Вплоть и до наших дней мы, несмотря на небывалый уровень развития, не можем одолеть молекулу KAF–24, которая в отсутствии иммунитета бесцельно блуждает по нашим организмам. А полное отсутствие собственной защиты, вырабатываемой эволюцией в природных условиях, теперь не позволяет нам сделать и вдоха за пределами щита. Любой микроб, попадая в человека начинает неистово размножаться, да так что вылечиться без будущих осложнений весьма сложно. Это плата за отключение генов ответственных за иммунитет.

Я проходил мимо входа в местный парк. Оставив центральные ворота позади, устремился в обход, вглядываясь на противоположную сторону, где красовался гамма–храм. Идти через парк конечно ближе, но там гудела толпа народу. Причиной этому скоплению стало то ли соревнование, то ли шоу аэробордов. Зрелище что надо! Участники прыгали и совершали трюки на умопомрачительных виражах и трамплинах. Я заметил площадку, на которой катались и на классических скейтбордах на колёсиках. Можно взять борд в аренду и попытаться сделать вид, что мы с ним давние друзья, потом, увлёкшись катанием, осмелиться на приём в воздухе и приземлиться на любую часть тела кроме ног. Нет, это совсем не означает будто я лузер, просто в мой список увлечений бординг не записан. Мы с жизнью прошли мимо него, или он мимо нас.

Впрочем, сейчас происходило тоже самое, мой муть пролегал мимо парка и всего что в нём происходит. Вот если бы здесь росли деревья и трава, то я без раздумий свернул бы в проход, оставшийся за спиной, и не спеша прогуливался бы, скажем по алее из деревьев. А вместо них тут стоят всякие замудренные геометрические экспонаты, экстравагантные фонтаны, иллюзионные фонари, и аттракционы на любой вкус. …В Орномиэле запрещены животные и растения.

Когда люди заселились сюда, то первые три века, обживаясь здесь, общество старалось городской ландшафт поддерживать настоящими растениями, и многие имели домашних животных. Разумеется, это стоило огромных усилий; всё завезенное приходиться тщательно обеззараживать и стерилизовать. Постепенно их начали разбавлять искусственными подделками. Высококачественные пародии неотличимо вписывались в общую картину. Но не трудности вытеснили флору и фауну с глаз долой. Человек сам со временем охладел к ним, и это постепенно переросло в ненависть. Началась травля всей пропаганды, связанной с природой. Образовались тайные группы, уничтожающие всё, что напоминало о ней. Даже изображения любого биологического вида, кроме человека, шли в разнос. Борьба против, действующих скрытно вандалов, не приносила видимых результатов; к тому же эта идеология охватила все умы, включая и Кровную Восьмёрку. И в 319 году вышел закон на полный запрет животных и растений в городе, исключение сделали лишь для зоокомплекса.

В моём времени люди и вовсе отвыкли от былого единства с природой. Сейчас она кажется им омерзительным, копошащимся скопищем гадких тварей, разбросанных по планете. Недееспособных и обречённых к неминуемому вымиранию от любого пустякового катаклизма или даже крохотного сдвига привычных условий обитания. Человеческий же вид превознесён до самых высочайших вершин. Общество гордится собой, тем как оно расцвело под сенью техногинеза, а природа – это пережиток прошлого, лишь ступень под его шествием. Только человечеству открыта дорога в космос.

…Все гамма–храмы строились в одном стиле. Окружные, в диаметре 60 метров, высота стен 10 метров, плюс пьедестальная лестница опоясывающая храм и панцирная крыша из серебра. Кладка здания делалась из ослепительно белого камня.

Я поднялся, и мне поступил вызов, как раз, когда перед одним из входов мне потребовалось обеззвучить устройство:

– Привет везунчик.

– Роунс ты как всегда не вовремя, – ответил я.

– А чем это таким мы заняты? Валяемся с редакторшей? Неужели после вчерашнего допроса вы отправились в постель?

– Сколько раз тебе повторять; мы с Терой только дружим, и между нами не происходило того, что твой похотливый мозг пытается выдумать? И почему везунчик?

– На финале тебе просто повезло.

Над этими словами мы оба посмеялись.

– Слушай дружище мне и правда некогда. – Он связался со мной прямо в тот момент, когда я уже вот–вот должен был отворить массивные двери, и окунуться в пространство за ними.

– А причина? – спросил Роунс.

– Не твоего ума дело. – Ему необязательно знать где я. Лишний повод для смеха ему не надо давать. Не все граждане Орномиэла проникнуты сакральной глубиной цвета.

– Я звоню по поводу "Ячейки". Идём, или как?

– Разумеется, договаривались же, идём.

– Забери тогда меня с работы в конце смены, и сразу туда двинем.

– Ладно.

Я вошёл. Волна возбуждения окутала всего меня. Зрение заполонило красочным окружением.

Во всех гамма–храмах города периодически происходит переделка внутреннего облика. Смотритель храма в специальном аппарате перемешивает своей рукой миллиард цветовых микроиндикаторов. Затем этот аппарат выплёвывает первые попавшиеся миллион индикаторов, с запоминанием порядка выдачи. Таким образом, с самого низа стен, по спирали начиналась отделка. Прямоугольные цветные пластиночки, вклеивались одна за другой согласно прошедшему жребию. Весь процесс соблюдался в строгой последовательности. Кропотливым трудом цвета выкладывались по кругу всего зала, обретая неповторимый пейзаж. Пол всегда был чёрным, а выпуклый потолок белым. …У этого смотрителя удачливая рука, и вновь общий рисунок вышел необузданно фантастическим!!!

Лёгкой походкой я направился к зелёной сфере. Семь сфер, по числу основных цветов радуги, парили по храму. На равноудаленном расстоянии они кружили в воздухе и совершали один оборот за сутки. Шаг за шагом меня заполняли позитивные эмоции. Цвета для человека – те же питательные элементы. Ему необходимо впитывать их в себя. Известно, что к такому зрелому пониманию пришли именно в Орномиэле. Не встречал в прошлых культурах подобного отношения к этому. Современное общество вполне реально осознаёт данное знание с научной стороны. Организм нуждается в потреблении окружающих красок. Они, пища, только состоят в другом жизненном диапазоне.

Шар, находящийся на уровне моего взгляда, считался идеально правильного зелёного оттенка. При касании чувствовалась вибрация, внутри замурован механизм, позволяющий левитировать. Взрослому человеку потребуется не мало приложить усилий, чтобы сдвинуть сферу с места. В детстве мы с ребятами баловались и отстраняли их в сторону, после чего те медленно возвращались на прежний маршрут. Разумеется, это проявление дурного тона, как и шуметь в гамма–храмах.

Прикоснувшись к блуждающей сфере, из неё проецируется платёжное табло. Я внёс 50 энерейзов удобным для себя способом; через чип–луч. Взносы можно производить и через приложения на файстфоне.

Я ещё раз положил ладонь на поверхность зелёной сферы, желая ощутить беззвучную дрожь, и пошёл вдоль цветной стены, внимательно рассматривая красочный калейдоскоп. Через пару кругов, я вышел в те же двери.

Мне стало лучше, …правда! Это никакое не внушение или самообман, а на самом деле. Такое впечатление, что тело получило заряд ресурсов, укрывшись от внешних раздражителей. Даже городская суета воспринималась теперь иначе. Примеряя в себе обновку виде личного, незримого щита, я задался вопросом, связанным с дальнейшим времяпрепровождением, в запасе ещё много времени до встречи с другом.

Мальчишка протянул мне голографический чарстрейчер, какие часто распространяют около гамма-храмов. Я не взял, у меня в бардачке такой уже лежит. Информация в нём повествует о предстоящем долгом путешествии людей. "Спектр"* [*Организация пропагандирующая цвет] официально считается психологической организацией, именно она занимается изучением цветового влияния на человеческий мозг, разрабатывая различные системы по его стимулятивной коррекции и координированию. Так же "Спектр" призывает людей полностью положиться на науку, и не тратить умственный потенциал на угадывание прошлого за рубежом Большого Взрыва. Вместо этого необходимо направить всё свое естество для достижения будущего.