— Давайте посмотрим, что же меня ожидает на этой вечеринке, — произношу вслух воодушевляющую речь.
Покидаю порог академии, направляясь в сторону парка. Потратил на это всего полчаса. Лёгким шагом я дошёл до цели. Как упоминал Адриан, наших узнаю сразу. Голоса, раздаваемые где-то в центре парка, узнал сразу. Посмотрел назад. Мне на миг захотелось вернуться обратно и бросить эту дурацкую затею. Но приз, что ожидал меня после этого, прибил хотение. Выдохнув и убрав руки в карманы, отправился в центр парка.
Вечеринка была в самом разгаре. Огороженная территория импровизированным заборчиком в виде разноцветных лент. В центре этой площадки стоял диджейский пульт. Нино стоял перед аппаратурой, крутил вовсю пластинки. С краю от беседки стоял столик с разными вкусностями.
Каково было удивление большинства моих сокурсников: впервые на их глазах пришёл новенький. Никто не отводил от меня взгляда. На минуту я стал центром катаклизма. Игноря всех и каждого, прошёл к беседке, где было меньше народу. Там прислонился к бортику и стал осматривается на предмет Адриана и его компании.
— Смотри, новенький пришел…
— Зачем он тут?
— Возможно, его пригласили.
— Какой дурак его позвал…
Стала переговариваться между собой небольшая компания. Диджей Нино, стоя у своей аппаратуры, крутил ритмичную музыку, заставляя остальных не скучать. Даже были те, кто пританцовывал. Вот нахожу среди толпы Алью. Мулатку в клетчатой рубашке. Как же ей не холодно в такой вечер. Хм… не замечал у неё родинку над правой бровью. Даже как-то симпатично выглядит.
Тут, загораживая собою, подходит незнакомка. Я успеваю осмотреть её с ног до головы. Кажется, я где-то читал об этом. Девушка походила то на гота, то на эмо — мрачную особу. Одета в неформальную одежду, показывая свою независимость от общества. Длинные чёрные волосы с фиолетовыми кончиками и чёлкой. Это подтверждает мою догадку. Но больше всего меня впечатлили её глаза. Они имели коричнево-оранжевый окрас. Если немного уйдёт в тень, то они станут красными. Буду звать её Готика.
— При…вет, — отстранено произнесла она.
Но не успела новая гостья сказать, как её перебили:
— Привет. Вижу, ты впервые тут на вечеринке. Вот, возьми стаканчик пунша, Маринетт делала. Очень вкусно, скажу я тебе. Меня зовут Роуз Левилён, будем знакомы. А что же я так… Ты же сам прекрасно знаешь, как меня зовут. Мы же учимся в одной группе. Мою лучшую подругу зовут Джулека Куффен… — схватила за руку готику.
Мда… вот почему мне всегда попадаются такие странные экземпляры? Эта девчонка — противоположность своей подруги. Вот, как отводит взгляд от меня. Видимо, не любит говорить, пока тут шатаются другие люди, а именно — лучшая подруга. Интересно получается. Роуз полная противоположность Джулеки. Её подруга так и блещет энтузиазмом со всех щелей. При этом она одета во всё ярко-розовое. Даже её волосы сияют золотым светом, а глаза — огромным лазуритом. Для себя назначил её Розовым бедствием.
— Слушай, а почему ты молчишь. Немой? Ну ничего страшного, я знаю язык жестов, — она стала что-то показывать руками. Но я не обращал на это внимание. Смерил её сухим взглядом. Розовое бедствие остановилось, после чего мило улыбнулось. — Ну зачем так делать? Я же тебе ничего плохого не сделала.
— Роуз, давай лучше пойдём, — сообщила ей готика, подхватывая подругу за руку, и потянула куда-то в сторону.
— Погоди, Джул. Давай ещё пообщаемся с ним. Это такой редкий случай. Нужно пользоваться по полной, — не утихало Розовое бедствие.
— Пойдём, он сейчас не в духе с кем-либо говорить. Я точно это знаю. Прости её, — это предназначалось мне. Я лишь кивнул ей, принимая извинение, и отправился в более тихое место, где вообще нет людей. Готика заметила мой жест и неправильно его поняла. Ведь в её глазах я увидел страх и волнение.
Уйдя чуть дальше, нашёл более уютное местечко, где торчала лишь пара человек, которые, заметив меня, ушли. Вот оно моё долгожданное одиночество, а Джулека — симпатичная. Если бы не её подруга, то могли бы пообщаться. Не судьба, значит. Предложенный Роуз стакан пунша я взял. Потихоньку попивая и наблюдая за народом, стал скучать. Из всей группы мне не попадались на глазах стерва, да и виновники этой вечеринки. Это плохой знак для меня. Проторчав ещё несколько минут, увидел, как подруга китаянки стала частенько посматривать в телефон. Тут в голове что-то щелкнуло: пора уходить.
Закончив допивать свой пунш, как примерный гражданин выбросил в ближайшую урну стаканчик. Обошел танцующих и отправился к выходу. Вот почему всем так нравится быть за моей спиной. Нельзя просто пройти рядом или на крайний случай обогнать? Нет, всем всегда хочется что-то либо сказать мне в спину. Ещё хуже услышать голос той ненавистной стервы:
— Смотрите, кто же к нам пришел. Интересно, кому хватило ума пригласить оборванца? Ведь я точно узнавала: сюда приглашены лишь избранные, — произнесла едко Хлоя, выйдя в центр публики.
Я не стал молчать. Нужно поставить эту выскочку на своё место раз и навсегда:
— Мне тоже приятно видеть тех, кто не приглашен, как и я. Скажи, Хлоя, ты случаем не купила себе местечко у того мусора? Ведь лишь там твоё место, — все уставились на стерву, а некоторые даже загудели.
— Хм… вижу, ничего нового придумать ты не можешь. Фантазия уже хромает на обе ноги. Как печально, Марк сдулся. Ему хватает умишка лишь на второсортный юмор, как этот мусор, — выдержала она минуту, посматривая с высока на других. — Я слышала, что ты живёшь в общежитии Академии… В наше время это не каждый может себе позволить. Интересно, откуда у тебя столько денег? Если ты сюда приехал неизвестно откуда… — с ехидной улыбкой она приготовилась атаковать меня.
Тут я стал понимать, к чему она клонит. Вот сука, ей удалось как-то разузнать обо мне. Ведь директор божился, что моя личность будет скрыта от чужих глаз. На деле всё вышло по-другому. Этой стерве удалось как-то повлиять на своего отца. Тот не смог устоять и наверняка что-то да рассказал ей. Потом суке не составило труда сложить два плюс два и получить шикарный результат, как поставить меня на место. Теперь не я охотник, а она.
— И что с того? — с металлом в голосе отвечаю ей.
— Ха-ха-ха… Какой ты тупой, ей-богу. Не даром я назвала тебя оборванцем, ведь ты живешь за счёт моего отца. Это он оплачивает каждый месяц твою комнату в общежитии. Значит, ты живёшь за мой счёт. Получается, ты должен мне ноги целовать за мою доброту. Иначе я могу нажаловаться на тебя отцу, и тогда… кто знает, что станет с тобой, — вот тут я почувствовал себя сокрушённым.
Война, что начала Хлоя, и, потихоньку поигрывая, взяла верх. Стала выходить победителем в этой схватке. Мне со своим умом не тягаться против её влиятельного отца. Сжал кулаки, что костяшки пальцев побелели, хотелось всеми фибрами души задушить эту девчонку. Но пристальный взгляд однокурсников заставлял сдерживаться. Я не мог позволить ещё сильнее пасть перед глазами других. Пускай они узнали эту правду, но переходить к рукоприкладству нельзя.
— Ты всё сказала? Тогда я пойду, — с этими словами я разворачиваюсь. Но эта стерва никак не хотела отпускать меня.
— Ой, какие у тебя интересные шмотки. Эти джинсы я видела у одного парня прошлым летом. Ветровка до сель знакома. Скажи, Иван, это случаем не твоя, — она указала на меня.
Бугай на голову выше меня подошёл ко мне и пристально посмотрел. Ему потребовалось всего пару секунд, чтобы подтвердить слова Хлои.
— Да, она. Там ещё карман внутренний порван, — я машинально взглянул туда. Правда. Вот сука, всё-таки решила добить.
— Видишь, я недаром назвала тебя оборванцем. Пользуешься благами моего отца. Живёшь за счёт него. Носишь поношенные вещи других людей… Ты ничем не лучше бездомных людей, шляющихся по переулкам и просящих милостыню у нас, избранных, — вот тут она добила меня.
Стоя спиной ко всем, я не знал, что ответить на это. Она была полностью права. Никто не станет защищать или даже поддерживать меня в этом случае. Прямо сейчас я слышу, как все обсуждают меня. Скажу вам, нехорошие вещи, что я даже почувствовал презрительный взгляд в спину. От всего этого мой мозг лихорадило. Оказаться в таком положении после огромной работы над своим имиджом неприятно. Я был втоптан раз и на всю жизнь. Конечно, были и те, кто встал на мою защиту. Голоса Альи и Нино я точно слышал. Но они ничего не могли поделать. Я молчал долго, пока один момент не сломал меня.
