– Ты же знаешь: в последнее время дела идут не очень хорошо… – объяснял отец.
– Считаешь себя комиком? Меня ты давно не можешь рассмешить, – отозвалась мама.
Кристофер застыл как вкопанный. Родители ссорились. Опять. В его день рождения! Как они могли?
Долго сдерживаемые слёзы потекли по лицу. Крис раздражённо смахнул их. Какой уж тут день рождения! Он судорожно зажал уши. Убежать бы сейчас к Нилу! Но лучший друг Криса переехал несколько месяцев назад. Это несправедливо! Всё несправедливо!
Даже зажав уши, мальчик слышал, как кричат родители.
– Ты должен приносить домой эту самую капусту! Как я! – голос мамы дрожал от злости.
– Я должен? – огрызнулся отец. – Почему бы тебе не перестать сорить этой капустой?
«Кошмар! – вздохнул Кристофер, подходя к кухонной двери. – Спорят из-за капусты! Вот глупость-то…»
Вдруг отец выскочил в коридор.
– Пап… – позвал мальчик.
– Не смей уходить, Грэм! – донёсся голос мамы.
Отец не ответил. Он прошёл мимо Криса, не заметив его, схватил с вешалки куртку и, опустив голову, толкнул входную дверь. Через секунду его окутал угасающий солнечный свет, а дверь со стуком захлопнулась.
– Папа! – повторил Крис, выбегая на улицу. Но длинные ноги уже унесли отца туда, где сгущаются вечерние тени.
Кристофер остановился. Бежать дальше бесполезно: отца не догнать.
– Пап! – крикнул он в последний раз так пронзительно, что ветер отозвался протяжным свистом.
– Зовёшь папочку, как маленький мальчик?
Крису не нужно было оборачиваться, чтобы понять – это был опять Спайкер.
– Наконец-то бросил вас, да? – Майк ухмыльнулся. – Я его понимаю. Держу пари, он сыт по горло таким сморчком-сыном.
– Заткнись, Спайкер! – возмутился Крис. – Он нас не бросал! Он просто… пошёл за капустой. Кристоферу пришлось импровизировать. Это объяснение показалось ему более-менее убедительным: мама с папой ведь спорили о капусте.
Спайкер снова ухмыльнулся:
– Мой отец говорит, что твой папаша – пустое место. Он ведь клоун? Обалдеть! Папаша-клоун!
Кристофера захлестнула обжигающая волна ярости. Он сжал кулаки:
– Мой отец не клоун! Он стендап-комик!
Спайкер торопливо отступил. Он не привык, чтобы Кристофер давал отпор.
– Да без разницы! – отрезал Майк. – Папа говорит, что никто не считает твоего отца смешным. Даже твоя мать.
– Майки! А ну иди сюда! Сейчас же!
Спайкер замер и оглянулся. К ним с важным видом приближался дородный мужчина – Стив Спайкер, отец Майка.
– Я же сказал тебе вернуться домой и приготовить ужин! – рявкнул он. – О чём ты треплешься с этим идиотом?
Стив сверлил Кристофера взглядом.
Глаза Майка расширились от ужаса.
– Прости, пап! Уже бегу! – пролепетал он.
Но перед тем, как ретироваться, Спайкер повернулся к Крису и злобно прошептал:
– Ещё увидимся, Кристофер Кэмпбелл!
Крис тяжело вздохнул. «Пронесло… – подумал он. – Если бы не Спайкер-старший, мой день рождения стал бы ещё хуже».
Он вернулся домой и плотно закрыл входную дверь. Внутри царила гробовая тишина. Может, это очередная папина шутка? Он ведь мастер розыгрышей! Крис вспомнил, как отец насыпал в сахарницу соль, а мама и Табби посыпали ею мюсли. Может, они все в гостиной? Прячутся за диваном. Вот-вот выскочат и закричат: «Купился?!»
Наверное, он и правда идиот, раз надеется на это.
Крис на цыпочках прокрался в гостиную. Там никого не было, но, внимательно осмотрев комнату, мальчик заметил кое-что интересное. На каминной полке лежал большой коричневый конверт с его именем. У Криса сразу поднялось настроение.
«Великоват для обычной открытки, – размышлял Кристофер. – Может, внутри деньги? Или абонемент в парк развлечений? Или билет на скалодром? Что-то очень крутое!»
Крис уже протянул руку за конвертом, как кто-то толкнул его в спину.
– Ай! – вскрикнул мальчик и обернулся. Слишком поздно! Младшая сестра Криса Табби выхватила конверт у него из-под носа.
– Дай сюда! – крикнул Кристофер.
– Ну уж нет! Было твоё – стало моё! – веселилась Табби. Она отскочила от брата и вытянула конверт перед собой. Стоило Крису приблизиться, как девочка шаловливо отдёргивала руку.
– Отдай! Там моё имя написано! – возмутился Крис.
– Хочешь? Не полууууууучишь! – напевала Табби, забравшись на диван и размахивая конвертом.
Кристофер бросился на сестру; через секунду они скатились на пол визжащим клубком, опрокидывая лампы и разбрасывая подушки.
– Мамочка! – завопила Табби.
В комнату вбежала миссис Кэмпбелл. Её лицо было влажным и помятым, как будто мама только что плакала.
– Что здесь происходит, Крис? Что ты натворил?
– Это она начала! – оправдывался Кристофер.
Миссис Кэмпбелл сердито посмотрела на сына, помогла Табби встать и поцеловала её в мокрую розовую щёчку.
– Правда? Что-то я сомневаюсь. Твоей сестре всего шесть! – заявила она, обводя взглядом разгромленную гостиную.
– Но…
– Слушай, Крис, у меня и так полно проблем… из-за твоего отца. Ох! Неважно. Иди переодеваться!
Слёзы разочарования и обиды снова навернулись Крису на глаза.
– Крис – плакса! – хихикнула Табби.
– Табита! – произнесла миссис Кэмпбелл предупреждающим тоном.
– Он грустит, мамочка, потому что у него сегодня день рождения. А ты забыла! – выпалила Табби.
– О нет! – мама прикрыла рот рукой. Она выглядела такой несчастной, что Крису захотелось крикнуть, что всё это не имеет никакого значения. Ему плевать на дурацкий день рождения! Только бы папа вернулся, и они с мамой перестали ссориться.
– Милый, мы не забыли… – пробормотала мама, забирая у Табби конверт. – Это подарок от папы! Ты пока посмотри, что там внутри, а я накрою на стол. Идём, Табс! Поможешь мне.
Мама ушла на кухню, а Крис задумчиво вертел в руках конверт. Он помялся в углу – там, где схватила Табби. Вообще-то в нём не было ничего особенного. В таких присылают отчёты об успеваемости из школы… Когда мальчик наконец разорвал конверт, оттуда выпала открытка с изображением панды – «Эдинбургский зоопарк. Свидетельство об опекунстве».
Сердце Криса упало.
«Неееееееет!»
Это стало последней каплей. Кристофер вскипел.
– Да разве это подарок? Чушь какая-то! – завопил он, рассчитывая, что мама услышит. Потом взбежал по лестнице, заперся в комнате и бросился на кровать. Это худший-худший-худший день рождения в его жизни!
Через несколько часов Крис выполз из-под одеяла. Он заснул одетым. Уже стемнело; где-то ухала сова. Луч лунного света упал на свидетельство об опекунстве, которое валялось на полу.
Крис поднял его и повернулся, чтобы включить ночник. Потом прочёл вслух:
Привет!
Спасибо, что стал моим опекуном!
Меня зовут Пудинг. Я панда и главная достопримечательность Эдинбургского зоопарка! Можешь навестить меня, когда захочешь. Просто покажи эту открытку на входе. Можешь написать мне письмо!
– Можешь написать мне письмо. Мой мейл – [email protected]. Спрашивай меня о чём угодно!
