Картонка для визитной карточки со штемпелем Николая Воронкова. На ней карандашом написано: «Прошу Вас на свидание в беседку, где стояли лодки».
Визитная карточка со штемпелем Николая Воронкова. На ней карандашом написано « Казённая питейная лавка № 7, Захарьевская улица, г. М».
Заметка «Все свои слова обратно возьму тогда, когда меня не будет на этом свете. Всё что мною написано так, написано под гнётом тоски и печали. Ни одного слова здесь нет лжи. Вопрос покончить со счетами интимными удастся только при личном свидании, сколько не будет препятствий».
Черновик письма Николая Воронкова по видимому к отцу. В письме он укоряет, что на его письма не присылают ответа, согласиться со всеми требованиями он не желает; осенью приедет проститься, остановиться думает у какого-нибудь мужика.
Черновик донесения о Смоленской Губернской Организации социалистов-революционеров, из коего видно, что основателями этой организации в 1903 году считаются Борис Гуревич с братом, а также их старший товарищ по имени Залмон. Поддержку партия получала от детей купчиков, землевладельцев и прочих. Ораторов организация выписывала из Санкт- Петербурга и Москвы. Главные действия организации были в Бельском, Рославльском и других уездах. Главными поверенными в Бельском уезде у «товарищей» были Василий Захаров крестьянин деревни Леоново Мольнинской волости, Тимофей Волков, бывший депутат Государственной Думы, который подписал Выборгское воззвание, Сеченков, крестьянин Каменецкой волости и Энгельгард, сын помещика Каменецкой волости. Ранее в Смоленск приходили материалы из Центральной организации эсэров, теперь же смоленская организация имеет собственную типографию. Среди членов смоленской организации есть офицеры, инженеры, солдаты, даже чиновники высокого класса такие как г. Турже-Туржанский, духовные лица, рабочие.
Заметка с адресом Соломона Гуревича на которой написано «Узнать где живёт Кузьма Рыжиков. Николай Петрович Карпачев».
Заметка 4-го августа 1908 года: «Отлучился на Покровскую улицу с 1 часу 45 минут до 5 часов 50 минут».
Две записные книжки со штемпелем Николая Воронкова. Записи в них сделаны специальным шрифтом-азбукой. В одной из книг приклеено письмо к Николаю Воронкову семейного характера. В письме отец зовет Николая домой.
Печатное воззвание партии социалисто-революционеров к крестьянам с призывом к вооружённой борьбе.
Печатная программа Партии социалистов-революционеров на 32 страницах.
Ефимов решил обратить пристальное внимание на братьев Гуревичей. Уж очень их много в этом деле. И в социалистической деятельности подозреваются Борис с братом Соломоном, и квартиру Воронкову сдаёт их семья. 14 сентября вызванные вновь на допрос Гуревичи, слово в слово подтвердили свои показания на предмет Воронкова и вечера 8 сентября. Младший брат их, четырнадцатилетний Гутман, который в тот вечер был дома и находился в зале, вспомнил, что Воронков несколько раз в беседе называл своего гостя Яшей. А когда, взяв пальто Бориса, выходил из квартиры произнёс «Пойдём, Цирлин». Допрос проходил в канцелярии 1-й полицейской части, и околоточный надзиратель Панкратий Кузьмин заявил, что хорошо знает Якова Цирлина и его семью. Следователь Ефимов отправил околоточного на Благовещенскую улицу в дом Павловой, где проживали Цирлины. Якова дома не оказалось. Пятидесятидвухлетний монастырщинский мещанин Лейба Цирлин только разводил руками. Мол, Яша, позавтракав дома, ушёл в город по своим делам. Работает он у слесаря Гусева. Кузьмин просидел на квартире Цирлиных до вечера, но так Якова и не дождался. В семье, однако, не было никакого беспокойства. Яша часто ночует у друзей. Но и на следующий день Яков Цирлин домой не вернулся. Так у следствия появился главный подозреваемый.
Каждый день Кузьмин отправлялся на смоленский вокзал ко времени отправления поездов. Он искал среди отъезжающих Якова Цирлина. Тем временем дело об убийстве Воронкова пополнялось. Протоколы, заключения, свидетельства. Прислал сообщение о Николае и инспектор Смоленской духовной семинарии иеромонах Антоний, в миру Фёдор Васильевич Воронин. Николай Воронков поступил в семинарию в 1906-1907 учебном году. Считался воспитанником до 28 августа 1908 года, когда за третью неявку на переэкзаменовку был отчислен. Несколько раз весной 1908 года Воронков предупреждал инспектора семинарии о возможных нападениях на него, инспектора, семинаристов старших классов. С удивлением прочитал в сообщении следователь о том, что и инспектор семинарии и некоторые её студенты знали, что Николай Воронков служит агентом в жандармском управлении.
Заведующий оружейным магазином Виннер Пётр Иванович Некрасов и оружейный мастер Иван Евдокимов, исследовав пулю и гильзу, найденную на месте преступления, дали заключение, что Воронков был застрелен из пистолета системы «Браунинг». По указанию жандармского управления полицией был задержан мещанин местечка Татарск Мстиславльского уезда Могилёвской губернии Залман Смулевич Каган, тот самый Залман, упоминавшийся в донесении Воронкова и почитавшийся им как организатор смоленского отделения партии социалистов-революционеров. Тут следователей ждало разочарование. Как выяснилось, и это подтвердили коллеги Залмана и его работодатель купец Аграненко, Каган на две недели уезжал в Татарск и Мстиславль, для представления уездному воинскому начальнику. Вернулся в Смоленск Залман только 10 сентября, сопровождая две подводы с токарными изделиями, предназначенными Аграненко. Итак всё снова сходилось на Цирлине. Но чёртов Янкель как сквозь землю провалился.
Полицейские сбились с ног разыскивая подозреваемого в губернском городе. Околоточный Кузьмин, перевернув вверх дном всю Благовещенскую улицу, доложил следователю, что есть сведения о том, что Яков Цирлин скрывается на станции Ярцево у своего родственника кузнеца по прозвищу «Жак». Духовщинскому уездному исправнику было направлено предписание выяснить живёт ли человек с таким прозвищем на станции Ярцево, и если таковой имеется, установить за его квартирой негласное наблюдение. Через неделю из Духовщины доложили, что кузнец Жак на станции работает, но в живет в квартире совершенно один и гостей у него нет.
Из Монастырщенского полицейского управления пришло известие о запросе Лейбой Зеликовичем Цирлиным выдачи паспорта на имя его сына Янкеля (Якова). Значит Яшка ещё где-то в пределах досягаемости, хоть и собирается куда-то уехать. Полиции было приказано утроить усилия по поиску младшего Цирлина.
Протоколы, протоколы, протоколы. София Сецилиевна Левицкая, девятнадцати лет, рославльская мещанкак, иудейского вероисповедания, грамотная, проживает на Соборной улице в доме Подлуцкого. «Я продаю газеты на углу Блонье и Пушкинской улицы. 8 сентября закрыла киоск в семь часов вечера. Около восьми или даже в начале девятого, когда сдавала непроданную прессу в конторе «Посредник» там были оба брата Гуревичи. 9 сентября утром к киоску подошла незнакомая мне девушка, блондинка, хорошо одетая и спросила, нет ли в «Смоленском вестнике» сообщения о вчерашнем происшествии в городском саду. Я ответила, что есть. Барышня купила газету, и как бы невзначай произнесла «Говорят, что это Гудков стрелял»». Следователям пришлось отрабатывать и эту версию.
Епифаний Григорьевич Нестеровский, 55 лет, статский советник, преподаватель Смоленской Духовной семинарии, проживает на Большой Благовещенской улице в доме Волковой. «В 9 вечера 8 сентября мы с моим коллегой Фёдоровым Николаем Михайловиче сидели на скамье напротив Реального училища. Выстрелы были не громкие, и мы приняли их за детские хлопушки. Через некоторое время на аллее появился молодой человек в серой тужурке. Он очень быстро шёл по аллее, после свернул к решётке сада и побежал вдоль неё в сторону здания Городской Думы. Нет, молодой человек, я хоть и стар, но могу отличить серую тужурку от черного пиджака… Среднего роста, фигура вовсе не полная, простоволосый…»
20 сентября 1908 года Смоленский окружной суд удовлетворил прошение следователя по важнейшим делам Ефремова об объявлении Якова Цирлина в розыск. Во все полицейские управления империи разосланы ориентировки, приметы подозреваемого напечатаны в газетах. «Янкель (Яков) Лейбов Цирлин, 20 лет, монастырщинский мещанин. Блондин, выше среднего роста, цвет волос красноватый, лицо немного весноватое. Иногда носит синие выпуклые очки. Одет в чёрную двубортную ученическую тужурку, чёрные брюки, штиблеты со шнурками».
