- Погибший батинавт?!

  - Простите, Максимилиан, но из ваших уст это звучит уж очень трагично. Поймите, что такого человека нет, и существовать не может. Это фантом до сих пор присутствующий в сознании некоторых из членов команды Станции. Правда, уже как воспоминание. И я это могу доказать предоставлением учётных записей в регистрационном журнале прибытий и вахтенных смен.

  - Хорошо. Но истинность подобных записей с лёгкостью можно сфальсифицировать или сымитировать примерными данными?

  - Не вопрос. На многих внешних объектах, находящихся в галактическом Ближнем или Дальнем Экстерре существуют системы дислокационного обнаружения. И вы, и я, и каждый человек группы, включая и дельфинов на "Медузе", фиксируется радарными маяками и отображается в виде кода с позицией в пространстве. Полозов же отсутствует как таковой!

  - Если ещё и учитывать то, что он уже трое суток как мёртв и кинут на съедения местных морских обитателей.

  - Неужели, то что я привожу вам действительные факты отсутствия навеянной субъективности не является доказательством?

  - А вы бы сами, поверили, когда каждый старается убедить тебя в бесцельности и ненужности твоего нахождения на комплексе. При этом вознося прискорбие относительно, якобы, погибшего призрака.

  - Здесь я разведу руками. Вам придётся самому решать ход и эмоциональное составляющее отношения к этому делу.

  - Тогда я скорее всего займусь своей прямой обязанностью и постараюсь собрать максимальное количество данных о обстоятельствах окружающую эту противоречивую смерть афалина.

  - Суицид...Не забывайте, Макс, что это было аффективной ответной реакцией мыслящего существа на происходящее с людьми.

  - Что?! - презрительно сощурился я. - Генрих, вы как истинный учёны, позволяете себе произносить подобное? Ведь только послушайте, как это анекдотично звучит - смерть по причине осознания собственной вины и бесполезности дальнейшего существования и жизнедеятельности. Смерть из - за уязвлённого самолюбия. Наконец - то мы обнаружили совесть! И у кого, дельфина - афалина.

  - Вы видите в этом глупость?! - недоумевающе спросил Фаллада.

  - А в этих словах подразумевается что - то иное?! Ведь должны же быть весомые и весьма весомые причины для такого акта...

  Поднявшись я всем своим видом стал показывать что собираюсь прекратить нашу беседу. Наш разговор изначально превращался в фарс, где страхи и предрассудки замкнутого коллектива проявлялись в глупости логических построений одного из его представителей.

  - Постойте, Макс. Вам стоит согласиться с тем, что направленные психо - модуляциями Монаха образы исчезли практически сразу с его смертью.

  - Это не доказательство. Вернее, подтверждение обратного, было ли вообще воздействие на людей. А если такой довод и обоснован, то зачем вам тогда продолжать оставаться ночевать в ординаторской?

  Сжимая и растягивая в долгом молчании губы Генрих Фаллада тяжело сопел. Решение говорить далее давалось ему с трудом:

  - Я не обвиняю никого в происходящем. Если бы не гипотетический адюльтер Элен с этим... Виктором Полозовым, а терпение и лояльность Филиппа были на высоте, то рыбина осталась бы жить. Отчасти, я рад что всё закончилось с его смертью.

  Подойдя к двери я остановился.

  - А вот сам Гери так не считает. По нашему вчерашнему разговору я сделал вывод, что количество дельфинов не уменьшилось, а осталось прежним. Это наводит меня на совершенно дикую мысль о каком - то странном саботаже. И выяснять это я не собираюсь! - открыв дверь, я вышел в тёмный, после яркой освещённости ординаторской, коридор. На мгновение замер: - Благодарю за угощение!

  Сориентировавшись, я отправился в свою каюту.

   7

  Берт пришёл позже меня, когда по местному распорядку уже начинался вечер. Шапка тёмно - русых волос поблёскивала и отдавала влагой, а весь его вид выдавал сдерживаемую усталость после перенесённых нагрузок. Таким я БР - 3 видел редко. Лишь когда мы задерживались в лаборатории, подгоняя результаты неотложных экспериментов под необходимые нормативы.

  - Загостился ты, как я погляжу...

  Выдав свою очаровательную улыбку биохом подошёл к секретеру.

  - Стараюсь стать более полезным и необходимым. Пришлось подчиниться и пройти небольшой подводный экскурс

  - Берт, не забывай, что здесь мы максимум на неделю. И с определённым заданием Управления. Не стоит уж так стараться.

  - Я прекрасно помню, - он начал перебирать сложенную стопку книг. - Но стоит ли при этом становиться замкнутым и закрытым от остальных. Думаю, моё общение принесёт особую пользу и тебе, и персоналу Станции.

  - Какой - то резон в этом есть. Только весьма относительный. Ты уже в курсе того психологического фона, который возник на "Медузе"?

  Спокойное лицо биокибера обратилось в мою сторону. Он уже прекратил свои поиски и держал книгу в руке зажав палец между страницами в виде закладки. На однотонного цвета обложке было выведено изощрённым старым шрифтом: Дьондюранг "Философия одиночества".

  - Скорее всего я пока этому не придаю особого внимания, так как не обнаруживаю необходимости в гиперболизации происходящего.

  - Может быть - зря. И стоило бы пронаблюдать и подумать.

  - О чём? - довольный находкой Берт подошёл к креслу - лежанке и удовлетворённо опустился в него. - О намеренной смерти дельфина по кличке Монах? Или конфронтации двух научных работников, которые никак не состыкуются в едином мнении по исследованиям?