На нём были чёрные штаны, такие тёмные, словно ночь. Рыжие сапоги, на которых были зелёные полосы. Длинное пальто, ниже колен, жёлтого оттенка, с такими же зелёными полосами. Странного вида шарф, рыжеватых оттенков, с розовой застёжкой, в которой была белая звезда. Чёрные перчатки до плеча и жёлтые на руках, тоже с полосками зелёного. Но больше всего меня зацепила диадема, что была золотистого оттенка.

— Я нашёл, — указал я Инку на «солнечного скелета».

— Ты уверен?

— А что не так? Ты его знаешь?

— Нет, но… Посмотри на него. Он такой яркий и весёлый. Не лучшая идея выбирать его, — передумал художник.

— Инки.

— Не хочу, чтобы такой позитив пострадал.

— Инк! — громче произнёс я, поворачивая его к себе за плечи.

— Ч-что?

— Он не умрёт. С ним ничего не произойдёт. Он будет жить. И вы станете друзьями. Он будет тебе помогать. Перестань думать об этом. Ты же знаешь, сколько боли это причиняет.

— Знаю, но…

— Что я тебе говорил об этих мыслях? — спросил я у него.

— Что нужно гнать их из своей головы. Потому что они глупые и лживые. Они лишь больно делают.

— Правильно. Давай, выброси их из своей черепушки. Ты сильнее их.

— Хорошо, — улыбнулся художник. Эту улыбку ничто не заменит.

— Теперь я могу привести нашего друга?

— Конечно.

Я встал из-за стола и направился в сторону «солнечного» скелета.

Подходя к нему, я осматривал сам кабинет. Кто-то сидел в телефонах. Другие разговаривали. Третьи занимались какой-то фигнёй. А четвертые были в коридоре либо в столовой.

Рядом с «солнечным» было пару людей, с которыми он мило беседовал. Надеюсь, что ничего важного они не обсуждали.

— Привет. Можно тебя на минутку? — спросил я у яркого скелета.

— Да, конечно! — сказал он мне, после обратился к людям, — Ребят, давайте позже, оки?

— Хорошо, — сказали те.

— Так что ты хотел? — обращался он ко мне, после того, как мы отошли от тех людей в сторону.

— Я Эррор. Не представился сразу, извини.

— Оу, ничего! Я Дрим. Рад знакомству! — воскликнул он, — Так ты новенький? Я не видел тебя здесь раньше.

— Да, неделю назад пришёл.

— А откуда перевёлся?

— Ниоткуда. Сразу попал на второй курс.

— После школы? — удивился он.

— Ну да. Оценки очень хорошие были.

— Это здорово. Так что ты хотел?

— Я хотел, чтобы ты подружился с моим лучшим другом. У него сейчас трудное время. А скелет лишним не будет.

— Я только за! Новые друзья всегда хорошо!

С такой радостью мы направились к художнику, что сейчас рисовал. Заметив нас, он засунул наброски в тетрадь и посмотрел в нашу сторону.

Я сел на своё место, а Дрим сел на стул, что стоял за передней партой, после чего повернулся к нам.

— Привет! Я Дрим! Рад знакомству! — радостно произнёс он.

— Инк… — очень тихо сказал художник.

— Ты тоже новенький? Я не видел тебя.

— Нет. Он здесь с первого курса, — подсказал я.

— Правда? — поразился Дрим, — Почему я тебя не видел тогда? Я знаю всех, с кем учусь. Как я мог не заметить тебя?

— Просто он был тихим и замкнутым. Скорее всего, поэтому.

— Инк, — позвал Дрим художника. Тот лишь посмотрел на него синими глазами, что сейчас были в виде треугольника и круга. Источали лишь страх, — Ты боишься меня?

Ничего себе. Прямо в лоб спросил. Но по лицу Инка, было видно, что он боится. Очень сильно боится. Всё же он позволил мыслям взять верх над собой. Нужно исправлять.

— Дрим. Можешь оставить нас на пару минут? — попросил я.

— Конечно. Я буду рядом. Если что, зовите, — сказал он, после чего пошёл и сел за свою парту.

— Инк, — сказал я, обращаясь к художнику.

— Мне страшно, Оши. Эти мысли сильнее меня. Я не хочу, чтобы он умер.

— Инки, — произнёс я, самым мягким голосом, — Вспомни, что мы делаем, когда боимся?

— Мы делимся этим страхом с близкими. Открываемся и просим помощи.

— А ещё?

— Посылаем страхи куда подальше. Потому что они ничто, по сравнению с нами.

— И?

— Не позволяем им мешать нашей жизни.

— Правильно. Ты молодец. Всё хорошо запомнил, — похвалил его я.

— Хороший учитель был.

— У этого учителя хороший ученик.

— Можешь позвать Дрима? — хихиквнув, спросил художник.

— Конечно. Ты точно в порядке?

— Да! Я ведь не один. Нас стало на одного больше.

— И как ты будешь с ним говорить? — поинтересовался я.

— Буду настоящим, без маски. Тебе же будет неприятно видеть меня в ней. И ничего, если я не буду с ним так открыт? В плане того, чтобы рассказать о всём.

— Если тебе так удобно, я не против. Лишь бы ты улыбался.

— Я буду. Зови его.

Я кивнул ему и повернулся в сторону Дрима. Вот незадача, пара уже началась. Учитель давно стоял и раздавал задания, а мы даже не заметили из-за шума. Придётся ждать перемены.

***

Пара шла мучительно долго, учитывая, что это математика. А ещё и ебанутый учитель, что только орал, но не объяснял нормально тему.

Числовая окружность, серьёзно? Рисовать этот ебучий круг и искать точки на дуге? Кто это придумал? Так нет, этого мало. Нужно было привычные всем обозначения вертикальной оси (у) и горизонтальной оси (х) изменить, делая их sin x и cos x. Так их ещё и считать надо. Что за бред! Где мне это пригодится?

С такими мыслями я писал самостоятельную. В ней были однотипные задания: нарисовать окружность (обязательно числовую! С буквами и перпендикулярами), написать и обозначить точки на дугах, посчитать то, что просят. И не просто сложить то, что хочешь. Нужно складывать длины дуг, которые мы писали много раз. Как будто я помню.

С горем пополам, сдал работу и дожидался конца пары. Я хорошо понял тему и не беспокоился о том, что у меня будет «4». Но Инку было сложнее. Бедняжка сидел над заданием, нарисовав лишь окружность и обозначив точки. Всё. Больше он ничего не знал.

Незаметно от учителя, я помогал ему высчитывать значения, что были записаны в тетради для конспектов. Благо мои объяснения были просты, и он быстро освоился.

После пары мы сдали тетради и уже мило беседовали в нашей маленькой компании. Я сидел за своей партой, расставив ноги и закинув руки за голову. Инк же сидел в более открытой позе, повернувшись к Дриму и положив руки на стол. А сам «солнечный», взял стул с парты, что перед нами, повернул его и сел в нашу сторону.

— Так ты рисуешь? — спросил Позитив.

— А? Как ты узнал? — удивился Чернильный.

— У тебя листы торчат из тетради, — указал он на листы с рисунками, что виднелись из толстой тетради, — Можно глянуть?

— Да. Конечно, — произнёс Чернильный и отдал ему наброски.

— Инк. Мне кажется или там я? — спросил я.

— Тебе кажется.

— Вау. Это очень красиво. Так детально и точно, — восхищенно проговорил Позитив, — Ты в художественную школу ходишь?

— Нет. С детства рисую. Просто родился с талантом, — смущенно произнёс Инк.

— А когда начал? Если у тебя такой талант сейчас, то какой был раньше?

— Первый раз нарисовал в 4 года. С этого всё и пошло.

— 4 года?! — громко воскликнул Позитив, привлекая внимание других, — Извините… — произнёс он со стыдом в голосе.

— Да. Я же говорил, что родился с талантом. Вот он и помог.

— Хотите услышать одну историю? — спросил нас Дрим.

— Да, — сказал Инк.

— Давай.

— Хорошо. Это история обо мне и брате. Мы родились в семье актрисы театра и режиссера. И мы с братом имеем хороший талант, чтобы сыграть любую эмоцию. Никто даже не узнает, настоящая она или нет. Но мы решили так не делать. Во всяком случае, пока не будет выбора. Так как мы оба не любим врать.

— Довольно круто! Вы можете воспроизвести совершенно любую эмоцию! — радовался Инк.

— Согласен. Это и правда здорово. Я думаю, что вы правильно поступили. Не всегда стоит пользоваться этим, — ответил я.

— Да. Ещё мы не хотим идти по стопам родителей. Вместо этого, мы решили работать по другим профессиям.