— Я тоже так решил. А вы… вы его видели там?

— Видели, Тьелпе. И он скучает по тебе.

— Атто. Как я виноват…

— Все мы перед кем-то да виноваты, — мотнул головой менестрель. — И что теперь? Биться головой об стену?

— Не дело это, — телеро покачал головой.

— Так давайте радоваться началу каждого нового дня! Прошлого не изменить, как бы мы этого не хотели! — подытожил Майтимо. — Выше головы! Хватит с нас уныния чертогов Намо!

— Простите, лорд Нэльяфинвэ, я могу спросить, где вы примерно видели Арэдель? — не удержался Эол, остановившись в дверях кухни.

— Там, где выкидывает из чертогов Мандоса в призрачные туманы садов.

— Благодарю.

— А теперь спать! — по привычке скомандовал Майтимо, и Тьелпе, первым поднявшись на ноги, начал убирать со стола остатки ночной трапезы.

***

Братья вышли на крепостную стену. Тлен не тронул мощных стен цитадели, всё было также, когда они уходили отсюда в Исход. Первые лучи солнца коснулись восточных пиков рядом с Таникветиль.

— Я никогда не представлял себе, как здесь будет красиво при свете солнца… О! Смотри, — Макалаурэ показал старшему брату на громадного волка, выбежавшего из ворот Форменоса.

— Эол? — Нельо проследил взглядом за зверем, который принюхался к их ночному следу и огромными скачками помчался по горному склону.

— Ушёл искать Ириссэ.

— Да. Найдёт.

— Но Арэдель… Любила ли и примет ли она его сейчас?

— Это им решать, не нам, — Майтимо обнял младшего брата. — Завтра поедем в Тирион?

— Да. Сегодня я хочу побыть в Форменоссэ! Я так соскучился по нашему дому!

Это «завтра» растянулось на неделю, потом ещё на одну. Тьелпе показал дядям то, что успел восстановить, а что сделал в крепости из нового. Братья ходили купаться на горное озеро, работали в мастерской и просто беспечно валялись под яблонями в саду. Одновременно почувствовав, что готовы, попросили у племянника лошадей. Эол ещё не вернулся, поэтому его вороной жеребец достался Нэльяфинвэ. Конь поначалу грозно фыркал и зло прижимал уши, однако когда Майтимо ласково погладил его горячей ладонью и по осанвэ попросил довезти до Тириона, присмирел. Дал сесть на него верхом.

Конь Тьелпе был менее щепетилен к всаднику на своей спине. Макалаурэ легко нашёл с ним общий язык, и братья двинулись в путь.

***

Время остановилось. Или его тут вовсе не было? Туманы скрадывали высокие верхушки вековых исполинов, мешая увидеть, день сейчас или ночь. Возрожденный эльф решительно поднялся на ноги и бездумно побрёл вперёд, по пути разглядывая своё новое хроа. Удалялся ли нолдо от чертогов Мандоса или наоборот, приближался к ним? Призрачная дымка окутывала серебристой бахромой стволы деревьев и ветви обильно цветущих кипельно-белым цветом кустарников, однако Светлый не чувствовал приторно-сладких ароматов, которые витали в воздухе Лориэна.

Что это? Внезапно он услышал звонкий голос, который никогда бы не спутал ни с чьим другим. Келегорм рванул сквозь вязкую пелену, спотыкаясь о вдруг ожившие корневища древ и натыкаясь на ощетинившиеся ветки кустов. Картина, что предстала перед ним, когда клочья тумана поредели, заставила Светлого ринуться вперёд ещё быстрее. Почему у него нет даже ножа?

Тьелкормо с размаху запрыгнул на спину громадного тёмного зверя. Обхватив сзади, сцепил руки на его мощной шее и попытался задушить.

— Не смей её трогать! Убью!

Волк грозно рыкнул в ответ и закрутился на месте, громко щёлкая клыками.

— Турко! Прекрати немедленно! — Ириссэ ухватила кузена за плечо. — Прошу, прекрати! Он не враг мне!

— Он говорит…

— Да понимаю я, что он говорит, — фыркнула нолдиэ. — Давно научилась… у него же.

— Но Ириссэ?!

— Турко, я люблю его и любила всегда, что б не болтали за моей спиной, — Ар-Фейниэль присела на корточки перед рычащим зверем. — Да слезь с него уже!

Келегорм отпустил оборотня. Отошёл в сторону, сердито отряхивая с себя серую шерсть. Утробно заворчав, волк подполз на брюхе к принцессе, которая ласково почесала у него за ухом.

— Мельдо, может быть, перекинешься в обычный облик?

Зверь громко рыкнул в ответ.

— Он говорит… — одновременно начали Арэдель с Келегормом и рассмеялись. — В шкуре волка он нас быстрее выведет отсюда.

— Иди с ним, а мне нужно обратно, в чертоги Мандоса.

— Что?! Что ты задумал, Турко? Ты же был там столько времени! Это из-за меня?

— Нет. Конечно, нет. Не буду вам мешать. Вашей любви, — Тьелкормо скривился, небрежным жестом откидывая назад длинные светлые волосы. — Намо только что выкинул меня, и получается, что я бросил там отца.

— Но Пламенный Дух и должен быть в чертогах Мандоса до конца времён!

— Должен. И я останусь с ним столько, сколько понадобится! — гневно сжал кулаки нолдо. — А ты… а вы с Эолом будьте счастливы. Хоть кто-то… должен же быть счастлив.

— Прекрати!

— Ну, а что?

— Мне тоже нужно в чертоги Мандоса!

— Что?! Не дури!

— Сам не дури!

Эол молча наблюдал за их перепалкой.

— Дура! Зачем тебе-то к Намо? У тебя любимый муж есть!

— А тебе зачем? К любимому папеньке?

— Да. И что?

— А мне нужно найти любимого сыночка!

— Что?!

— Намо не дал Ломиону шанса возродиться, и не выпустит до конца времен, как и твоего пламенного атто! — Ириссэ топнула ногой.

— Почему это?

— Да всё потому! Если у Владыки Судеб дошли руки выпустить вас, Первый Дом, то Ломион будет в чертогах до конца Времён, как и лорд Фэанаро!

— Не выдумывай ерунду!

— Он привёл врагов в Гондолин!

— Враньё! — глухо рыкнул Эол.

— Правда! — зло огрызнулась Ириссэ. — Я лично видела это на гобеленах Вайрэ, но всё равно буду любить сына.

— Очередная ложь Моргота! — не унимался зверь, и шерсть на его загривке грозно вздыбилась.

— А ты, вообще, помолчи! — капризно топнула ногой Арэдель. — Метатель дротиков!

Оборотень вздрогнул как от удара, сгорбился. Низко нагнув голову, отпрянул в сторону от эльфов, но далеко не ушёл, а улёгся на траву и отвернулся от споривших, положив лобастую башку на передние лапы.

— Эол, свет очей моих, не обижайся, — Ириссэ кинулась вслед за ним и, нежно обвив руками его шею, прижалась лицом к серой шерсти. — Прости меня… Мельдо, не сердись.

— Я смотрю, ты его любишь, — хмыкнул Тьелкормо.

— Люблю, — дева с улыбкой поцеловала зверя в мохнатое ухо.

— Ладно, пойду я. Сюсюкайте на здоровье, — отвернулся Светлый, сжимая кулаки и заскрежетав зубами от душившей его ревности.

— Ты искать врата в чертоги Мандоса?

— Да.

— Мы тоже. Эол может помочь.

— Не нужна мне помощь этого…

— Зверя?

— Чародея! — Келегорм зло плюнул себе под ноги и шагнул прочь от кузины и её мужа.

— Мы с тобой, — нагнала его Арэдель и решительно схватила за руку. — Если хочешь, Эол покажет тебе дорогу в Форменос! Он знает.

— Нет! Благодарю! Я иду в чертоги Небытия! Сколько раз тебе это повторить?!

— Не злись, — Арэдэль попыталась поцеловать Светлого в щеку, но двоюродный брат презрительно скривился, отстранившись от принцессы.

— Прекрати! От тебя воняет оборотнем.

— Турко, прошу, не пылай! Ты бы знал, как я рада, что тебя возродили! — несмотря на то, что её отпихнули, Ириссэ ухитрилась ухватить Келегорма за руку и прильнула к брату, заискивающе заглядывая ему в глаза.

Тьелкормо глубоко вздохнул, вдыхая такой родной запах кузины. Кажется, к нему вернулось обоняние, и теперь он в полной мере ощущал удушливый, приторно-сладкий аромат садов видений.

— Хорошо. Твой супруг нас не приревнует?