Те, последнюю пару месяцев вели себя относительно смирно, в основном пробавляясь вылазками «групп автоматчиков» и перехватами разведгрупп. Об успехах последних сержант рассказать ничего не смог, а вот о неудачах поведал многое. Сомнения Володина о своей пригодности к опасной, но почетной и даже возможно героической службе в разведывательном взводе 330-го стрелкового полка окрепли до гранитной твердости.

Боец из третьего батальона, с мелкими осколочными ранениями в кисть, плечо у локтя и задницу, на плацдарме куковал с февраля. Иван оказался бывшим матросом с «Марата», который, как и старший сержант участвовал в осенних боях, но не на берегу, а на переправе – гребцом в некоем «Морском отряде».

Встрече с «братишкой» моряк был рад как ребенок, Володинский заплыв общительного парня весьма впечатлил. Несмотря, а может быть и благодаря этому, с ним разговаривать оказалось сложнее всего. Володин в буквальном смысле обмер, когда тот всего лишь на секунду-другую опередил своим «гальюном» его готовый сорваться с губ «сортир». То, что это можно было объяснить призывом в береговые части ВМФ из запаса не успокаивало. Подобные оговорки не вызывают вопросов только когда их мало и в знании морской терминологии собеседник не сомневается. Применительно к своей легенде Володин иллюзий не испытывал – она неминуемо должна была посыпаться при малейшем к ней интересе хоть какого-нибудь облаченного властью человека. Толковому же профессионалу, типа тех, кого он знал, чтобы его вскрыть вероятнее всего даже из-за стола вставать не пришлось.

В итоге ленивый треп прервался только на прием пищи – к Володинскому удовлетворению ужин раненым притащили из рот, и на медицинские процедуры. Несчастная спина Дениса снова изведала банок. Но в этот раз Оля ставила их в паре не с Аграчевым, а с другой девушкой. Типичной такой деревенской Дунькой с коренастой фигурой, объемной грудью, носом картошкой и коротко постриженными волосами. Они же сменили бинты на ногах «Петрухи».

–Ты, Денис, не теряйся! – подкалывая, но с ноткой реальной зависти проводил медсестер Иван, как только за ними закрылась дверь. – Как адмирала тебя обхаживают! Красавец-герой! Только пальцами щелкани, не посрамить флот!

–Хороши Маши, да не наши. – не принял игривый тон Володин, проверяя насколько высохли висящие над печуркой фуфайка и ватные штаны. На предмет мыла, щетки и подменки Петрова он раскрутил в обед, когда тот оказался свободен. Оцинкованные коробки из-под патронов под горячую воду нашел сам.

–Ольга не наша. – охотно согласился морячок. – У нее любовь, в полку все это знают. А с Дашкой я бы замутил. Видел какие сиськи? И жопа сдобная.

–Видел. – равнодушно признал Володин.

Он предпочитал бюст меньших размеров. Типа того, что был у недоброй памяти девушки, из-за которой он в этом блиндаже оказался. Внутри начало подниматься бессильное раздражение. Денис поспешил его подавить, пока оно не трансформировалось в жалость. Жалость к себе – самое позорное чувство для уважающего себя мужчины.

–Назначили бы меня к переправщикам я бы не потерялся, – не успокаивался Иван. – Девка уже щас так на тебя смотрела! Блиндажей пустых море, есть где уединиться!

–Думаешь, что его на лодку определят? – лениво поинтересовался старший сержант. Он представился Егором.

–Не в роту же его завтра днем запулят! – фыркнул «братишка». – Денис балтийский моряк все-таки. Много нашего брата сейчас в полку?

–Не скажи! – не согласился старший сержант. – У Петрова в разведке людей совсем мало. Три дня уже с Васильевым как крысы по ротам шныряют. Лучших бойцов сманивают, ухари. Эти двое Дениса ни в коем разу не пропустят. Если только разведрота опередит…

–В разведподразделения приказом назначают или только добровольцев туда берут? – с большим опозданием догадался спросить Володин.

–Так оно только добровольцев. – Егор, судя по голосу, ухмылялся. – Но, если очень нужно, тебя общим порядком назначат и спрашивать не будут.

«Вот оно счастье!» – скривился Володин в темноте.

Скрипнула дверь.

–Красноармеец Володин, есть такой?

Вошедший чиркнул спичкой. В свете стал виден стальной шлем – «халхинголка» с его полями, гребнем на макушке и закинутым на козырек подбородочным ремнем; замызганная шинель с поперечными просветами и эмблемами из скрещенных винтовок в верхних углах грязных малиновых петлиц; ну и конечно же винтовка Мосина с примкнутым штыком. Лицо вошедшего наполовину скрывала тень.

–Есть.

–Так это ты Володин?

–Он самый.

–Одевайся и следуй за мной, товарищ красноармеец. – гость обратил внимание на тельняшку. – Али ты краснофлотец?

–Сойдемся на красноармейце, флот остался в прошлом.

–Одевайся быстрей. Тебя уже ждут, умник! – хмыкнул воин.

Володин на секунду задумался в каком наилучшем виде предстать пред лицом начальства, но все же выбрал не оборванца, а мокрую курицу. Встречают по одежке, в конце-концов.

–А кто меня хочет видеть? – поинтересовался он, разжигая коптилку

–Кто надо.

–В смысле? Кто надо это звание?

–Я же сказал! Кто надо! Увидишь, узнаешь

–Железная дисциплина! Это я понимаю! – вздохнул Володин, натягивая штаны. Простирывая теплуху, он пользовался щеткой и вату как мог старался водой не проливать, как раз на такой случай. К его сожалению, даже несмотря на такие предосторожности штаны полностью пока что не высохли. Также как, впрочем, и ватник.

«Наизнанку их надо было вывернуть, идиот!»

–Поторопись. – хмыкнув, типа «купился» на лесть сопровождающий. – Там ждать не любят.

–Я как пионер, всегда готов. Но вы застигли меня без штанов, товарищ… Извините мы флоццкие, армейских званий не знаем! – послушался, но слегка брызнул ядом Володин.

Раненые зафыркали.

–Товарищ ефрейтор. Учи знаки различия красноармейцев и командиров, товарищ бывший краснофлотец.

–Товарищ ефрейтор! – охотно поправился Денис, стараясь не выдать свои мысли. Они были невеселыми.

Сапоги с портянками затруднений не вызвали. Он и берцы долго с ним носил, руки помнили. Дешевые носки, по его мнению, портянкам проигрывали с разгромным счетом. Носить тяжелую армейскую обувь с носками, имело смысл только с довольно-таки недешевыми трекинговыми. Далее осталось только ватник натянуть. Ну или глянуть, нет ли на гвоздях или нарах подходящей шинели.

–Ты на северный полюс так одеваешься? Плюс на улице! – с сарказмом вмешался боец в процесс поисков. – Одевай ватник и пошли. Как баба телишься, честно слово.

Володин пожал плечами и, одевая ватник, незаметно для сопровождающегося сунул снятые с запястья часы в карман. Смущать чей-то разум кварцевой Швейцарией было не время.

–Ну если товарищ ефрейтор в этом уверен, пойдем так.

За дверями, вопреки смутным Володинским опасениям группы захвата не оказалось. Да и сопровождающий его «товарищ ефрейтор» превратиться в конвоира не поспешил. Парень, напротив, расслабился, закинул свою винтовку положение «на ремень» и шел рядом с Денисом как старый приятель, показывая дорогу.

Тропинка ушла наверх, к гребню и, миновав спуск к мостику сползла в соединяющую меж собой входы в несколько укрытий траншею.

—Командный пункт полка! – обронил ефрейтор, кивнув в сторону большего из двух врытых в песок в семи-восьми метрах друг от друга блиндажей.

–Меня туда? – уточнил Денис.

–Нет, дальше! – гыгыкнул ефрейтор. Володин мысленно поморщился и зачислил его в разряд давно не битых халдеев.

Предчувствия неприятностей, впрочем, молчали и до той самой секунды пока Володин не встал в блиндаже у застеленного старой картой самодельного письменного стола с криво сколоченным табуретом перед ним, решительно ничего не предвещало беды.

За столом, положив на него руки, сидел темноволосый парень лет двадцати пяти в меховой телогрейке поверх гимнастерки. На расстегнутом воротнике были видны петлицы с лейтенантскими кубарями, на этот раз без кантов и эмблем. На стене за спиной лейтенанта висел портрет Сталина под лопнувшим стеклом в резной рамке. В дальнем от Володина углу блиндажа стоял сейф, в ближнем с той же стороны – печурка.