– Мрази вы все! – крикнула дерзкая, когда мужчины начали ее отсоединять от решетки и грубо лапать, – С комплексом неполноценности родились и теперь отыгрываются на невинных людях, да чтоб у вас яйца отсохли, ублюдки! Что вы творите, твари?! Прекратите!

– О, милая, зря ты открыла рот, – сказал громко один из санитаров, присутствующих до этого при пытках первой девушки, – Теперь ты вряд ли доживешь даже до завтрашнего дня!

Смех охранников раздался по всему подземелью.

– Не переживай, одним днем раньше – одним позже, ты же все-равно отсюда не выйдешь. Ты здесь, чтобы служить нам!

– Ты теперь рабыня, ты должна обслуживать всех мужчин, кто захочет тебя!

– Да кто вы такие, чтобы так обращаться со мной?! Отвали, козел! – дерзкая отбивалась, как могла, а все остальные девушки вынуждены были продолжать наблюдать за происходящим, оставаясь прикованными к решетке.

На казнь девушки собралась целая толпа тюремщиков и надзирателей. Для этих извращенцев уже давно стало обыденным обычное изнасилование или принуждение, у них переставал вставать на просмотр видео обычного секса. Этих отъявленных отморозков интересовала чужая боль, заводило все, что касается страданий! Даже на кровавое месиво в районе гениталий у пленниц, не могло унять их похоть. Они были точной копией Павла в плане тяги к насилию и они с радостью служили такому доброму хозяину, который понимал и поддерживал их интерес к экзекуциям.

Многие охранники ждали, и даже отмечали игровые дни у себя в календаре. А тут такая удача – не запланированная казнь.

За несколько минут тело девушки получило множество побоев, били ее все, кто-чем может. Многие изголодавшиеся охранники, давно получавшие разрядки, с радостью включились в игру и пытались урвать свой кусок счастья.

Лицо несчастной разбили почти сразу же, руки и ноги расцарапали чем-то острым. Кто-то умудрился прокусить ей кожу сразу в нескольких местах. Девушка визжала и отбивалась под громкий хохот развлекающейся толпы.

Несчастное тело девушки буквально тащили по каменными плитам, кровь от свежит ран тащилась за ней клеймом по полу.

– Да, зря девчонка выпендрилась, ну, зато теперь отыграемся, – слышала она голос все того же санитара сквозь полуобморочное состояние, ощущая, что все свои силы она потратила на сопротивления и крики.

– Тащите ее сюда! – скомандовал Павел и обезумевшую девушку потащили в центр тюрьмы, на большую арену, чтобы все могли лицезреть казнь.

Ее приволокли в это специальное место для «грешников». На миг мужчины бросили ее к ногам Павла и расступились. Строптивая огляделась, импровизированная сцена выглядела вблизи совсем по-другому, нежели из камеры.

На полу возле столы, где еще недавно пытали жертву, была лужа крови. У несчастной закатились глаза от страха. На этот раз она чувствовала, что смерть близка и испугалась не на шутку.

Находясь в камере, она могла спокойно выкрикивать и быть смелой, но здесь… в ногах Павла и в окружении толпы мужчин, которые готовы вот-вот кинуться на нее и растерзать, она уже не была такой бесстрашной. Особенно в непосредственной близости с такой лужей крови, которая пахла страхом…

Это была кровь замученной девушки, которая еще недавно была жива! У которой были мечты, семья, жизненные цели… Эти люди отняли у нее все. И ради чего она умерла? Что от нее осталось? Всего лишь засохшая не смытая кровь на полу…

– Приступайте! – приказал Павел и толпа парней двинулась к жертве.

– Не трогайте меня, животные! – в ужасе закричала она.

Алиса продолжала смотреть, как завороженная, иногда она переводила взгляд на Павла и ей казалось, что в центре тюрьмы сидит сам дьявол.

Строптивая была в ужасе, не осознающую еще до конца, что с ней происходит, ее приковали цепями, заставив вытянуться во весь рост.

Видимо от страха, она даже на время потеряла сознание, но затем очнулась, почувствовав сильный запах крови. Все это помещение провоняло запахом людей, побывавших здесь до нее. Тут же ее окатили ведром холодной воды.

– Просыпайся, грешница, пришло время ужина… для нас, – мужчины снова рассмеялись. И для несчастной началось самое страшное.

– Знаешь, шлюха, – один из санитаров плюнул ей в лицо и продолжил, – Раньше существовала пытка, во время которой девочек, приговоренных к смерти через повешение, растлевали при всех на площади, так вот, ты не похожа на скромную девушку, достойную красивой смерти, но давай будем придерживаться традиций, пусть и не наших, но… знаешь что, мы немного утрируем.

Все люди, находящиеся в зале, начали снимать свои штаны, если их можно было назвать людьми. Все тело девушки тут же покрылось мурашками и страх завладел ею, она почувствовала, что не оковы, а собственное тело сковывает ее.

Охранники начали приближаться к ней. Чьи-то руки грубо стали лапать ее, ощупывая задний проход, кто-то спереди трогал за грудь, и еще через миг один из мужчин уже начал просовывать палец в промежность.

– Начните с порки! – послышался грозный голос Павла, который ощущал уже сильное нетерпение от перевозбуждения.

Кто-то из охранников быстро подбежав к стеклянной стене, снял хлыст и громко крикнув, чтобы все разошлись, начал наносить удары один за другим.

На теле девушки появлялись кровавые полосы, нежная кожа лопалась от каждого удара, она кричала и умоляла его прекратить. Мужчины смеялись и переговаривались, что старый добрый хлыст способен очень быстро выгнать спесь из любой женщины.

После семи ударов Павел поднял палец вверх:

– Довольно! Теперь можно начинать! Разложить ее на пыточном столе!

Трое охранников сразу же отцепили несчастную, которая уже едва стояла на ногах, и быстро разложили ее на деревянной столешнице, где еще недавно была до смерти замучена первая жертва.

Хрупкие запястья тюремной пленницы были больно стянуты толстыми кожаными ремнями и зафиксированы к этому огромному деревянному столу, на котором она лежала с широко разведенными ногами, причем таким образом, что пятки практически дотрагивались до ягодиц.

Девушке было не столько больно, сколько страшно, поскольку ее сокровенные части тела были обнажены и выложены напоказ этим тюремным подонкам. Она завыла.

Таращась на ее раздвинутые ягодицы и колечко ануса, мужчины ощупывали ее промежность, липкие потные руки жадно лапали ее. Под вульгарные шуточки и улюлюканье кто-то начал протискивать в анус сухой горячий палец. Она, крепко стиснув зубы, зашипела от боли. Палец убрали, оставив острую боль и жжение.

– Ого, такое узкое очко, – гулко сказал кто-то из присутствующих сиплым прокуренным голосом.

– Сейчас мы это быстро исправим, раздуплим, гы-гы.

Еще больше возбудившись от сопротивления заключенной аристократки, тюремщики похабно шутили и ржали. Стоявший между ног девушки мужлан начал пристраивать свой член к анусу пленницы, навалился на нее всем телом, но у него ничего не получилось – уже очень было узко. От ужасной боли бедняжка орала и пыталась вырваться, но многочисленные руки насильников крепко держали ее тело, поэтому она просто елозила по столу, пытаясь высвободиться.

Растянув руками ягодицы узницы, мужчина смачно плюнул ей на анус и опять приставил член к заднему проходу, при этом наваливаясь всем телом.

На этот раз детородный орган, упираясь в колечко сфинктера, после незначительного сопротивления, начал понемногу прорываться внутрь. Строптивая заорала. Здоровенный инструмент насильника грубо проникал в узкий анус, а под бешеным напором мужика дырка расширилась, и член стал проходить в кишечник.

Опять плюнув на ладонь, тюремщик размазал слюну по члену, облегчая себе проникновение в девушку, и вытащив член, опять вонзил его со всей силы. Несчастной показалось, что ее разрывают надвое.

Она как могла старалась отстраниться, подавалась назад, – все это сопровождалось воем, но мерзкие руки многочисленных маньяков сильно удерживали ее бедра и буквально насаживали на мощный член.

Насильник темпераментно двинулся всем телом вперед и втиснулся в девушку на всю длину члена, тем самым вызвав новый поток обжигающей боли. Она взвыла, от неописуемой боли, которая ей до этого дня не была знакома.