А люди смирившиеся, неодухотворенные идеей изменений уйдут из твоей жизни. И на их место придут другие люди, помощники и соратники. Придет новая жизнь и новые правила. Ценой же заплаченной, будет ровно та, которую ты сам себе назначишь.

Мысли снежинками кружатся,

В танце безвольно пьяня.

Песнь моя вольная, нужная.

Когда прозвучишь для меня?

Самое страшное принять и поверить.

Первый шаг, осторожный второй.

Расширить границы, повысить емкость.

Что бы узнать: Кто ты такой…

– Что именно Вы от меня хотите?

Алексей заерзал на стуле. На очередной прием пришла Лола и он, будучи уже подготовлен, решил, включить профессионала и обозначить границы общения в этом кабинете.

– Я сейчас нахожусь в затруднительной ситуации. Дело в том, что часть моего предназначения, это делиться информацией из моей головы с людьми, я завела профиль в нескольких группах в интернете, выставляю свои стихи, фотографии и тексты, но никакой реакции нет. И это плохо отражается на моей жизни. Я перестаю верить в свои силы, мир перестает быть ярким, краски смазываются, и наступает ощущение болота.

– Вы хотите какой-то известности? Признания?

–Нет, нет, конечно. Я хочу оставаться в своем потоке. Просто если все идет хорошо, то и моя жизнь налаживается. Отступают проблемы со здоровьем, я буквально на глазах молодею, радостная всегда. В семье все хорошо. Как только я выпадаю из потока, становлюсь несчастной, приземленной. Жизнь напоминает конвейер, поел, поспал, сходил на работу. Пропадает воодушевление.

И пришла я к Вам не случайно. Энергии во мне скопилось столько, что я плохо владею уже своим телом.

Она повела глазами на след на столе.

– Что-то заставило меня к Вам прийти.

Алексей внимательно проследил за ее взглядом.

– Предлагаю тогда такой вариант. Вы приносите мне Ваши записи. Мы с Вами их обсуждаем и обсуждаем Вашу реакцию на события в Вашей жизни, что привели к этим мыслям. А там посмотрим, какая картина у нас нарисуется.

– Вот видите. Вы уже рисуете в мыслях.

Она засмеялась.

–Я конечно согласна, т.к. поговорить мне в принципе не с кем. И на некоторые темы явно не будешь разговаривать со своим мужем или детьми.

–Расскажите, с чего началось Ваше состояние? Как Вы начали писать эти записки, кто такие высшие? Человек без лица?

У меня много вопросов.

– Ну, началось это давно. Лет пятнадцать назад. Что – то щелкнуло внутри. Я посмотрела на свою жизнь, на огромное количество ошибок, которые совершала и сказала себе, что я сама во всем виновата. Это было такое откровение для меня. Ведь с детства глядя на родителей, я переняла привычку осуждать всех вокруг в своих промахах и неудачах. Почему-то думая, что другие люди должны действовать и думать и все делать, как правильно для меня. Т.е. судила, отталкиваясь от своей меры, от своей нравственности, от своего понимания, как надо. А тут пришла мысль, что нет правых. И я перестала спать. Что-то щелкнуло внутри и вырвалось наружу. Я ощутила огромный приток энергии и не спала почти неделю. Такая бешеная радость внутри поселилась. Сейчас я знаю, что это был первый шаг моего пути. А потом начались чудеса.

–Какие именно?

– Сначала очень яркие сны. Общение с матерью, общение с чужими мертвыми. Уже тогда были первые полеты, но еще неосознанные. Просто по городу лазила, над крышами летала. А потом подключилась физика.

– И в чем это проявлялось?

– Ну, я начала медитировать и стала чувствовать свое тело. И четко знала на пересчет все свои болезни. Потом начался бешеный приток энергии в руки. Проходя мимо человека, я откуда-то знала, что у него болит, и мои руки загорались аж кипятком, тянулись помочь.

Энергии было море. Она текла сквозь меня из космоса в землю и обратно. Я была оголенным проводом. И чтоб хоть как-то заземлиться, стала пить и есть жирную жареную баранину.

– Почему именно такой выбор?

– Тяжелая пища, очень хорошо заземляет. А алкоголь давал мне не сойти с ума. Т.к. я наблюдала некоторые вещи, о которых и Вам не скажу.

Сидит, смеется… Голубая трикотажная кофточка, джинсы. Полностью расслаблена. Голубые глаза пронзают насквозь. Ни каких следов алкоголизма на лице. Просто счастливый, уютный человек. Что-то рассказывает. …

– Вы обращались к специалистам?

– Ну, тут Вы меня вообще рассмешили, нет, конечно. Я прекрасно понимала, что меня ждет, придя я в таком состоянии тогда в подобный кабинет, как у Вас. Нет. Я просто жила, проживала, ярчайшие эмоции в жизни и была первооткрывателем. Абсолютно счастлива.

– А муж? Друзья? Родня, наконец. Как они реагировали?

– С первым мужем я была в разводе. И кстати, мы тогда помирились после пятилетней войны, развязанной еще в браке. Развелась я с ним, будучи глубоко беременной.

Друзья молча наблюдали мою истерию и иногда пользовались. Родне на меня всегда до такой степени было все равно, так что весь цимус прошел мимо них.

– А что потом?

А потом ластиком стерло работу, друзей, дом. Все. И началась новая неуклюжая жизнь.

Как ребенок учиться ходить, говорить, жить. Так и я училась заново. Но я отказалась от своего дара. Новая жизнь началась с полной пустоты.

– Как отказались?

– Дело зашло слишком далеко. Я была вся в эйфории, на седьмом небе от счастья, хотя в жизни скажем, так мирской, кроме ребенка у меня ничего не было. Я не смогла работать. Я осталась без друзей, семьи и денег. Пройти по улице стало проблемой. В буквальном смысле останавливались люди, какие-то незнакомые бабушки и начинали вываливать мне свои проблемы. Жаловаться на жизнь. Не могла зайти в магазин, т.к. продавец вместо того, чтоб отпустить мне товар, рассказывала, что у нее болит. А я четко знала диагноз. И руки горели – помочь хотелось. В общем, начиналась вокруг меня какая – то массовая истерия. И был еще случай с тетушкой…

– Какой случай?

– Я была еще не совсем в полетах, когда узнала, что у моей тетки рак. Звучало это как приговор, совсем недавно пару лет, как я похоронила мать, а тетка была единственным родственником, кто не был ко мне равнодушен и искренне помогала. И я ее любила. Она была еще и моей крестной. И тут такое. Ну конечно я отпросилась с работы и кинулась в больницу, она по телефону говорила мне, чтоб я не приезжала и не хотела говорить, где она лежит. Ранить не хотела.

Приехала в больницу, оказалось, ее там нет. Почему так произошло, не понимаю. Наверное, специально не ту больницу сказала. Ну, я пришла домой, позвонила на работу, и в медитацию на три дня с теткиной фотографией и просьбой о ее выздоровлении. Там мольба была – в храме столько за всю жизнь не на молят. Я не ела, ни пила. Держала поток энергии. Отвлекалась только дочь забрать из сада, накормить и утром отвести в сад. Просто бешено молила. И на третий день четкий голос в голове. Вопрос – оплата?

И я спрашиваю, что? Понимая, что есть силы, что готовы мне помочь, но я должна заплатить. И в голове стучит ответ, даже не словами, не картинками. Не знаю, как объяснить. В общем, в оплату я никогда не должна была больше с теткой своей общаться. Мне пришел запрет на общение с ней. Или ее болезнь вернется. Причем либо к ней, либо ко мне, либо к моей дочери. С тех самых пор, прошло столько лет, мы ни разу не общались. Я звонить боялась. Она так и ни разу не позвонила.

Потом во сне встречалась с дядей своим, ее мужем, он показал, как все были обижены на меня, думая, что я ее бросила в такой момент. Сказала правду ему. Все общение только с душами и только во снах. Обнимались, ревели.

Это было через много лет уже, перед смертью дяди.

А почему я точно знаю, что помогла, и общаться нельзя было? Как только решился вопрос с оплатой, мой транс закончился. Как морок сошел. Я четко в душе знала, что все будет хорошо. Встала с кровати и пошла, есть, пить, ребенком заниматься. Как будто ничего и не было.