В городе не до человека. Людей нет,

есть функции: почтальон, продавец,

сосед, который мешает.

Антуан де Сент-Экзюпери

У меня есть несколько причин для существования: желание выпить и желание докопаться до правды. На календаре десятое сентября, но я до сих пор не явился на учёбу, как то полагается приличному студенту. Почти два месяца я беспросветно бухал, иногда сам не понимая, откуда берутся деньги на спиртное.

Грань, разделяющая трезвость и опьянение, пропала давным-давно. Просыпаясь каждое утро, я не терял надежды вернуться в прежний ритм жизни. Но и нельзя было мириться со случившимся. Мои ранее мягкие и длинные кудри чёрных волос сейчас выглядели как сгоревший сноп сена. Широкие карие глаза напоминали старые, протёртые десятирублёвые монеты. Моя от природы смуглая кожа казалась просто грязной, отталкивающей и противной. Я вышел на балкон, чтобы посмотреть на Набережную и подышать пыльным городским воздухом. Сколько ни пытался не думать – без толку. Каждый раз, когда глаза закрывались, в голове всплывала она. Глядя вперёд на лазуритовой красоты воду, я вновь придался воспоминаниям.

Будучи по характеру не самым расторопным пареньком, боящимся перемен, я и не знал, что мне может настолько улыбнуться удача. Я родился в достаточно обеспеченной семье, так что денег мне на жизнь хватало. Когда исполнилось восемнадцать, родители подарили мне первую машину – Renault Logan. После поступления я начал жить отдельно от них. Однако из-за этого я никогда не считал себя лучше других. Называть себя особенным я не осмеливался. Скорее наоборот – я был самым обычным студентом. На втором курсе дела шли хорошо, проблем с учёбой не возникало. Слово “проблемы” было чуждо мне. Счастье же считал своим соратником.

После очередной пьянки с друзьями мне пришлось развозить их по домам. Я, к слову, в то время не пил. Антона и Данила я отвёз первыми. Оставался только Женя. На улице без фонарей только полная Луна освещала дорогу, а приятный сентябрьский бриз не давал уснуть на ходу. Этот район всегда славился своим приятным сочетанием природы и длиннейших хрущевок. Когда я заносил Женю на седьмой этаж, то спрашивал себя, зачем же они так напиваются… Уложив подвыпившего друга спать, я спустился по лестнице и, выходя, чуть было не столкнулся лбом с девушкой, заходящей в подъезд.

– П-простите, я вас не заметила, – искренне ответила она.

– Ничего. Это я виноват, извините.

В ответ она кивнула и ещё быстрее поспешила вглубь подъезда, будто бы боясь оставаться со мной наедине в тёмное время суток. Я ретировался, сел обратно в машину, завёлся и поехал домой.

На протяжении получасовой езды в тишине пустых улиц я никак не мог выкинуть из головы лицо этой девушки. Длинные светлые волосы, широкие голубые глаза и милые едва заметные веснушки словно навсегда сохранились в моей памяти. Я тогда ещё не понимал, что в глубокой ночи встретил самое яркое Солнце…

На следующий день Женя не пришёл на пары. Из-за этого я не мог сосредоточиться даже на самой просто математической задаче. На третьей паре семинарист по статистике спросил у меня:

– Незванов, почему не отвечаете?

– А, простите, что-то неважно себя чувствую, – ответил я.

– Раз так, то можете быть свободны.

– Нет, я лучше останусь, послушаю.

– Вам виднее, продолжим…

И только на следующий день, с приходом друга на пары, я наконец смог у него спросить:

– В тот раз, когда отвозил тебя, я встретил одну девушку. Она ещё в твой подъезд зашла. Не знаешь её?

– А как она выглядела?

– Блондинка, невысокого роста.

– А, ты про Алёну?

– Ну, наверное.

– Что, Фил, понравилась?

– Сам не знаю. Но раз не могу выкинуть её из головы уже третий день, то понравилась.

– Тогда давай я вас познакомлю. Приезжай ко мне завтра вечером.

– Х-хорошо. Расскажи о ней что-нибудь, – сам того не понимая, мечтательно спросил я.

– Хех, ну мы с ней знакомы с детства, постоянно во дворе вместе играли. В школе частенько виделись, но затем в разные ВУЗы поступили, поэтому стали меньше общаться. Вообще, она довольно стеснительная, а открывается другим только через время. Однако думаю, что вы поладите.

– Вот как, – отвечал я, прослушав внимательно весь его рассказ. – А она сейчас свободна?

– Думаю, да. Я знал бы, если б у неё кто-то был.

– Тогда завтра часов в шесть у тебя?

– Ага.

Та встреча, наверное, изменила меня… А, впрочем, хватит на сегодня, – подумал я, оградился от приторных воспоминаний и вернулся в настоящее. Мой взор опять сфокусировался на уличном пейзаже. – Как же я тебя ненавижу, город N., а ведь когда-то любил тебя также, как и её.

После того, как похмелился оставшейся со вчера бутылкой пива, я решил, что сегодня пора наведаться в университет. Наспех одев первые попавшиеся тряпки, вышел из дома, сел в машину. Через десять минут томительной езды, когда каждый переулок города вызывает только неприязнь, я оказался у входа в корпус экономического факультета. Ещё минут пятнадцать организм отходил от дороги, чувство рвоты очень долго не решалось меня покинуть. Но сигареты помогли избавиться от гнетущего состояния.

– К-кем ты стал, Фил? – спросил у меня Женя, которого я нашёл в холле на третьем этаже. Мы не виделись с того самого момента. Сейчас был перерыв между занятиями, так что я знал, что найду его здесь. Ведь в прошлом году мы каждый день отдыхали именно в этом месте.

– Привет. Как там Алёна?

– Да постой ты со своей Алёной! – тут он понял, что сказал глупость, опустил взгляд, промолчал долгие десять секунд, а затем всё же решился ответить на мой вопрос.

– Всё по-старому.

– Чёрт, так и знал, – раздосадованный отвечал я. – Что её родители говорят?

– Они так ничего и не поняли. Хотя бы чуть-чуть интересовались своей дочерью! – выпалил он.

– Вот как. Спасибо, Жень. Раз уж ничего не изменилось, то я пошёл. Дела ждут.

– Опять бухать пойдёшь?

– А как же…

Как бы ни было неприятно это осознавать, но друзья меня всегда хорошо понимали. Этот раз не стал исключением. Добравшись домой, первым делом я откупорил новую бутылку коньяка. Закуски давно подошли к концу, а без них приходилось тяжко. Раннее утро (а по факту ‒ середина дня), но я уже напиваюсь. Странное это дело, – думал я, однако спустя ещё пару рюмок думать не было необходимости. Вместо этого тело перешло в автоматический режим. Дебоширил я достаточно. Громкая музыка, звуки ударов, разносящиеся по всему многоквартирному дому. Мусорные пакеты, летящие с балкона. Дело дошло до крайней степени: мне захотелось сесть в машину, умчать куда подальше и освежить свою бренную голову врезающимся на всей скорости воздухом. Ну, а кто мне указ, верно? Так что я на своём Renault поехал в сторону юго-запада. Силуэты в глазах плыли, как краски акварели, затопленные водой. Руль дрожал от моих прикосновений, а машина рычащим двигателем говорила, что надо бы остановиться, пока не натворил глупостей. Но я не желал ничего слышать. Бахвалясь, как мне казалось, трезвым состоянием и навыками езды, на скорости около ста километров я чуть было не вылетел с моста в воду, но вовремя затормозил.

Благо, машин и полицейских поблизости не наблюдалось, так что мою выходку никто не увидел.

Не пойман – не вор, – подумал я и продолжил свой путь в никуда.

Дома, дороги, дворы, долины зла и нечисти постепенно уплывали за горизонт. Не знаю, какой всевышней силой завело меня в эту местность, но оказавшись в ней, я понял, что то было не случайно. Выцветшая, а местами даже сгоревшая трава, ни души на километре, но лишь линии электропередач и одно маленькое заброшенное здание прямо у моего носа. В нём явно таилась сила. А она-то мне сейчас и необходима. Сила, чтобы пережить потерю, чтобы вернуть всё назад, чтобы отомстить, чтобы превратиться обратно в человека. Я чувствовал, что то, что находится внутри, может дать всё из вышеперечисленного, кроме последнего. Очередной судьбоносный момент, очередная дверь, что разделит мою жизнь на “до” и “после”.