Он сделал непристойный жест.
- А у тебя, небось, зуб на неё стоит?
Келман отступил в сторону, опрокинув при этом два мусорных бачка.
Позади него к длинному низкому столу была привязана Лейн Винсент. Концы кляпа, торчавшего у неё во рту, были связаны под крышкой стола, так что голова запрокинулась назад. Юбка была задрана на бедра.
Я непроизвольно сжал кулаки. Келман пронзительно расхохотался.
- Сейчас я привяжу тебя к стулу, и ты будешь смотреть, как я стану развлекаться с этой куколкой. Но сначала я выну кляп у неё изо рта, чтобы ты слышал, как она вопит.
- Я убью тебя за это, Келман, - посулил я.
- Но-но, ты ничего не понял. Не ты меня, а я тебя убью. Но сначала ты услышишь, что расскажет мне эта красотка.
- Она ничего не знает, Келман.
- Это мы ещё увидим, хитрец. Просто удивительно, как много люди вспоминают, если как следует спросить, - он придвинулся ко мне, иронически скривив рот. - Но раз живым тебе отсюда уже не выйти, я расскажу кое-что такое, чего ты не знаешь.
Чтобы его не провоцировать, я стоял и молчал.
- Разве ты не хочешь узнать, в чем тут дело, сыщик? Да, конечно хочешь, и я тебе расскажу. Тогда тебе будет о чем подумать по дороге на тот свет.
В углах его рта выступила пена.
- Ты дурак, Шэнд, ты понятия не имеешь, в чем дело. Но мы знаем, чего хотим... Мы с Ларгсом. Только я хитрее Ларгса. Ларгс слабак. До сих пор я ему подыгрывал... но как только денежки будут наши...
Он усмехнулся и сделал ещё шаг ко мне. Но речь явно не не была закончена. Келман наслаждался своей ролью.
- Есть кое-что, о чем ты никогда бы не узнал, ищейка дешевая. Мы это придумали, когда работали вместе с Кэботом, фамилию он выплюнул, словно кусок дерьма.
- Кэбот - плейбой хренов - пытался и деньгу зашибить, и не рисковать, и не засветиться. Он был наводчиком на тех, кто своим драгоценным фитюлькам и счет потерял. Сходился с ними, пролезал в друзья и выяснял, что имено хранят они по сейфам. Затем докладывал нам, мы забирали безделушки и Кэбот получал свою долю.
Я молчал, осторожно скользя плечом по стене, в надежде, что он этого не заметит. Келман и в самом деле настолько был увлечен собой, что ничего не видел.
- Но я ещё самого главного не рассказал, Шэнд. Драгоценности - для меня мелочь, - он облизал губы, голос его вдруг опять сорвался. - Куш в десять миллионов, понял, хитрец? И скоро они будут наши... Ну, как тебе это нравится?
- Мне понравилось бы мне куда больше, знай я, как вы собираетесь провернуть это дело.
- Вот этого, Шэнд, - прошипел он, - тебе никогда не узнать. Знай только, что я стану богачом, а ты - покойником, он подошел ко мне и поднял револьвер.
Я метнулся в сторону, почувствовав, как поддался под плечом выключатель. Свет погас. В тот же миг я упал. Полыхнуло пламя выстрела, я метнулся вдоль стены и выхватил карманный фонарик.
Луч света упал точно на него и осветил лицо - нет, искаженную бешенством нечеловеческую маску.
Я тут же выстрелил. Пуля попала ему в плечо. Келман пронзительно вскрикнул, но продолжал сжимать оружие.
Новым выстрелом я выбил оружие у него из руки, шагнул назад к стене и включил свет.
Келман валялся на полу, зажав рукой дыру в плече. Сквозь пальцы била кровь.
Я заговорил, и не узнал собственный голос.
- Это за Лейн Винсент, а за Тэла Кэнлона тебя посадят на электрический стул и поджарят до смерти. Жаль, что я этого не увижу.
Келман прополз несколько ярдов по полу, затем с трудом поднялся. Он стоял посреди грязного подвала и пытался удержать равновесие. Потом ноги его подкосились, он рухнул на колени и медленно пополз вперед.
Я без всякого сожаления наблюдал за ним. Думаю, я ничего не чувствовал. Совсем ничего.
Среди мусора я отыскал какой-то ржавый нож и перерезал путы Лейн Винсент, потом вынул кляп из её рта. Ее губы дрогнули, но она не смогла произнести ни слова.
- Не говорите, - прошептал я, - пока не надо.
Я подложил руку ей под плечи и поднял обмякшее тело. Прошли минуты, прежде чем она смогла заговорить.
- О, Дэйл, Дэйл...
- Все уже позади. Ничего больше с вами не случится, - заверил я. Сейчас я отвезу вас в больницу.
- Нет, пожалуйста, не надо. Я хочу домой, туда, в квартиру... Мне уже лучше. Какое счастье, что вы пришли, иначе он бы...
Она, запутавшись, искала слово.
Я наблюдал за Келманом, который все ещё пытался встать. Странные животные звуки вырывались из его глотки. Что там Келман наговорил? Или он все это только выдумал?
Нужно разобраться. Это может стать ключом к разгадке. Десять миллионов долларов... Что все это значит? И есть ли тут связь с другими преступлениями? Похоже, должна быть...
Прервав мои размышления, вошел лейтенант Лу Магулис.
IX.
Покинув управление полиции, я зашагал к каналу, направляясь западнее, в сторону Бродвея.
Я ответил на все вопросы, но не более того. Например, я не обратил их внимания на то, что Уэйн Кэбот был замешан в кражах драгоценностей. Ну, может быть, это вовсе не соответствовало действительности, и Келман всю историю просто выдумал. Кроме того, мне это было совершенно безразлично.
Можно было ещё немного потянуть время, прежде чем решиться назвать имя Ванессы Маури, и время это следовало использовать с толком. Некоторые кусочки мозаики уже начинали подходить друг к другу, и я надеялся, что скоро к ним прибавятся другие.
Ветер стих, но дождь усилился. Я надвинул на лоб шляпу. Капли воды секли лицо и, тем не менее, скорее случайно недалеко от канала я заметил молодого человека без шляпы. Ему не нужна была шляпа - он был в плаще с капюшоном, надвинутым на голову.
Наверняка Ларри Клей был не единственным в Нью-Йорке парнем в плаще с капюшоном, и, кроме того, я его никогда прежде не видел. Но инстинктивно я решил проследить за этим человеком. Он торопливо шагал вдоль канала на север, в сторону Бауэри.
От Норд Ривер слабо долетал вой судовой сирены, из домов слышалась приглушенная музыка. Летом здесь на тротуарах у подъездов спали городские бродяги, но не в такую ночь, как эта. Какая-то машина промелькнула и скрылась в пелене дождя.
Парень в плаще с капюшоном пересек улицу и на миг попал в полосу света, падавшего из открытой двери какого-то кафе. Не оборачиваясь и не останавливаясь, он шагал дальше вдоль по улице. Затем, когда мы, не меняя направления, миновали три квартала, он свернул в узкий грязный переулок.
Весь тамошний квартал всплошную занимали бары, игорные залы и заведения со стриптизом. Перед одним баром - погребком парень остановился, поколебался и вошел. Обе створки входных дверей были распахнуты, и свет изнутри освещал тротуар.
Я подошел поближе.
Мужчина в сером фланелевом костюме и несвежей соломенной шляпе стоял, опершись на перила, на верхней ступеньке лестницы, ведущей в погребок. Похоже, он в любой момент мог умереть от скуки. Парень явно был вдребезги пьян, и только с величайшим трудом держался на ногах, крепко схватившись за перила и одновременно опираясь на створку двери.
Я миновал его, спустился по лестнице и оказался в душном прокуренном зале. Желтый свет, на беленых стенах - черно-белые рисунки, почти все изображали обнаженных женщин. Длинная стойка занимала половину помещения. Перед ней стояли высокие табуреты на хромированных ножках. Напротив бара поместилось несколько столиков. В углу гремел музыкальный автомат.
Зал был почти пуст. За одним из столиков сидел какой-то заурядный малый, апатичный и равнодушный ко всему происходящему. Застиранная коричневая рубаха вылезала из штанов, пиджак валялся на коленях. Подперев обеими руками подбородок, он глядел прямо перед собой. Между локтями растеклась пивная лужица.
Через несколько столиков восседал худой седовласый мужчина. Когда он попытался взять стакан, руки забило мелкой дрожью.
Типичный алкоголик...
Два пьяных молодых оболтуса, покачиваясь, рылись по карманам в поисках завалявшейся мелочи. Видимо, все остальные деньги они уже прокутили.
