ПОСВЯЩЕНИЕ

Эту книгу я посвящаю свой любимой подруге Екатерине Жилейкиной, aka Кире Эллер в литературном мире, которой, к сожалению, больше с нами нет.

БЛАГОДАРНОСТЬ

Хочу выразить огромную благодарность Виталию Барабашу за поддержку и помощь в издании книги, моим родителям Альберту и Галине Кузьминым, которые стали первыми читателями и критиками, Коту за мотивацию и активное участие в создании романа, моим друзьям, которые были со мной на этом тернистом пути, а также всем, кто хотел, чтобы моя книга увидела свет, и кто поддержал меня любым способом.

От автора

Дорогие читатели! Вот я и готова представить Вашему вниманию свой роман, который задумала очень давно и собирала долго и по крохам в единое целое. Сейчас я попытаюсь объяснить его структуру, точнее порядок частей, хотя подозреваю, что наоборот еще сильнее Вас запутаю. Но тем не менее я рискну. Итак…

Роман состоит из двух глав или частей. Первая часть написана была много лет назад как отдельная повесть и называлась «Лужа».

Вторую часть я тоже представляла себе вначале как самостоятельное произведение. При этом она являлась неким продолжением первой «Лужи», к которой в тексте было довольно много отсылок. Не мудрствуя лукаво я даже планировала назвать ее «Лужа-2». Затем в процессе создания это произведение переросло в нечто большее и самостоятельное, достигло размеров романа и у него появилось собственное название.

Но, подготавливая книгу «Назад в Эрдберрот» к публикации, я подумала, что без той самой повести, без «Лужи», читателю в моей новой книге что-то может показаться непонятным, или просто будет некая незавершенность или недосказанность. Поэтому я решила включить в книгу обе части и обозначить свой роман не «в двух частях», а именно «в двух Лужах». Ведь каждый раз все начинается именно с лужи.

А вот очередность их мне задумалось сделать непривычной. Основой тут выступает более поздняя Лужа, поэтому я решила, что читатель должен начать знакомство с романом именно с нее. Поэтому первой в очереди стоит Лужа Вторая. А если действительно что-то будет непонятно или просто захочется узнать, с чего же все началось, то для этого следующей в очереди стоит Лужа Первая. Но Вы, разумеется, вправе начать чтение с любой части. Указанный порядок – задумка автора, но читатель сам волен выбирать очередность.

Почему я еще так решила сделать… Временной разрыв между написанием частей, а также происходящими в романе событиями и возрастом главной героини достаточно большой. Кроме того, не менее серьезная разница и в возрасте самого автора при написании обеих глав. Я бы предпочла, чтобы чтение началось с более «взрослой» части романа.

На всякий случай заранее приношу извинения, если мнения и мировоззрения автора не совпадают с читательскими.

Часть 1.

Лужа вторая

Мужчина, отражавшийся в луже и глядевший весело и смело, усмехнулся с обаятельной хитрецой, и я, опомнившись, распрямилась. Но теперь-то я знала, что все не просто так. Я соединила ладони, вытянула их перед собой, снова нагнулась и рыбкой нырнула в лужу.

Я очутилась в мутно-сером пространстве. Он ждал меня там. Я поплыла к нему, но почему-то никак не могла достигнуть цели. Он как будто отходил незаметными шажками назад, и с такой же скоростью я плыла к нему, поэтому расстояние между нами не сокращалось. Он продолжал растягивать рот в усмешке, но теперь его усмешка была больше похожа на ухмылку, язвительную и недобрую. Он шел, а я плыла. У него под ногами была твердь, а я не могла ее нащупать. Мне вдруг показалось, что этот мужчина бесконечно дорог мне. Мне нужно было к нему. Я загребала воду руками, стараясь делать это как можно более изящно, но почему-то получалось очень неуклюже, и я думала, что мужчина так улыбается из-за моей неловкости.

Вдруг я поняла, что нахожусь не в воде, – лужа была мелкая, – а в земле, под толщей асфальта. После этого мне стало плыть еще труднее, и я еле двигала конечностями. В воде я почему-то могла дышать, а в земле воздуха не было, и я стала задыхаться. Попыталась всплыть наверх, но ударилась головой об асфальт. Мужчина уже исчез из поля зрения и из моей головы, я отчаянно скребла ногтями нижний слой асфальта. Наконец запас кислорода иссяк, я открыла рот, – в него набилась земля, – и проснулась.

* * *

Мне действительно нечем было дышать, нос совсем заложило, а ртом вдыхать воздух уж очень дискомфортно. Я схватила на ощупь, не открывая глаз, с прикроватной тумбочки нафтизин и пшикнула по нескольку раз в каждую ноздрю. Через пару минут нос задышал, и я втянула им поглубже воздух. Совсем другое дело. Теперь можно было открыть глаза. Уже совсем рассвело, по-субботнему приятно. Я села на кровати, приподняв подушку повыше и опершись на нее, как на высокую мягкую спинку.

Сон был значимый. Это я знала точно. Продираясь через череду множества разнообразных событий, засоривших голову, к памяти старательно пробивался случай восьмилетней давности. Там тоже была лужа, только по-моему наяву, а не во сне. В ней тоже кто-то отражался, и это отражение потянуло потом за собой целый ряд странных эпизодов, которые закончились чем-то важным. Я почему-то никак не могла вспомнить подробности, хотя подозревала, что это странно. Я должна была помнить. Поскрипев мозгами, я уже собиралась вставать, чтобы поискать информацию в дневнике, возможно там можно было что-то разузнать, как вдруг меня словно током ударило: Алекс! Ну, конечно же! И сразу все встало по своим местам, словно одним движением, сами собой в нужную картинку сложились раскиданные беспорядочно пазлы.

Когда-то на прогулке я увидела в луже отражение Алекса, потом оно исчезло, но впилось в мою память. Потом я несколько раз случайно видела его в самых разных местах, в том числе и в сновидении, и наконец мы встретились. Меня почти не удивляло тогда все происходящее, хотя оно явно было не совсем нормальным. Вот откуда прилипшее к Алексу (на самом деле, Александру) прозвище Мил. Я давно уже была уверена, что это сокращенно от «милый», а это ж на самом деле аббревиатура, которой я обозначала его в редких дневниковых записях, что означало «мальчишка из лужи». Вот скажите, как про это можно вообще забыть?

И вот опять я вижу лужу, а в ней человека, и снова как будто он бы что-то значит для меня. Только в тот раз я в недоумении ушла прочь, а здесь я попыталась до него добраться. Хотя не удивительно: во сне нам все-таки намного больше дозволено.

У меня затекла спина, и я встала с кровати. Более-менее аккуратно застелив ее покрывалом, я уселась за письменный стол и включила ноутбук, чтобы заглянуть в дневник. Компьютерная техника в моем доме менялась, содержимое хранилось со старых времен. Каждый раз я переносила все необходимое в новое место. Даже когда я в те времена в каком-то оцепенении отформатировала жесткий диск, самое важное все-таки сберегла на дискетах. Надо же, тогда еще были дискеты…

Быстро пробежав глазами события, которые меня интересовали и о которых было написано ничтожно мало, я еще раз убедилась, что все вспомнила до конца. Нового ничего я не нашла. На глаза почему-то навернулись слезы, маленькие, предательские, щиплющие глаза капли. Ну, кто же знал, что так выйдет?..

Против приступа ностальгии я применила аутотренинг личного изобретения.

* * *

Как бороться с ностальгией? Когда она уже вымотала всю душу, когда пожирает изнутри? Ностальгия – это страшное чувство. Она заставляет забывать плохое, прощать непростительное и даже иногда менять принятое решение. Она мучает и вынуждает сердце болеть.