, изучая маленькое личико. У нее был крошечный нос-пуговка; было трудно не влюбиться в нее.

Крошка была так драгоценна, так мала и хрупка, что сразу покорила мое сердце. Так же, как и ее мать.

Ты моя?

Я чувствовал себя таким виноватым, даже думая об этом.

— У нее твои глаза, — произнесла Роуэн.

— Разве не у всех детей поначалу голубые глаза?

Она рассмеялась.

— Не знаю, у всех ли так. Но думаю, у нее так и останутся голубые. Как у ее папочки.

~

Родители Роуэн приехали чуть позже, и я, извинившись, вышел, чтобы подышать свежим воздухом. Мои мысли все время возвращались к светлым волосам, как у Эндрю. Хотя, она была ребенком; возможно, она это перерастет. Не знаю, все так запутанно.

Я остановился, чтобы купить чего-нибудь холодного, прежде чем найти место за пределами больницы. Сидел и наблюдал за тем, как подъезжают машины, чтобы высадить пациентов, и как родители уезжают со своими детьми. Стоял прекрасный солнечный день, дул легкий ветерок, и свежий воздух помогал прояснить голову.

Конечно, Роуэн была бы честна со мной, если бы этот ребенок не был моим. Она провела всю свою жизнь, желая быть с ним; если у нее была возможность, тогда почему она вышла замуж за меня?

— Кайл, — подошел ко мне сзади отец Роуэн. — Я решил оставить дам поговорить наедине и подышать свежим воздухом. Ты в порядке?

Я не знал, что сказать.

— В порядке. День выдался долгий, и теперь нам надо столько всего обдумать.

Отец Роуэн сел на скамейку рядом со мной.

— Этой маленькой девочке очень повезло, что у нее двое родителей, которые любят друг друга так сильно. Должен признаться, когда мы впервые встретились, мне было интересно, чего хочет крутой городской парень от моей девочки. Порой, она такая милая и наивная. Ты хороший человек, Кайл Уорнер. Я не мог бы желать лучшего зятя.

Я посмотрела на него, на его лице сияла такая широкая улыбка, будто он выиграл в лотерею.

— Это ваша первая внучка.

Он кивнул.

— Точно, и от самой младшей дочери. Все как-то задом наперед, да?

— Это действительно здорово, — я не мог рассказать ему, о чем думал. Все казалось таким запутанным. Я снова посмотрел на бутылку сока в руке. На обратном пути надо будет захватить одну для Роуэн.

— Тебя что-то тревожит. Я заметил это сразу, как зашел в палату. Что происходит, Кайл? Между вами двумя все в порядке?

— Это глупости. Я никогда не думал, что у нашего ребенка будут светлые волосы. Может, если бы она вышла замуж за Эндрю…

Он кивнул, хлопнув меня по спине.

— Ты знаешь, что когда родилась Роуэн, у нее были такие прекрасные светлые волосы? Я был уверен, что у меня в гнезде кукушка. Она это переросла, и та маленькая девочка тоже перерастет.

Я рассмеялся.

— Спасибо. Мне правда это было нужно.

— Она не из тех, кто изменяет, Кайл. Что бы не произошло. Я никогда не видел ее такой несчастной, как когда вы были врозь. Тебе не стоит беспокоиться из-за Эндрю Кармайкла. Роуэн больше даже не взглянет на него.

— Я так сильно люблю ее.

— Я знаю, сынок. Когда вы вместе, все написано на ваших лицах. Поэтому я доверил тебе ее сердце. Я знаю, что ты не заставишь ее пройти через еще большее дерьмо. А теперь пойдем еще раз увидимся с твоей дочерью.

Мы молча направились к палате, слова больше были не нужны.

Мама Роуэн стояла в коридоре с ребенком на руках и с таким выражением лица, которое я никогда не забуду. Я подбежал к ней, заглянул в комнату и увидел медперсонал, окруживший кровать Роуэн.

— Что случилось?

Она посмотрела на меня со слезами на щеках, и я почувствовал, как у меня внутри все опустилось, когда она пыталась подобрать слова.

— Мы просто сидели и разговаривали, как вдруг Роуэн сказала, что странно себя чувствует. У нее был какой-то припадок. Я позвала на помощь, и одна из медсестер позвала врача. Я вышла сюда, чтобы не путаться у них под ногами.

Я зашел в палату, и доктор поднял глаза, когда я оказался внутри. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать.

— Я ее муж, — произнес я, направляясь к ней. Глаза Роуэн были закрыты, и при взгляде на нее мое сердце екнуло. Она выглядела так, будто просто спит. — Что случилось?

— У нее был приступ, осложненный преэклампсией. Мы будем следить за ней и давать лекарства, чтобы предотвратить его повторение, — ответил врач.

Роуэн выглядела такой умиротворенной, и я чувствовал себя дерьмово из-за того, что ушел, особенно из-за столь глупых мыслей о Эндрю. Она не могла быть ни с кем другим. Только не моя Роуэн.

Она распахнула глаза, и смущенно оглядела людей, столпившихся вокруг ее кровати. Роуэн сжала мою руку.

— Что происходит?

— Роуэн, у тебя был припадок. Мы будем пристально следить за тобой и давать лекарства, чтобы это не повторилось. Ты пробудешь в больнице, по крайней мере, еще пару дней, и когда вернешься домой, мы организуем для тебя план ухода. Доктор улыбнулся ей. — О тебе будут хорошо заботиться, хотя я знаю, что ты хочешь вернуться домой.