Нашел более-менее чистый кабинет, откинул спинку стула и закрыл глаза.

Утром по дороге на запад города он остановился около парка аттракционов.

Волна воспоминаний снова нахлынула, и он погрузился в нее с головой. Сам он в малом возрасте редко катался на аттракционах, но часто водил своих детей. Это было железным правилом семьи: раз в две-три недели ходить в парк развлечений. Находясь в отпуске, он и вовсе водил их чуть ли не каждый день. Детскому восторгу не было предела. Они хохотали часами напролет, и таким образом передавали ему хорошее настроение. Он не без удовольствия наблюдал за ними, иногда присоединяясь к детям на американских горках или на чертовом колесе. Жена тоже не оставалась в стороне. А ближе к вечеру, каждому покупали порцию вареной кукурузы и всей семьей проводили остаток дня за столом или на лавочке, продолжая следить за продолжавшимся потоком посетителей, желающих получить свою порцию удовольствия. Ни одно место в мире не давало его детям подобных эмоций.

По его щеке покатилась одинокая слеза. Он небрежно смахнул ее. Все, что радовало в прошлом, осталось в другом мире, который уже не вернуть. Они сейчас в лучшем месте. Попадание туда нужно еще заслужить.

Днем удалось найти новую высотку. Ей оказался жилой комплекс, построенный совсем недавно. Само здание покрашено в яркие цвета, они еще не успели подпортиться. Возможно, в него еще не успели заселить. Это пошло бы только на руку. Всегда приятно находится в месте, которое не затронула рука смерти. По высоте примерно равен вчерашнему бизнес-центру.

Ему повезло, в доме еще никто не успел пожить. В сами квартиры он не заглядывал, но это было и так видно. Зеркально чистый пол символизировал об этом больше всего. Его не успела запачкать обувь жильцов. На стенах и потолке так же не имелось ни одного пятна грязи. Такое могло быть только до заселения.

Забираться оказалось сложнее, чем вчера. В первую очередь, причиной послужила боль в мышцах и неудобная лестница. Пороги вышли слишком высокие. После того, как он начал спотыкаться, в их сторону посыпалось пару проклятий. Без перерыва тут не обойтись. Сел прямо на ступенях. Сил не хватило даже дойти до этажа. После такой дороги в нем проснулся аппетит. Портфель стал весить на пару консервов меньше.

Дал желудку спокойно все переварить и двинулся дальше.

Еще несколько раз зацепился за пороги, но теперь отреагировал более сдержанно.

Сделал вторую паузу, дав ногам отдохнуть. Времени у него предостаточно, а перешагивание через ступени требовало все больших усилий.

Отдых пошел на пользу, оставшаяся часть пути преодолена без особого труда.

Внизу по-прежнему тихо. Видимость была превосходная. Сейчас его взору открывалось огромное пространство. Не Останкинская башня, но и так сойдет.

Сегодня он решил потратить то, что сэкономил вчера. Дождался, пока ветер окончательно стихнет, и пустил в ход первую шашку. Сам же не отрываясь смотрел в бинокль, ожидая увидеть тянущихся в сторону дыма жителей.

Жег до самого вечера, пока очертания самых дальних из видимых домов не скрылись в темноте.

Ярость овладела им. Сложно сохранять спокойствие, когда после бесчисленных попыток, забирающих все силы, результатом работы становится тишина, которая сводит с ума каждую секунду. Вот и вся награда. Он уже не мог это терпеть. Город пронзили крики. Кричал до тех пор, пока голос окончательно не сел. Так громко еще никогда не получалось. Затем начал пинать израсходованные шашки, сгоняя их вниз с крыши. Он бы и сам не прочь к ним присоединиться, настолько это выводило.

Раскалывающаяся от звонов колокола голова, отваливающиеся от тяжести многокилограммовых коробок фейерверков руки и онемевшие после хождений по многоэтажкам ноги – все это вхолостую.

Потратил всю оставшуюся энергию на гнев, а после лег на крышу, закрыл ладонями глаза и просто лежал. В таком положении он находился около получаса, пока не заснул.

Проснулся от сильного холода. Дрожь охватила все тело и не собиралась отпускать. Он слышал, как стучат его зубы. Любое движение вызывало еще больший холод. Превозмогая озноб, он встал на ноги и поспешил поскорее покинуть крышу. Небо было настолько темное, что дальше собственного носа не увидеть. На черном полотне отсутствовали звезды и даже луна не могла порадовать своим присутствием. Кое-как нашел лестницу, медленными шажками спустился на пару этажей и оставшуюся часть ночи провел там.

Утром почувствовал боль в горле и сильный насморк. Температуры, к счастью, не оказалось, а остальное можно вытерпеть. Продвижению это не помешает.

Прошедший день его окончательно деморализовал, поэтому он решил за сегодня сжечь оставшиеся запасы шашек и пойти дальше.

Утром стало намного теплее, но мороз крепчал с каждым днем. Прошлые два дня он полностью посвятил поиску выживших, теперь же настало время подобрать себе новую одежду.

Выбор был поистине велик. Товар со временем не утратил новизны, и казалось, что все это завезли только пару дней назад. Пришлось хорошенько подумать: взять объемную теплую куртку или легкую, но мобильную ветровку? И то, и то представлялись неплохими вариантами. Выбор все же пал на ветровку. Нынешний холод она должна выдержать. К тому же не будет так сильно сковывать движения, как куртка. С штанами дела обстояли куда проще – спортивные с начесом Адидас ему вполне подходили. Сменил изношенные кроссовки и подыскал шерстяные носки. Теперь холод на некоторое время перестанет быть помехой. Осталось найти еще одно здание, сжечь последние дымовухи и закончить на этом пребывание в Домодедово. Завтра пора покинуть его пределы.

На пути встретилась аптека, пройти мимо нее в его нынешнем состоянии было бы преступлением. Взял пару таблеток от горла и капли от насморка. Сразу же положил один леденец в рот и закапал в нос.

Основной достопримечательностью Домодедово, не считая аэропорт, являлись усадьбы и храмы. Несколько из них он проходил, теперешнее состояние этих мест не было столь катастрофическим, как у многих других зданий. Из всех пройденных им городов Домодедово мог похвастаться самым большим количеством туристов. И сейчас он, глядя на одну из усадеб, понимал почему. По факту, в ней нет ничего особенного. Невысоких размеров, архитектурный стиль не внушал восторг, а содержимое, судя по картинкам в его книге, вовсе не удивляло. Но что-то все равно тяготило его войти внутрь, какая-то собственная аура. Нет сомнений, что она присутствовала и когда город функционировал. Но имелись в городе и действительно красивые усадьбы, минус лишь в том, что все они располагались на окраине. Хотя для путешественников такое нельзя назвать помехой. Раз уж приехал посмотреть, изволь потратить время на дорогу.

До нужного места добрался довольно быстро. В этот раз забираться на крышу какого-нибудь здания для поиска более высокого не имело смысла. Такую громадину не загородит ни одна постройка этого города. Она обгоняла предыдущих двух гигантов минимум на пятнадцать метров. Назначение этого объекта схоже с назначением вчерашнего дома – они оба созданы для того, чтобы в них жили, с одним лишь условием, что один из них предоставлял лишь временное обиталище. Перед ним стоял отель. На половину он был сделан из стекла, на половину из кирпича. Цены на проживание в подобных отелях пробивали потолок и тянулись к самому небу. Здесь обитали настоящие богачи.

Пора покорить и эту высоту. Подъем на крышу отеля получился самым тяжелым из всех предыдущих, целых три раза он останавливался на перерыв. Ноги болели так сильно, что он едва поборол желание лечь на пол и пролежать там до конца своих дней.

Последняя шашка догорела вечером. Он еще раз посмотрел в бинокль, и, полностью убедившись в отсутствии результата, отправился спать.

Домодедово я покинул не без облегчения, слишком уж много сил я потратил, взбираясь по зданиям. И хоть успеха я снова не добился, горечь поражения на меня особо не давила. Большую часть своих негативных эмоций я успел выплеснуть еще в городе. Когда успокоился, то почувствовал такую свободу, какую не ощущал уже давно. В очередной раз убедился, что невозможно держать все в себе.