И нынешнее Восприятие Трехглазых охватывало лишь то, что допускалось Священными Писаниями.
Умы нынешних Трехглазых почитали Землю под ногами, служили Творениям ее, среди коих были Цветы, Травы и Деревья.
Как Божествам служили им, молясь в Священном Свете, который от них исходил. И только рачением о Земле и Сиянии Творений ее заняты были их Умы.
И Телами, и Мыслями, и Духом своим несли они Службу Ей, чьи Дети рождали Свет для их Глаз.
С высоких Башен Новой Айэды, в каком направлении ни глянь, до краев горизонта, пока они не терялись в темноте Безнебесья, простирались сияющие плантации, на которых трудились культоры от народа Трехглазых.
И Земли вокруг Сияли как Драгоценность своим Светом, а Пустое Небо над ними погрузилось в Темноту.
Но Мехтильду среди прочих было дано Знать о том, о чем не знали иные из народа.
И Знание это терзало его, и противоречило писаниям святых.
В пятнадцатилетнем возрасте Мехтильд отправился из дома странствовать по Святыням и Городам и входил в Храмы босым.
И в храмах стремился отделить ложное от истинного, и непрестанно задавался вопросом о Судьбе своей и о том, почему имеет в себе Знание, которого не имеют иные?
Вот он слушал голоса предикторов в Палатных Атриумах Сакрарий, что проповедовали Учение праотцов и праматерей о Пустом Небе или Безнебесье.
И они неустанно повторяли:
– Безнебесье… Безнебесье, Пустое Небо… Пустое Небо!
Но Мехтильд в сердце своем протестовал. Однако высказаться вслух не решался.
Но однажды приблизился он к предиктору, который зло и отстраненно посмотрел на обратившегося к нему, и Мехтильд спросил:
– Что есть Безнебесье… что значит Пустое? Слово, как мне понять его значение, с чем сравнить…
И что есть Небо, и что вы называете? и что значат слова эти по отдельности и в совмещении своем?
И хотел задать еще множество вопросов, и сердце его рвалось к истине.
Но в ответ предиктор лишь презрительно фыркнул и, махнув рукой в широком рукаве, прогнал Мехтильда, чтобы он не отвлекал его праздными разговорами и запрещенным любопытствованьем о Предметах Творения.
И Мехтильду хотелось ответить: у меня нет сомнения о Предметах Творения и Творце их, однако есть сомнения в том, занимаете ли вы пост свой по праву!
И хотя был сильно огорчен, удержался, ибо знал, что власть предержащие карают противных им.
Но, как был, с трепещущим сердцем, выскочил на ступеньки Храма и перед малочисленной публикой нищих, слепых, калек и попрошаек, изрек:
– У них нет Знания, нет, остались только слова!
Но собравшиеся, кажется, не поняли его Речей, тогда Мехтильд вытащил из сумки несколько монет и бросил нищим в чашу для подаяний, а затем быстрым шагом скрылся.
Но монеты те уже вышли из употребления, ибо элементы, из которых они сотворились, принадлежали к исчезнувшим Землям вдалеке.
Потому с тем же успехом Мехтильд мог насыпать им в чашу горсть бесцветных камней и песка с пыльной дороги.
Когда же один из нищих догнал его, то сообщил об этом Мехтильду, сказав:
– В этих камнях, что ты дал, нет ценности!
А тот радостно отозвался:
– У них нет Знания, остались лишь слова! Теперь понимаете? Пустословие – вот их знание!
И Мехтильд продолжал путь свой, слушая проповедников и миссионеров на большаках и площадях, и в замкнутых помещениях.
И в помещениях этих было множество народу среди множества искусственных вещей, и Мехтильду было противно находиться среди вещей, а народ перешептывался, мол, зато нет Пустоты, и они страшились Пустоты, но Мехтильд знал, что искусственно заполненное пространство хуже Пустоты.
И знал он, что Умы их заполнены Ложными отражениями искусственных вещей, и хотя уподоблены Храму, но лишены Сияния, лишены Силы, лишены Знания.
И собрания тех из народа возглавляли предикторы, вместе вещая единым неослабевающим голосом, всюду твердили и утверждали для всех:
– Пустое Небо… Пустое Небо…
И вслед за ними повторяли:
– Безнебесье, да, оно Пусто! Только у нас Свет!
– Да!
И малые из народа заливались беспричинными слезами, сами не зная, чему радуются и о чем ликуют.
И отовсюду Мехтильд уходил, но если встречал незнакомцев, что трудятся и честно зарабатывают на свой хлеб, и скромны, то улыбался им, а они – ему.
И они расходились своей дорогой, но в тайне знали, что не одиноки, и будут добры друг к другу повсюду, и доброта их едина, а они – в Ней.
Тем временем же предикторы Учили сыновей своих и дочерей своих, а учили они Великой Беспредельной Тьме, которая похищала Сияние Дальних Земель и делала Земли непригодными для Жизни.
– И сжигала Дыхание Небес подобно пламени!
И учили:
– Пламя опустошило Небеса, да, Дыхание их, Небеса обесплодились Огнем…
Дальние же Земли, принадлежащие Землям Трехглазых, когда тьма поглотила их, сделались Безземельем, а Безнебесье сделалось тем – что над ними!
И хотя Безземелье наречено Дальней Землей, оно было Ближней Землей, пока Тьма не уничтожила Свет, что Имелся в Ее Творениях.
Творения же ее были таковыми:
– Как трава, деревья и всякий минерал, что сияют своим светом!
И Учили предикторы такими словами, говоря:
– Всюду были Земли, сияющие подобно слитку золота или морю!
И Сияние их излучалось ввысь и отражалось в Зеркалах Пустого Неба.
Сияющая Земля внизу и Безнебесье вверху сливались в Отражении своем и взаимодействием порождали темный энлиль.
Когда Мехтильд услышал проповедников об энлиле, то заинтересовался, чтобы послушать.
И учили они, что если из Малых Форм кто Зрел Отраженную Землю в Безнебесье, то есть в Пустом Небе, или на поверхности Сияющих Вод, то есть в Океанах и Морях, то эти Деяния признавались возможными благодаря энлилю.
– Ибо энлиль господин всяческих отражений, будь то рожденных от Ложных или Истинных Вещей!
В Храмах учили, что Великая Беспредельная Тень всегда оставалась Далекой, пока ей противоборствовал Священный Свет Земли.
Но служители и Хранители Земли, даже Великий ее Хранитель Гамгаллат, отвергли веру отцов и матерей и предались Пустому Небу, и Вошли в Отражения свои!
И отражения поглотили их, и Земля, которую они Хранили и Озаряли, сделалась беззащитной, и Великая Тень взяла ее и связала своими сетями подобно тому как вода заполняет пустоты, так и Тьма заполнила всякую Землю вдалеке.
И те от народа, что находились в Ближних Землях, устрашились для себя подобной участи.
И они узнали, что произошла трагедия, и причиной ее было то, что многие Хранители из Дальних Земель соблазнялись Ложными Путями, которые Отражались для них в Безнебесье.
– И ступали на них, и уже не возвращались обратно, – и предикторы повторяли:
– …это Ложные, да, Ложные… Пути Лжи и Тьмы, они совратили Хранителей!
Истинный же энлиль являлся Драгоценностью, он почитался Трехглазыми соответственно.
И все, что входило в истинный энлиль, приумножалось в ложном энлиле.
И войти в истинное пространство энлиля означало осквернить энлиль, и Трехглазый Народ верил в это, и предикторы говорили:
– Никто не войдет в Истинный Энлиль, никто не войдет… и никто не может Осквернить его, никто!
И Трехглазые знали, что Истинный Энлиль не возьмет в себя ничто, потому он порождает Ложный Энлиль для тех, кто идет Ложными Путями, и повторяли:
– Ложный, да, Путь!
И никто не уподобится Истинному Энлилю, ибо в нем нет отражений, которые бы он Принял! Ибо они Нечистые!
Но Мехтильд лишь сильнее запутывался в их словах и учениях, в том, как отражались они в уме его.
И Мехтильд решил обратиться к мудрецу, умевшему, как говорили, растолковать речи предикторов.
И Мехтильд направил к нему огнеподобную поступь свою, а когда пришел, то поклонился и обратился к мудрецу, которого все просто называли Трехглазым, с такими словами: