Слуга, согнувшись, насколько это было возможно, часто и тяжело дышал. Приоткрыв один глаз, хрипя, он спросил, с болью дыша: — Повелитель, что я сделал не так?

— Что-что. Ты ещё спрашиваешь, тварь, — процедил сквозь зубы тот и с силой пнул драконикуса, опять припечатав того к стенке. — Ты позволил им уничтожить мои творения. Мои два года кропотливой работы. Они провалились в темную бездну. Из-за тебя, — сказал он с презрением, особенно выделив последние слова, испытывая полнейшее отвращение к своей марионетке.

— Хозяин… кхх, но часть их уже, кх, на свободе, — попытался оправдаться он.

— Этого мало. Когда я закончу со всеми, я разберу тебя и создам нового. Ты такой же, как и Орион: бесполезный и никчемный, — он развернулся к светлой: — Я уничтожу тебя и заберу твою силу, — и он рывком метнулся к ней.

Дискорд с отчаянием сжимался в комочек. «Ничтожество. Разберет на запчасти, создаст нового… Такой же, как Орион», — чуть ли не плача, шепотом повторял он слова владыки, не веря этому. Драконикус не знал, что теперь делать, ведь его дни были сочтены. Острая боль внутри сводила его с ума. Эта боль была совсем не телесного происхождения: что-то внутри дракона болело, сжимаясь в маленький комочек. Осталось всего лишь нажать на него… и он исчезнет. Душа была втоптана в грязь, это она скорбела о предательстве господина. Того, кому он с таким рвением служил и кем восторгался.

Послышались чьи-то шаги. Они звучали с неравномерной периодичностью. Будто кто-то хромал. Сейчас Дискорд не мог ничего поделать: повреждения его тела были очень сильны, а духовная воля ослабла. В таком положении любой мог его убить. Он это прекрасно понимал и хотел лишь увидеть напоследок лицо своего убийцы. Увиденное его поразило.

— Ну что, Дискорд, понимаешь теперь, почему я восстал против своего создателя? — с жалостью посмотрел тот на такого же отвергнутого темным творения.

Драконикус стиснул зубы от злобы и прохрипел:

— Что стоишь, давай, прикончи меня. Ты же за этим пришел, — с ненавистью посмотрел он на жеребца.

— Нет, я хочу помочь тебе. Нам нужно объединить силы против тёмного. Эроса уже на пределе: потеря Галаксии стала для неё ударом. Только мы, собранные нашим создателем, можем остановить его, — спокойно сказал он, смотря на битву богов. Один теснил другого; это может продолжаться долго, пока один из них не отвлечется, а другой не воспользуется этим.

Дракон растерялся: он не мог понять, ловушка это или жеребец говорит всерьёз. — Но из-за меня ты потерял Галаксию. Почему же ты хочешь объединиться, а не отомстить?

— Все просто: если мы не победим темного, этот мир будет обречен. Тебя разберут, меня уничтожат. Я не могу допустить этого, и готов на все, чтобы остановить его. Предложу ещё раз: давай объединимся, решай сейчас.

Драконикус с сомнением смотрел в глаза жеребца. Он искал объяснений всему этому. Так и не найдя, он увидел только одно решение. Остановить господина — любыми способами, даже объединить усилия с убийцей. Другого выхода нет.

— Я согласен, но прошу отпустить меня, когда все закончится.

— Будь по-твоему. Я не стану тебя преследовать, — он обволок магией драконикуса.

Его тело покрылось темной пеленой. Он почувствовал себя немного лучше и мог спокойно передвигаться. Эта магия была очень знакома ему. Он никак не мог вспомнить, где он мог иметь с ней дело. Но решил не спрашивать.

— Скажи, какой будет план?

— Нам нужно отвлечь его на себя, чтобы Светлая могла нанести удар.

— Ты что, с ума сошел?! Это самоубийство! Он одним ударом может прикончить тебя. Я выжил лишь благодаря смешению крови всех видов животных в себе. Но ты обычный, тебе не выдержать его удар, — уговаривал он жеребца, сомневаясь в его плане. Но Орион не слушал его.

— У нас нет времени придумывать другой план, — с каменным лицом ответил тот дракону.

Драконикус быстро обдумал и решился.

— Есть один способ: я передам тебе свою магию. Я не знаю, что с тобой случится, но это даст тебе шанс. Когда ты обволок меня своей пеленой… Я почувствовал магию, которая похожа на мою. Мне давно хотелось рассказать об этом хозяину, но посчитал пока оставить в тайне, чтобы удивить его. Но сейчас я правильно сделал, что не рассказал. Это будет хороший сюрприз для него, — он злорадно улыбнулся.

Страж сомнением посмотрел на него, прикусив нижнюю губу:

— Хорошо, я готов.

Драконикус протянул свою орлиную когтистую лапу вперёд, раскрыв ладонь. Черные частички магии стали собираться в одну точку, образуя темную сферу.

— Предупреждаю еще раз: что произойдет с твоим телом, я не знаю. Будь готов принять отдачу после его применения, — сказал дракон, с довольной улыбкой следя за перемещающейся энергией.

Страж только кивнул, понимая и заранее принимая все последствия, которые могли произойти с ним. Он готов пожертвовать собой. Главное — спасти своих дочерей и остановить угрозу. Дискорд рывком втолкнул в грудь стража темную сферу, которая, сопровождаясь треском и темными молниями, нехотя она поддалась. Безумный крик, какого еще не слышал этот мир, пронесся по пещере. Даже боги прервали свою битву.

— Что это было? — черная волна, словно цунами, накрыла темного и светлую. — Не может быть… эта магия. Откуда она тут взялась? — черный столб поднялся до самого потолка пещеры, прорвавшись сквозь него. — Это невозможно, — он не верил этому, пока не увидел, как черный, словно нефть, столб поднимается в воздух. Силуэт черного жеребца с крыльями и рогом, состоящий из одной сплошной тьмы, без каких-либо меток и черт лица, с одними лишь выделяющимися глазами, светящимися яростью.

Светлая оцепенела. Это было что-то новое, чего она раньше не видела, и это привело ее в ужас. Черная существо смотрело только на Вула. Весь его облик и особенно глаза, полные ярости и жажды крови, пугали.

— Ты, откуда у тебя магия?!

Но черный не отвечал. Он решил не тратить время на разговоры, а просто действовать.

Бросок — и он оказался рядом с темным. Поворот головой в сторону — и странный удар отбрасывает господина в сторону. Ударившись о землю, тот проезжается по ней, оставляя длинный широкий след.

— Что за сила? — уже в панике кричит он, не понимая, что происходит. Ужас сковывает его. Он всматривается внимательно в Стажа и замечает искажение. Жеребец что-то держит перед собой, но под пологом невидимости увидеть невозможно.

Страж исчезает и оказывается перед создателем. И тот слышит голос в своей голове. Механический, словно и нет в этом создании и не было никогда никакой жизни. «Теперь ты познаешь страх». Удар. Он отлетает в сторону. Черный силуэт снова исчезает, появляется за спиной; удар — и так снова и снова, множество ударов без остановки.

Вул не понимал, как так случилось. Кто его предал, откуда такая сила у нападавшего? И, когда удары прекратились, он приземлился на землю и перед ним предстал бледный драконикус.

— Приветствую тебя, создатель, — ухмыляясь, поприветствовал бывший слуга повелителя, держась за бок.

— Не может быть, чтобы ты ты такое сотворил, — с презрением владыка обратился к Дискорду.

— Да, это я, — гордо поднял голову тот, взирая на него сверху вниз с презрением.

— Как ты посмел меня предать?! — выкрикнул он злобно и его щупальца двинулись на слугу. Но Страж, неожиданно оказавшийся рядом, не позволил ему действовать. Отсечение части тела отдалось невыносимой болью, и повелитель будто стиснул зубы, чтобы не закричать.

— Как, спрашиваешь? Представь: тебя хотят разобрать. Уничтожить. Считают куклой. И что я должен был сделать? Ждать пока это случится? Нет. Я не стану. Самый лучший способ — остановить тебя. Или ещё лучше — уничтожить, — зло процедил драконикус и пнул одно из оторванных щупальцев.

Страж подошел к Вулу. Его рог засветился, создавая мини черную дыру, вбирая в себя воздух и тот жалкий свет, что был в подземелье. Щупальца черного чуть шевельнулись, подчиняясь контролю и тут же рывком бросились на жеребца, лишая его контроля. Повелитель выпустил из себя плотный луч темного сгустка энергии, которая проникла в стража. Черная дыра над головой Ориона исчезла, он застыл, не в силах пошевелиться.