– Второй слева сенсор, донёсся из темноты голос Эрт Кройта.

Прошло ещё некоторое время и Мартов почувствовал, как летательный аппарат едва ощутимо вздрогнул.

– Первый сенсор справа, – вновь раздался голос сармата.

Прошло ещё некоторое время и Мартов вдруг увидел, что перед соседним креслом уже висит трёхмерный зеленоватый экран, но заметно отличающийся от голоэкрана лейтера.

Первый сенсор слева, – донёсся голос Эрт Кройта. – Органы управления – второй сенсор справа.

Мартов вдруг почувствовал будто летательный аппарат попал в лоно морских волн, так как начал покачиваться.

– Опоры – третий сенсор справа, – прокомментировал своё очередное действие сармат.

Мартов подался вперёд и увидев в бледном свете сенсоры под экраном перед своим креслом, ткнул пальцем в первый сенсор слева и тут же откинулся на спинку кресла от вспыхнувшего перед собой трёхмерного экрана зеленоватого цвета в котором ничего не отображалось. Он перевёл взгляд на плоский экран – тот продолжал работать и на нём по-прежнему отображался зал, в котором сейчас висел лаггер. Вдруг зал на экране пришёл в движение. Мартов закрутил головой, пытаясь через стекло кокпита увидеть, что происходит вокруг лаггера, но стекло по-прежнему было тёмным и что-либо увидеть через него было невозможно.

– Ты умеешь управлять летательным аппаратом? – удивлённым голосом произнёс он.

– Более ста пятидесяти лет назад я закончил Космическую Академию Объединённой Федерации и пятьдесят лет провёл в пространстве, – будто с усмешкой в голосе произнёс Эрт Кройт.

– Коммандер ничего не рассказывал о тебе.

– Он ещё молод. Когда он родился, я уже покинул кресло пилота и занимался анализом развития галактических рас.

– Потому тебя и прислала Федерация на Таксану?

– Потому.

– Сколько же тебе лет? – поинтересовался Мартов.

– Стандартных чуть более двухсот, своих менее двухсот.

– Мне уже восемьдесят пять земных или девяносто пять стандартных, – Мартов шумно вздохнул. – Уже более пятидесяти лет в космическом флоте. Земляне не живут так долго, как вы, всего лишь сто шестьдесят-сто восемьдесят земных лет. Но уже многие из нас доживают и до двухсот. Каждые пятьдесят лет нужно проходить омоложение. Хотя, правильнее – проходить через очистку сосудов и вывод шлаков. Процедура не слишком приятная, но приходится терпеть. Мне скоро предстоит вторая очистка. Больше трёх делать нельзя – сосуды истончаются и могут начать лопаться. Сейчас разрабатываются другие методы по омоложению. Возможно тогда всем землянам и удастся перейти за двухсотлетний рубеж жизни.

– Странная у вас жизнь. В двести лет у сармата наступает расцвет его жизни, – Эрт Кройт негромко хмыкнул. – Вы не пробовали заменять свои органы на искусственные? Возможно это продлило бы вашу жизнь.

– Мы заменяем. К концу жизни у некоторых землян до двух третей органов искусственные. Но весь организм заменить ещё не получается. Клонирование на Земле запрещено. А сколько лет вы живёте?

– Четыреста и даже больше.

– Весты живут до восьмисот своих лет. Это примерно шестьсот стандартных.

– Сарматы не весты.

– Я, совершенно, ничего не вижу через стекло кокпита, – Мартов покрутил головой. – Неужели они ориентируются в пространстве лишь по экранам?

Вместо ответа, он вдруг осознал, что объёмные экраны будто объединились в один на всю ширину кабины и он теперь будто находился внутри объёмного экрана.

– Третий сенсор слева, – раздался голос сармата.

Мартов закрутил головой, пытаясь что-то увидеть в объёмном экране и вдруг почувствовал, что лаггер быстро идёт вверх.

– Потолок! – будто выстрел, прозвучал его голос.

Но Эрт Кройт будто не услышал его и лаггер продолжил быстро скользить вверх. Голова Максима Мартова невольно начала вжиматься в плечи и…

Мартов вдруг увидел себя висящим над тем самым космодромом, на который опустился транспорт. Он вдруг осознал, что стекло кокпита будто стало прозрачным, хотя сармат больше не озвучивал, что касался какого-то сенсора, но возможно, что Эрт Кройт нашёл, как управлять прозрачностью стекла кокпита и сделал это молча.

Над космодромом было сумеречно. В атмосфере была будто какая-то дымка и был ли сейчас день или какое-то другое время местных суток было непонятно, так как местного красного солнца нигде не просматривалось. Вдали отчётливо виднелись какие-то синие сполохи и однозначно, лаггер шёл в их сторону.

– Ты уверен, что нам нужно туда? – с тревогой в голосе поинтересовался Мартов.

– Там транспорт, – незамедлительно ответил сармат.

– Тран…

Мартов осёкся, вдруг вспомнив слова вахтенного офицера транспорта, когда он попытался связаться с ним. Он тут же хлопнул себя по верхнему карману куртки.

– Связь! «Старлайн», ответь! – громко произнёс он.

Прошло некоторое время, но никакого ответа не пришло.

– Проклятье! – Мартов состроил гримасу тревоги. – Неужели эти гады атакуют транспорт? Неужели они могут уничтожить его? Ты намереваешься стать на защиту транспорта? А если силаи поймут кто мы?

– Скорее всего защищать уже нечего. Ты же не услышал ответ на свой запрос, – раздался, на удивление, грубый голос сармата.

– Я вижу синие сполохи! У лаггера они другие, – Мартов попытался найти аргументы целостности транспорта.

Никакого ответа от сармата не пришло. Так как теперь в кабине лаггера было светлее, чем прежде, Мартов подался к пульту и попытался рассмотреть его сенсоры.

– Ты можешь назвать сенсор оружия? – Произнёс он, скользя взглядом по сенсорам.

– Скорее всего, средний. Он активирует оружейные рыппы. Один из рыппов управляет энергетическим оружием, второй – ракетами. Но оружием может управлять, как пилот, так и навигатор.

– Второй пилот – навигатор? – в голосе Мартова послышалось удивление.

– Я понял так. Попытайся активировать оружие. У лаггера ведь две энергетических турели, – толи спросил, толи констатировал Эрт Кройт.

– Да! Одна сверху, вторая снизу. Но они вместе гораздо слабее одной турели моего лейтера. Ракеты у них хорошие. Не хуже наших.

Найдя на пульте управления средний сенсор Максим Мартов ткнул в него пальцем и тут же лёгкий шорох возвестил, что с подлокотниками его кресла что-то произошло. Он отстранился от пульта управления и провёл руками по подлокотникам и почувствовал в их передней части нечто похожее на полусферы. Он попытался пошевелить одну из них и тут же увидел скользнувший перед собой в объёме голоэкрана оранжевый овал. Он пошевелил второй рукой вторую сферу и тут же по экрану скользнул синий овал.

– А автозахват цели, выстрел? – произнёс он.

– Не знаю! Ищи! – раздался резкий голос сармата.

Мартов принялся ощупывать площади вокруг полусфер и нащупал несколько выпуклостей рядом с ними – несомненно, это были какие-то сенсоры управления оружием. Он слегка нажал на одну из выпуклостей и в тот же миг пространство перед лаггером прочертил яркий синий сполох, выскользнувший откуда-то сверху.

– Преждевременно! – тут же раздался резкий голос сармата.

Ничего не ответив, Мартов коснулся ещё одного сенсора на этом же подлокотнике и пространство перед лаггером прочертил ещё один синий сполох, но теперь выскользнувший откуда-то снизу.

Сармат промолчал.

Мартов покрутил полусферу и в объёме экрана тут же скользнул синий овал. Тогда нащупал последний сенсор на этом подлокотнике и слегка нажал на него – синий овал скользнул в центр голоэкрана перед ним и замер и в тот же миг в голоэкране вспыхнули несколько зелёных клякс, которые быстро перемещались. Среди них находилась и одна красная клякса, которая была неподвижна. Однозначно – это был транспорт. Насколько понял Мартов, это и была система автозахвата и сопровождения целей летательного аппарата и в голоэкране теперь отображались мечущиеся вокруг неподвижного транспорта лаггеры. Никаких характеристических показателей вокруг объектов в пространстве не отображалось, видимо они задействовались ещё каким-то сенсором.