Старушка накрывала к ужину стол, и случайно, уронила чайную ложку. Но когда она стала искать её под столом, вместо ложки обнаружила носок, сотканный из голубой пряжи.

Некоторое время, старушка, только и делала, что разглядывала узорчатую вязку носка, но затем, пожала плечами и закинула его в старую задвижку.

Тут, внезапно постучали в дверь, и старушка пошла открывать.

В такое позднее время, за дверью мог быть лишь Энди.

Старушка отворила дверь и тут же, в помещение подул прохладный ветерок. Старушка выглянула во двор, но в вечерней темноте, ей удалось увидеть лишь полную луну, за которой умиротворённо мерцали звезды. Неподалеку, журчала речка, но ни старика, никого другого, старушка не увидела. Она поспешно заперла дверь, и было прошла в гостиную, как в тот же миг, чей-то странный, писклявый голос, заставил её вернуться к двери. И снова старушка отворила дверь и оглядела округу: тишина. Никого.

– Кто ж, звал, тогда, меня?

***

Он вернулся чуть позднее чем в остальные дни. И к тому же, из-за внезапно нахлынувшего дождя, дорога стала скользкой, непроходимой. Это и было причиной, его позднего возвращения. А сейчас, они вдвоем ужинали за гостиным столом, впереди на деревянной тумбочке, бормотал телевизор. Старик дожевывал последний кусочек говядины, иногда поглядывая на старушку.

– Кэли, милая, переключи пожалуйста, на что-то другое! Ну, не люблю я этого болвана, Джеральда!

Старушка тут же встала и переключила на другую передачу, и не отрывая взгляда от своих морщинистых рук, уселась обратно на кресло.

– На что ты глядишь, всё это время, моя любимая Кэли?

– А? – резко обернулась она к Энди. Тот повторил вопрос, старушка легонько пожала плечами и ответила:

– Кукла. Я нашла её под этим столиком, недавно, когда накрывала на стол, – старушка кивнула на столик. – Энди, я так полюбила эту куклу, – она начала поглаживать желтые косички куклы продолжая говорить: – А ведь, сначала я подумала, что это вязаный носок! Понимаешь Энди? Вязаный носок!!

Старушка начала весело хохотать. Энди улыбаясь неотрывно глядел на неё, а затем, было начал говорить, но в самый последний момент, она перестала хохотать и перебила его продолжая говорить о своей игрушке:

– Только вот, – продолжала она, – не могу припомнить, когда ж мы купили её, и у кого. А может кто-то из наших гостей оставил её тут? По забывчивости? А ты как думаешь, Энди?

Старик кивнул глядя на тряпичную куклу, затем, протянул руку к старушке и сказал:

– Ну-ка, дайка сначала поглядеть мне на неё, на эту, твою, куклу…

– Нет она моя!!!!

Старик с ужасом откинулся на спинку кресла. Что это с ней ??

– Кэл…?

– Ты не тронешь мою куклу!! – кричала Кэли, – не тронешь!!

Энди с изумлением глядел на свою старушку и не узнавал в этой страшной ведьме, свою добрую женушку. Его прежняя Кэли никогда не поднимала на него голоса…

– Кэл… – не успел он произнести, как внезапно, стало темно. Свеча, которую, Кэли ещё утром зажигала, поставив на стол, и которая ни разу не потухала, не смотря на исходящий из приоткрытых окон сквозняк, внезапно потухла.

Энди вытащил с кармана спичечную коробку, чиркнул спичкой, затем, поднес её на фитиль свечки, и в помещении вновь стало светло.

– Что с тобой Кэли? – с осторожностью приблизился он к старушке, – Ты ли это?? – он прикоснулся её плеча. Кэли всё так же поглаживала маленькую тряпичную куклу, а потом, с удивлением взглянула на старика и ответила:

– Что-что? О чём ты, Энди? Конечно, дорогой, перед тобой я – твоя Кэли. А кого ты ожидал увидеть кроме меня? Или ты ждёшь кого-то, а я и не знаю об этом?

– Кэл, но ведь… – замолчал он.

Старушка глядела на него с удивлением. Старик удивлялся и сам, не понимая произошедшего минуту назад. Перед ним стояла та самая добрая старушка Кэли, а он только и делал, что глядел на неё с отвислой челюстью.

– Нет, давай спать. Я видимо, под устал, немного…

***

Утром, собираясь на воскресный рынок, старик сидя на табуретке надевал носок. И внезапно, он услышал стук в дверь.

– Сейчас-сейчас!! – кричал Энди стоя посреди гостиной с одним левым носком на ноге. А когда он вернулся к стулу и надел второй носок, в дверь постучали снова, но в этот раз стучали сильнее, так, что звуки гулким эхом отдавались по всем уголкам особняка.

– Минуту! Подождите минуту! – отвечал старик, приближаясь к двери, и затем, отворил дверь. В тот же миг, в помещение ворвался прохладный воздух. Но на пороге, Энди никого не встретил, заметив в гуще утреннего тумана верхушки деревьев и дальних холмов, и услышав с хлева, ржания лошадей и пони, старик запер дверь. И усевшись обратно на табуретку, начал, было, надевать свои башмаки, как внезапно, услышал крик. Долгие, пронзительные крики доносились со второго этажа и Энди тут же, побежал на верх. Даже, когда он поднимался по лестницам, крики не утихали. Старик беспокоился лишь о Кэли. Лишь бы крики издавались из кладовки, лишь бы не из спальной комнаты, думал он.

Старик приблизился к двери спальни, повернул дверную ручку и… дверь не отворилась.

Его руки начали дрожать. Дверь так же не поддавалась, сколько бы, не старался он отпереть её. И тут, Энди пнул дверь ногой и, та выбившись, разлетелась на куски. И наконец, старик вошёл в спальню и наткнулся на…

…пустую кровать.

За потертым, в некоторых местах, потрескавшимся окном, виднелись теплые оранжевые лучи солнышко, которое начинало подниматься над горизонтами северных холмов. Дул легкий ветерок, под который с веселым шумом шуршали листики старого дуба. Вдали, на широком лугу паслись коровы, подле них, из разных деревьев исходили чирикания мелких птенцов. Это были скворцы. Одна из них встала и махнув крылом перелетела на крышу, находящегося рядом маленького деревянного домика. Это был сарай дяди Харина.

Мальчик вытер со лба капельки пота и вновь взялся за грабли. Иногда он останавливался и подпевал птичкам, но большую часть времени наводил порядок в старом, грязном сарае, которого последний раз чистили очень много лет назад. В каждом углу висело по груде серой, покрытой толстым слоем пыли, паутине. На когда-то, гладких и белых стенах, образовались крупные бесконечные трещины, которых украшали пыль и грязные пятна. и если бы, мальчик, первым делом не протер бы эти окна, которые до этого были настолько грязными что невозможно было разглядеть ту сторону двора, то сейчас бы, Бэй просто взял и, даже не думая о денежках, покинул бы этот никому не нужный сарай. Но к счастью, он сделал уже половину главной работы и теперь ему оставалось лишь закончить одно: почистить и протереть пол.