<p>
- А представляешь, какой вой поднимется в прессе? Нас же будут обвинять в сокрытии от человечества информации, жизненно важной для его существования. Наверняка начнется бешеное давление на правительство Кириату, в том числе и по дипломатической линии.</p>
<p>
- Это правительство сейчас полбюджета формирует за счет наших налогов, а как производство развернется, будет получать еще больше, не идиоты же они резать курицу, которая несет им золотые яйца! Никто им больше нашего не заплатит, они это прекрасно понимают, так что с этой стороны я никаких неприятностей не жду.</p>
<p>
- А если какие горячие головы на вооруженное вторжение решатся?</p>
<p>
- А смысл? Информации они так никакой не получат, а вот поставки органов сразу прекратятся, и не только для них. Нет, Стив, пока мы единолично владеем этим знанием, объявлять нам войну - это все равно что бросать вызов всему остальному миру! Никто на это не пойдет, будь спокоен.</p>
<p>
На следующий день Винсент с удовольствием просматривал свежие газеты.</p>
<p>
- Смотри, Стив, что о нас пишут! "Сбылась вековая мечта", "Триумф человеческого разума", "Фантастическое достижение в биотехнологии", "Новые горизонты трансплантологии". А вот тут, гляди, наша фотография, и подпись под ней: "Благодетели страждущих". Вот как нас реально оценивают, а ты еще сомневался!</p>
Глава 5.
Первая попытка.
<p>
- Ну как, тебя можно поздравить с успехами? - это первое, что спросил у только что вернувшегося из Лондона Винсента его ближайший друг и соратник Кевин Уилсон.</p>
<p>
- Да, все прошло замечательно, клиники всего Евросоюза готовы приобретать выращенные нами органы. Ими проведено уже больше сотни операций, и пока не зафиксировано ни одного случая отторжения. В связи с этим донорские органы совершенно перестали пользоваться спросом. Никому не хочется платить большие деньги за операцию, месяцами, причем все это время прикованными к больничной аппаратуре, ожидать, пока где-то подберут относительно совместимый орган, и потом еще всю жизнь сидеть на лекарствах, подавляющих иммунитет. Люди готовы немного переплатить, но зато получить гарантии нормальной жизни. Короче, Кевин, мы теперь монополисты этого рынка, и как только наш завод выйдет на проектную мощность, начнем грести деньги лопатой.</p>
<p>
- Винсент, - вкрадчиво произнес Уилсон, - а не кажется ли тебе, что нам пора приступить к реализации нашего главного проекта? Выращивать качественные органы мы научились, почему бы не попробовать вырастить и целое тело? Или еще есть проблемы с головным мозгом?</p>
<p>
- В принципе, никаких проблем, - промолвил Винсент. - Наши клиенты полагают, что головной мозг мы производить пока не научились, пусть они и дальше пребывают в этом заблуждении.</p>
<p>
- Тогда что нам мешает приступить к делу?</p>
<p>
- Лично мне только боязнь последствий. Создать абсолютно новое человеческое существо... Кевин, ты по-прежнему считаешь главной нашей миссией в этой жизни повторить величайшее достижение Учителя?</p>
<p>
- Да, Винсент, считаю. Мне было откровение, что время для этого пришло.</p>
<p>
- Но ведь Симон Маг, по свидетельству Акилы, создал своего мальчика из воздуха, последовательно обращая ее в воду, затем в кровь и, наконец, уплотнив оную до состояния плоти, а мы можем создать плоть лишь из плоти же плюс питательный субстрат.</p>
<p>
- Это неважно, Винсент, каждый смертный ищет свой собственный путь к постижению Истины. Если Провидению было угодно натолкнуть тебя именно на этот способ, грех было бы им не воспользоваться.</p>
<p>
- Хорошо, Кевин, тогда я отбрасываю свои сомнения. Как говорится, делаем, что можем, и будь, что будет. Но сначала надо хорошенько подумать, как нам обставить этот наш, хм, эксперимент. Под каким предлогом мы можем вырастить тело, чтобы наши собственные сотрудники ничего не заподозрили? Среди них же не так много сторонников нашего учения.</p>
<p>
- Винсент, ты полагаешь, на свете мало людей, которым пересадка отдельных органов уже не поможет и для излечения надо менять все тело? Пока ты занимаешься высокими материями, мне приходится разбираться с письмами, приходящими в компанию. Знаешь, сколько к нам обращается матерей, чьи дети умирают от рака? И хотя мы неоднократно оповещали мир, что не беремся за излечение тяжелых онкобольных, страждущие все равно продолжают писать, словно мы с тобой здесь боги!</p>
<p>
- Боги? Ну, это уже как посмотреть! Учитель наш, если мне не изменяет память, тоже называл себя воплощением Божественного Сознания... Ладно, тащи сюда свою корреспонденцию!</p>
<p>
Уилсон принес и разложил перед другом кучу писем со слезными просьбами, страшными медицинскими диагнозами, фотографиями больных детей. Винсент принялся задумчиво перебирать бумаги.</p>
<p>
- А знаешь, Кевин, - вдруг признался он, - я сейчас действительно чувствую себя богом! Только боги имеют право по своей воле выбирать, кому из смертных продолжать жить, а кому умереть.</p>
<p>
- И каким же будет твой выбор?</p>
<p>
- А хотя бы... вот этот, - Винсент передал другу несколько скрепленных канцелярской скрепкой бумаг, к верхней их которых была пришпилена фотография курносого блондинистого пацаненка.</p>
<p>
- Почему именно он?</p>
<p>
- Не знаю, чем-то понравился... К тому же тут написано, что он из России, а у меня есть некоторые планы на сотрудничество с тамошним правительством. Этот наш Петров так красочно расписал им достоинства нашей компании, что они через свой государственный венчурный фонд вложили деньги в наш Фонд геронтологических исследований, обещают всяческое содействие, но при этом высказывают пожелание, чтобы часть наших будущих производств разместилась на их территории.</p>
