Младшей из семьи Иншаковых была Глафира. Моя хорошая знакомая и коллега по моей предыдущей работе. Это было в те времена, когда я имела на нашем рынке свой бутик и торговала вещами. Наши торговые палатки стояли по- соседству и Глафира захаживала ко мне на чаепитие. Что характерно, такие чаепития были регулярными и от Глафиры, как по- моему она считала, требовалось только лишь её присутствие. Кофе, чай и всё остальное покупалось мною и на мои же деньги, за всё то время она не принесла с собой ни одной конфетки, не говоря уже про пирожные и ли тортики. Но благодаря нашему соседству я и познакомилась со Славиком. Он часто приходил помогать ей разбирать и развешивать новый товар, и мы обратили внимание друг на друга. И, как потом говорил Славик, это была любовь с первого взгляда. Глафира унаследовала от своих старших родственников всё самое плохое и порочное. От Алевтины истеричность, от отца и Михаила она взяла привычку давать всем обзывательские прозвища, от Галины и Алины любовь к увеселительным вечеринкам и походам в гости, куда её никто, особо- то не звал, также, как и Галина любила совать нос в чужие дела и также, как и Алина любила только лишь себя и изменяла своему мужу Алику. Как Савелий и Славик имела пристрастие к горячительным напиткам. Пила часто и по многу. Но всегда находила оправдание своему пьянству. То для сугрева, как говорила она, потому- что ей было жутко холодно в зимнее время года, то потому- что её муж Алик на кого- то там, посмотрел и она взревновала.

К обеду ближе, Динара опять задала мне вопрос, по поводу моего присутствия на похоронах моего бывшего свекра.

– Ну что ты решила? Поедешь или нет, в это змеиное логово? – спросила меня она и не моргая, выпучив свои большие круглые глаза уставилась на меня в ожидании ответа.

– Не знаю, Динар. С одной стороны, я не имею ни малейшего желания встречаться с ними, а с другой стороны, они же потом пустят про меня слухи, что мол, я такая бессовестная, даже на похороны не пришла, а они мне столько добра сделали и. т. д. – и я картинно заломила руки.

– А насчет Воронцова ты подумала? – всё не унималась моя подруга.

Дело в том, что Динара, постоянно говорила мне о том, что Никита давно влюблен в меня, а я дура этакая, этого не замечаю. Но, не далее, чем в том месяце, во время нашего совместного отпуска, Никита пригласил нас с Динарой в соседнюю деревню, в гости к своей тётушке. Во время нашего пребывания в гостях, произошла одна неприятная история, повлёкшая за собой череду нескольких убийств, (Об этом вы можете прочитать в моём романе " Как в лучших домах…или, дело было в отпуске."), и мой необдуманный поступок. Я, находясь не совсем в адекватном состоянии…в общем, я в хламину напилась с деревенской молодёжью самогона, и сама соблазнила Воронцова. Детали я помню смутно, но отчетливо помню, как он прошептал мне на ухо слова любви. Мне и по сей день дико стыдно, за своё поведение. Я человек не пьющий, никогда не пила ничего крепче сухого вина, а тут самогон и аморальное поведение. Никита же, после той ночи, повел себя как, истинный джентельмен. Ни словом, ни жестом ни разу не напомнил мне о произошедшем, не предъявил никаких прав ни меня, ни на моё тело, за что я ему безмерно благодарна. И вот, теперь моя подруга намекает на тот случай и завуалированно спрашивает, буду ли я встречаться с Воронцовым.

– Динар, отстань от меня, пожалуйста. Я не хочу разговаривать на эту тему. Ни мне, ни ему, это не нужно, – отрезала я и добавила, – Ты не забывай, что я старше его.

– А если это судьба? – спросила меня она и сама задумалась, щуря при этом свои большие, круглые глаза, – Что если сам Господь Бог, свел вас и кинул в объятия друг друга?

– Динар! Я тя умоляю! – со смехом ответила я, – Вот Господу больше делать нечего, как наши штучки подгонять, – и я сделала соответствующий жест, как будто леплю снежный комок и перекидываю его с ладошки на ладошку, намекая на интимную связь между мужчиной и женщиной.

Я посмотрела на свои наручные часы. " Время обедать"– подумала я и мой желудок, получив сигнал мозга о необходимости принятия пищи, предательски заурчал. Мы с моей помощницей спустились в кафе, располагавшимся на два этажа ниже моего агентства. Я взяла себе лёгкий овощной салат и красный, китайский чай, Динара же, набрала себе еды, будто бы не ела целую неделю. На её подносе стояла тарелка с горячими, жирными, наваристыми щами, порция спагетти с двумя котлетами по-киевски на гарнир, большой кусок вишневого пирога, стакан сметаны и стакан компота из сухофруктов. Видя все это гастрономическое безумие я не удержалась и спросила:

– Динар, вот скажи мне, почему ты так много ешь и постоянно голодная? У твоих глистов, там свадьба что- ли?

Моя подруга по комплекции, девочка не хилая, конечно, но, чтобы за один присест съесть столько, это какой же желудок иметь надо? Не каждый мужик столько осилить сможет. А она слопает это и глазом не моргнёт, а через час заявит, что она голодная и ТАК кушать хочет.

Следующими за Галиной и её мужем приехали Михаил и Варвара Борисовна. За ними следом Алевтина С Сыном Савелием и Савелием братом. Мужчины и Варвара Борисовна остались курить на улице, а Алевтина влетела в дом и сразу же кинулась к смертному одру их отца с криками и причитаниями:

– Отец! Отец! – она стояла на коленях возле кровати, на которой лежало тело отца, целовала его руки и гладила его по голове. Галина пыталась оттащить старшую сестру от кровати, говоря при этом: – Перестань! Перестань, пожалуйста! Этим ты ему не поможешь. Вставай! – скомандовала она и рывком поставила её на ноги, – Нам надо быть сильными и поддерживать друг друга, – продолжала она. Алевтина тупо кивала ей в ответ, толком не понимая, что говорит её здравомыслящая сестра.

– Где Славик? Где эта? – немножко приходя в себя задала вопрос Алевтина, под словом " эта ", она имела ввиду Надежду, нынешнюю супругу Славика. Его родственники, сразу не одобрили выбор Святослава и всячески оскорбляли её и пытались помыкать ею. Они называли Надежду, не иначе как "Эта " и "Наденька"

– Не знаю, здесь где- то, оба ходят, – безэмоционально ответила ей Галина и, в свою очередь спросила её, – Глашке и Алине позвонили? Когда они приедут?

– Наша Глаша…– и Алевтина дотронулась ребром ладони до своей шеи, намекая на то, что их младшая сестра, опять ушла в загул.

– Опять что- ли? Как не надоест? – чисто, риторически спросила она и уточнила, – Ну они хотя- бы приедут?

– Вроде бы. Алина уже выехали, к вечеру доберутся, – проинформировала её, уже успокоившаяся Алевтина. – Вы скорую и полицию вызвали?

– Да. Едут. – и сестры вышли на улицу к остальным.

– Папа! Папочка! – с такими возгласами вошла в калитку, пошатывающаяся Глафира и хотела уже зайти в дом, но старшие сестры успели перехватить её в дверях веранды.

–Не ходи туда! -сурово сказала ей Алевтина, держа её за руку.

– В таком виде не смей подходить к отцу! – со злостью в голосе вторила ей Галина.

Глафира отвернулась от них и её взгляд упал на сидевшую на скамейке возле крыльца Надежду. Она решила своё раздражение и злобу сорвать на ней и кинулась на Надю с кулаками, крича при этом:

– Ах ты, зараза! Почему ты недосмотрела за моим отцом!

Наденька, была хрупкой девушкой, невысокого роста и удар Глафиры сбил её со скамейки, тем более что, она не ожидала такого натиска и агрессии со стороны своей золовки. Она свалилась со скамейки, как мешок с картошкой и ударилась головой о крыльцо.

Алевтина и Галина подбежали к разбушевавшейся Глаше и кое – как оттащили её от снохи.

– Уймись, бессовестная! – кричала на неё старшая сестра, – Ты что здесь вытворяешь?

– Нашла время! – укоряла её Галина, – Совсем допилась уже…

Варвара Борисовна помогла подняться, державшейся за голову жене Славика. Она, с прищуром глянула на свою обидчицу и тихо, но отчетливо, произнесла:

– Вот именно, твой отец, вот сама бы и смотрела.