Такого цирка от меня мужик не ожидал. Он даже слова не успевал вставить, слушая мои упреки в его адрес, акцентируя его внимание на самое больное место в обществе. Вот так покраснел, даже забыл о своих вопросах, сразу попытался оправдать себя:

— Я ничего не имею против пусты… — тут Неро замолчал, а я нахмурился, состроив гневное лицо. — Ар-р-р… Ты специально это сказал?! — понял он сразу мой замысел, но было уже поздно. Его сослуживцы всё слышали и стали свидетелем его разоблачения.

— Командир Неро, я вас сильно уважаю, но это правда, что вы недолюбливаете простых людей, у которых нет задатков к магии? — спросил его товарищ недовольным тоном. Кажись у этого мужика есть родственники, кто не может пользоваться магией. Вот как слова Неро его задели, даже желваки на лице разыгрались. Кажись я перегнул палку, затронул больную тему в обществе. Вот что значит быть в изоляции от общества и попасть в такой просак.

— Солдат, встаньте в строй, иначе я посчитаю это изменой! — строгим голосом сказал Неро, сжимая кулаки. Вот первые недовольные, нужно вмешиваться, неохота потом оказаться причиной разлада в их отряде.

— Так, успокойтесь, никто никого не оскорблял тут. Господин Неро оговорился из-за моих слов. Я слишком сильно воспринял его слова, вот меня и понесло, затрагивая запретные темы. Кого нужно обвинять в этом так это меня. Я пытался своими словами вывести господина Неро. Но, получив совсем другой результат, приношу свои глубочайшие извинения. Я реально не знал, что в обществе сейчас такие проблемы. — Сделал низкий поклон перед его солдатами.

Посмотрим, как они отнесутся к моей самоотверженности.

— Вставай, мастер кузнечного дела, — мужик, споривший с командиром, помог мне встать. — Вижу, ты парень смышленый и очень вспыльчивый. Но я закрою на это глаза и сделаю вид, что ничего не слышал. По молодости мы все можем ошибаться. Но я дам тебе совет: больше никогда не затрагивай эту тему. Сейчас в нашем мире это главная проблема, когда волшебников притесняют. Ты не смотри, что нас много и все уважают. На деле нас ненавидят, и каждый норовит ущемить наши права. Особенно это касается аристократов, ставящих на нас эти клейма. Они специально находят нас и рушат жизнь. Не мне говорить об этом, но ты уже прошёл через это. Я вижу твою метку на лице, — закончил он говорить, проведя ладонью по лицу, убирая прядь волос в сторону, обнажая моё клеймо на всеобщее обозрение.

— Я не знал, что ситуация с волшебниками такая накаленная.

— Теперь, когда мы разобрались во всём, нужно умножить в два раза патрулирование. Как мне известно, «Чистые» никогда не оставляют своих жертв в живых. Это им профессия не позволяет. Так же тебе придётся ограничить себе свободу передвижения, если хочешь остаться в живых. Я приставлю к тебе моего человека, он будет охранять тебя. Так же я передам мастеру Кларе о ситуации, пускай тоже присматривает. Нельзя потерять такого искусного кузнеца, Капитан Роланд нас просто не прости за это, — сказал Неро, издевательски подмигнув мне.

Мне кажется, в этой сложившиеся ситуации я сам себе подписал приговор. Даже есть вероятность, что это чей-то продуманный план по моей вербовке. Сейчас ко мне приставят человека, и тот будет шпионить за мной, а затем сообщит кому нужно интересную информацию обо мне. Нет, простите, так дело не пойдёт. Я не для того сбегал из пещеры Арахнидов, чтобы снова быть под чьим-то надзором. Хватит с меня этих наблюдателей со стороны.

— Стоять! — выкрикиваю я, останавливая сие действие. Стражи резко обращают на меня внимание, стоя в недоумения. — Я не желаю, чтобы за мной кто-то ходил, тем более наблюдал. Никому не позволю ущемлять мою свободу. Если «Чистые» хотят моей головы, тогда я встречу их во всеоружии. Они познают всю мою ярость и после подумают прежде чем со мной связываться. Вас, господин Неро, попрошу не решать за меня. Я не просил о помощи. Я уже вырос из этого и сам могу решать за себя. Если мне суждено умереть, тогда тому и быть. Но чтобы ходили за мной непроверенные для меня люди… Я лучше доверю свою спину Крюгеру, чем позволю другим себя защищать. Его я хоть немного знаю. Без обид, мужики, — это чисто моё мнение, против вас я ничего не имею. На моем месте вы так же поступили бы. — Стражи переглянулись между собой и понимающе кивнули мне.

— Ты понимаешь, что рискуешь жизнью? Они тебя так просто не оставят.

— Вы плохо меня знаете, я уже доказал вам, взяв в плен одну из них. Почему вы думаете, что я не смогу справиться с другими? Советую вам не недооценивать меня, если моей жизни будет угрожать опасность. Враг сам пожалеет о том, что связался со мной, — своему голосу придал немного замогильных ноток, заставляя других увидеть меня с другой стороны.

Сослуживцы посмотрели на своего командира в ожидании ответа. Он оценивающее бросил на меня свой взгляд, затем отмахнулся.

— Делай что хочешь, если найдем тебя мёртвым, ты сам виноват будешь. За сестрой твоей я пригляжу, об этом можешь не волноваться, — оставил напоследок хорошую новость и ушёл на место, где прогремел недавно взрыв, оставляя меня одного. Стражники так же забрали тело Крюгера.

«Ага, кто кого защищать будет. Ты сильно удивишься, когда узнаешь, кто скрывается под личиной моей сестры», — я ухмыльнулся этим мыслям, затем отправился в сторону таверну. Хорошо, что сейчас всё урегулировалось, и я могу закончить начатый день с хорошей ноты.

***

— Как ты посмела нарушить закон «Чистых»?! — выкрикнула девушка, совершая очередной акт насилия против своей названой сестры. — Ты подставила нашу организацию под угрозу. Если старейшины прознают о нашей деятельности в этой части территории, так просто нас никто не отпустит. Ты подумала о своих товарищей, подставляя их под такой удар? — ещё один удар в скулу.

Анна, валявшаяся на земле, встала, сплюнула сгусток крови посмотрела на своего оппонента исподлобья.

— Они пережиток прошлого, хватит нам прятаться по норам. Пора сплотиться против общего врага и дать ему отпор.

— Ты сошла с ума! Какой враг? Против кого нам идти?! Я не могу слушать твой бред. По прибытию в убежище я сразу сообщу совету о твоём устранении. Ты стала неконтролируемой для нашей организации, я не могу позволить тебе разрушать её, только не сейчас. — Она посмотрела на своих братьев и глазами указала им. — Возьмите её под стражу. Если начнет вырываться, убейте её, — двое «Чистых» в капюшонах стали подходить к Анне.

Та дождалась, когда они приблизятся к ней на расстояния удара. Прошло всего несколько мгновений, и перед ней лежали два трупа с ювелирно перерезанными глотками. Девушка, избивавшая Анну, попятилась назад, не веря своим глазам. Какая-то девчонка смогла справиться с убийцами, у которых на счету сотни жертв. Она достала свой хлыст из серебряной проволоки и приготовилась ударить Анну. Только она сделал замах, как пространство вокруг неё закружилась. Девушка видит Анну и своё тело на мгновение. Проходит секунда, она оказываете на земле и понимает только одно: её тело падает на землю, а она видит это со стороны. В голове девушки пробегает последняя мысль: «Дьявол».

Анна сплюнула очередной сгусток крови на тело своей жертвы. Затем взглянула на полную луну. Жажда крови пылала в её глазах. Она протянула руку к небу, в попытке сжать луну в кулак. Но это её не удается, с ухмылкой больного человека она радуется этому моменту.

— Скоро священа длань Инквизиции пройдёт по этим землям, и тогда, Лаит, тебя никто не спасет! Ха-ха-ха-ха-ха!

========== Глава — 31 ==========

— Господин Хрювен Хряк у себя? — спросил у проходящей подавальщицы и был удостоин безразличным взглядом.

Она, ничего не говоря, просто махнула головой в сторону двери у барной стойки, которая вела на кухню. Я кивнул благодаря за быстрый ответ и одарил её серебрушкой. Тут её настроение быстро изменилось, она резко проявила ко мне интерес, обнаружив своим взглядом мешочек монет. Тут она захотела мне что-то предложить, но я проигнорировал её, поспешив к хозяину трактира. Нельзя останавливаться, а то она запрыгнет на меня и будет доить потихоньку, пока я не останусь в одной рубашке. После чего, увидев, что я банкрот, она опять наденет маску безразличия и уйдёт, будто меня тут нету. Я, конечно, всё понимаю, это их работа, они за это получают зарплату, но нельзя быть такой тварью и забирать у человека последнее. Я ещё сильнее убедился, насколько чудовищными могут быть люди. Сегодняшний день оказался для меня самым испорченным, любого, кто попытается на меня сесть или оскорбить, будет ожидать кара.