Ай! Где-то в области плеча больно защипало, когда первые капли воды ударили по коже. Закончив намываться, я подошла к зеркалу и едва не завизжала. На левом плече красовался свежий укус. Этот больной кретин меня укусил. Неверное, останется шрам. Тронутый на всю голову психопат, который не выходит у меня из головы! Невменяемость, кажется, заразна. Бандюган меня заразил через поцелуи, раз я о нём до сих пор думаю и буду думать ещё очень долго. Каждый день. Пока время не излечит.

Глядя в зеркало, я потрогала свои губы кончиками пальцев. Они до сих пор горели огнем, припухли и болели. Голодное зверьё. Он терзал меня всю ночь. Я до сих пор чувствовала его вкус. Вкус его языка на своём языке, остроту его напора, его запах, его большой и ненасытный член до самого упора глубоко в себе, как будто мы с ним стали единым целым.

От этих воспоминаний мне стало дурно. Ощутив тугой жар в области бедер, я рефлекторно сжала ноги. Ерунда какая-то! Решив кое-что проверить, я запустила пальчики между ног, потеребила складочки.

Охнула. Влажно. Подумав о Данте, я за секунду стала мокрой.

Алиса, ты спятила! Ты сошла с ума. Так нельзя! Ненормальная. Как шлюха.

Набросив белый халат на чистое тело, я вышла из душа. Подхватила телефон с кровати, быстро набрала номер, этого… Серого, мечтая как можно скорей убраться из этого чёртового места.

– Алло, – лениво захрипел знакомый голос. Я узнала его, это один из подельников Данте.

– З-здравствуйте… Данте сказал, он с-сказал… Что вы отвезете меня д-домой, – я страшно нервничала. Не каждый день приходится вживую общаться с реальными бандитами. Которые грабят, убивают, насилуют людей. Господи!

– Понял. Сейчас буду.

А потом вдруг вспомнила о той странной коробочке из бархата. Взяла её с тумбочки, открыла и едва не потеряла сознание от восторга. Во всей своей невероятной красе, искрясь и переливаясь миллионом радужных бликов, внутри коробочки лежали серьги с крупными камнями. Вот это да! Они что, настоящие? В смысле это настоящие бриллианты? Наверняка они стоят как два Славкиных долга? Отрабатывала я, а в итоге за ночь заплатили мне.

Отдышавшись, я захлопнула коробочку, сунула её в карман халата. Их можно продать. Наверняка они погасят весь долг. Почему бандит сделал мне столь дорогой подарок? Я не понимала. Может, правда ему понравилась?

Не прошло и минуты, как в дверь постучали. Я чувствовала себя ещё более разбитой, когда столкнулась с чёрными глазами одного из прихвостней главаря. Он смотрел на меня так же прожорливо, как и Данте, знал же, чем, точнее кем, их босс вчера ночью занимался. Думаю, наши вопли слышал весь комплекс. Из-за этого я чувствовала себя крайне гадко. Дешевой подзаборной подстилкой.

Набросив на себя куртку, прямо поверх гостиничного халата, ссутулившись, я молча выскочила из комнаты, побежала по ступенькам вниз, выскочила на крыльцо. Бугай кривился в ехидной усмешке и молча следовал за мной. Только сейчас я увидела на его угрюмом лице жуткий шрам.

– Я могу в-вам доверять? – остановилась возле знакомой машины, глядя в отражение рожи амбала в боковом стекле внедорожника.

– Не боись, киса, не трону, – хохотнул упырь. – Хозяин приказал не распускать клешни.

Да, выходит, синеглазый для этих чмошников авторитет, как я поняла. Они его как щенки боятся, носятся перед ним, словно забитые дворняги. Боятся, значит, это хорошо. Значит, мне не стоит бояться их. Всё-таки Данте, наверное, честный бандит, что держит слово.

Господи, да что за бред я несу? Честный? Бандит? Ну да. Если он живёт по их особому бандитскому кодексу. Я такое где-то слышала.

Была ни была. Я рванула дверную ручку на себя, юркнула на заднее сидение огромного джипа, притихла там, забившись в угол, и с нетерпением ждала возвращения домой, а бугай послушно занял место водителя.

Шрамированный горилла молчал всю дорогу, а я молилась, глядя в окно. Прежде всего молилась о том, чтобы всё, что случилось ночью, навсегда забылось. Машина повернула вправо, мы оказались на уже знакомой улице. Меня почти отпустило. Не соврал, значит. Они меня не в лес везут убивать, а домой. Какое облегчение!

Тонированный внедорожник плавно въехал в родной двор и остановился. Не проронив на прощание ни слова, я быстро толкнула вперед массивную дверь и выскочила на улицу, со всех ног бросившись к подъезду, ведь там, на обшарпанных ступеньках, обнимаясь с бутылкой водки, сидел мой Славочка.

Лицо как раздавленная слива. На нём не было живого места. Хорошо так отделали любимого, ушлёпки. Ненавижу их.

Подчинённый Данте дал по газам и скрылся за углом дома.

– Слава! – я закричала, зарыдала, бросилась в объятия будущего мужа, а он – бросился мне навстречу. Мы не целовались. Ему больно. Не то чтобы говорить, двигаться особенно, а целоваться – так вообще пытка. Лицо Славы – сплошная, открытая рана.

– Малыш, – он рыдал как девчонка. – Прости меня, прости, – его заело.

Обнявшись, мы вошли внутрь подъезда. Он хромал, шатался, всхлипывал от боли, нес неразборчивую лабуду и в стельку был пьян. Когда мы оказались в нашей квартире, я отвела его в спальню. Положила на кровать, раздела, накрыла одеялом.

– Отдохни. Отоспись. После поговорим. Но я бы хотела, чтобы мы… больше не возвращались к этой теме, – прошептав это сонному Славе, я легонько коснулась губами его лба. – Со мной, правда, всё хорошо. Но могло бы быть в разы хуже, – закончив монолог, я тихонько вышла из спальни.

Мне было ужасно стыдно смотреть Славе в глаза. У меня сперма чужая колтунами запуталась в волосах, меня всю ночь терзали, как общественную тряпку, но мне не было больно или противно. Господи, я плохая будущая жена, изменщица! Я получила пять оргазмов. Никогда такого не испытывала. Он просто монстр в постели. Я согрешу, если признаюсь, что да… мне было хорошо. Лучше буду просто оправдывать себя, что мои ощущения – это просто влечение. Данте специально бросил мне что-то в бокал, чтобы я желала его больше, как примитивная самка, млекопитающее во время течки. Честно, если сравнить мой половой опыт, то в сексе со Славой было приятно, но не настолько ярко, как с этим дьяволом.

Прошёл один день. Слава был растерян, он не разговаривал особо со мной. Просил прощения, обнимал ночью, прижимал к себе, пока я рыдала на его груди. Странные ощущения, мне не было больно. Нет, бандит не мучил меня, не издевался, тем более не бил. Мне просто было стыдно. Вероятно, Слава считает меня грязной, испорченной потаскухой. А что, лучше бы его убили? А меня пустили по кругу?

Я правильно поступила. Всё хорошо, Алиса. Всё хорошо. Вот только на душе кошки драли, а низ живота сжимали тугие спазмы, когда я вспоминала, как тот монстр с пронзительными глазами цвета льда наполнял меня собой, доводил до точки кипения, взрыва, сумасшествия. Таких безумных ощущений я не испытывала никогда. И вообще не думала, что заниматься сексом это так… так запредельно.

Самый шок ждал меня утром. Честно, я не ожидала такого исхода событий. Под утро мой Слава ушёл. Просто собрал свои вещи, обнял меня, сонную, едва ощутимо чмокнул в макушку, прошептав на ухо:

– Я уезжаю, малыш. Отрабатывать долг. В рейс. В другую страну. Буду работать на судне, платят прилично. Они обещали больше тебя не трогать.

– Нет, Слава! – я резко очнулась ото сна. Вцепилась в его руку, с мольбой уставилась на парня. Глаза наполнились слезами, а сердце быстро-быстро забилось в груди.

– Прости, так надо. Не хочу, чтобы ты пострадала снова. Если бы ты только знала, что я сейчас чувствую. Я себя ненавижу, сдохнуть хочу. Возможно, будет лучше нам какое-то время пожить отдельно.

Он не стал меня целовать или ласкать с таким рвением, как обычно это делал. В его угрюмом лице не было жизни. Сплошной мрак. На секунду я даже подумала: а мой ли это Слава стоит передо мной? Или совершенно другой человек?

– Я люблю тебя, – с надрывом прохрипела я, но он холодно разомкнул мою руку на своём запястье. Что-то пробурчал в ответ и зашагал к входной двери.