Органами предварительного следствия Л. обвиняется в совершении мошенничества, то есть хищения чужого имущества путем злоупотребления доверием, совершенного в особо крупном размере, а именно в том, что он, руководствуясь корыстным мотивом, в целях незаконного обогащения, имея умысел, направленный на хищение чужого имущества в особо крупном размере путем злоупотребления доверием, в не установленное следствием время, но не позднее 24 ноября 2010 года, руководствуясь описанной выше преступной мотивацией, находясь в не установленном следствием месте, разработал преступный план, выбрав в качестве объекта своих будущих преступных посягательств денежные средства, принадлежащие ранее ему знакомому А. Так, Л., обладая информацией о том, что А. располагает значительной суммой денежных средств, предполагал, используя доверительные отношения с последним, возникшие вследствие длительных дружеских отношений, а также имевшихся ранее бесконфликтных финансовых отношений с ним, то есть злоупотребляя доверием последнего, попросить у А. денежные средства в долг для развития бизнеса, при этом заведомо не намереваясь в последующем совершать действия по возврату полученных в долг денежных средств, указав при этом в целях придания своим действиям убедительности и введения в заблуждение А. ориентировочный срок возврата. Далее, убедив А. передать ему денежные средства, продолжая злоупотреблять доверием А., Л. предполагал получить от него данные денежные средства, заверив при этом А. в их последующем возврате, однако в последующем, имея финансовую возможность возвращения долга, денежные средства не возвращать, а похищенными таким образом денежными средствами распорядится по своему усмотрению. При этом Л. допускал, что в целях придания правомерного вида своим действиям и введения в заблуждение А. им при необходимости будет написана долговая расписка на полученную от А. сумму денежных средств. Кроме того, Л. в целях избегания имущественных взысканий в результате действий А. при обращении в правоохранительные органы, которые могли быть обращены на принадлежащее ему имущество, предполагал в таком случае совершить сделки по отчуждению данного имущества в пользу третьих лиц.
Так, реализуя свои преступные намерения, направленные на хищение денежных средств в особо крупном размере, принадлежащих А., действуя в соответствии с ранее разработанным преступным планом, Л. в период времени не ранее 1 января 2010 года и не позднее 24 ноября 2010 года, точное время следствием не установлено, находясь в не установленном следствием месте, используя доверительные отношения с А., возникшие вследствие длительных дружеских отношений, а также имевшихся ранее с ним бесконфликтных финансовых отношений, предполагая, что, учитывая его положительную финансовую репутацию, А. согласится вновь иметь с ним финансовые взаимоотношения, попросил у А. денежные средства в долг для их вложения в бизнес, на что последний согласился. В результате между Л. и А. в указанный период времени достигнута совместная договоренность о передаче вторым первому денежных средств с их последующем возвратом. При этом Л. возвращать данную сумму денежных средств А. заведомо не намеревался, а имел целью похитить их и распорядиться ими по своему усмотрению.
Далее, действуя в продолжение реализации своих преступных намерений, направленных на хищение денежных средств, принадлежащих А., Л., злоупотребляя доверием А., 24 ноября 2010 года получил от А. денежные средства, обязавшись вернуть названную сумму денежных средств в срок до 24 ноября 2012 года, написав при этом в целях убедительности своих действий и придания им правомерного вида расписку о получении указанной суммы денежных средств. Похищенными таким образом денежными средствами Л. впоследствии при не установленных следствием обстоятельствах распорядился по своему усмотрению.
Далее, действуя в продолжение реализации своих преступных намерений, направленных на хищение денежных средств, принадлежащих А., Л., злоупотребляя доверием А., 6 сентября 2011 года получил от А. денежные средства, обязавшись их вернуть, написав при этом в целях убедительности своих действий и придания им правомерного вида расписку о получении указанной суммы денежных средств. Похищенными таким образом денежными средствами Л. впоследствии при не установленных следствием обстоятельствах распорядился по своему усмотрению.
Впоследствии Л. частично либо полностью денежные средства не возвратил, имея для этого финансовую возможность, поскольку согласно справке об исследовании № 96 от 24 декабря 2018 года за период с 11 августа 2011 года по 22 мая 2014 года он получил в качестве возврата временной финансовой помощи учредителя денежные средства.
При этом во исполнение своего преступного умысла в части сокрытия имущества, на которое могло быть обращено взыскание суммы долга в пользу А., Л. на основании договора дарения от 10 сентября 2015 года переоформил принадлежащее ему право собственности на земельный участок площадью 1490 м² на свою мать Ф., которое было зарегистрировано на ее имя 22 сентября 2015 года.
Также во исполнение своего преступного умысла в части сокрытия имущества, на которое могло быть обращено взыскание суммы долга в пользу А., Л. на основании договора дарения от 10 сентября 2015 года переоформил принадлежащее ему право собственности на жилой дом площадью 484 м² на свою мать Ф., которое было зарегистрировано на ее имя 22 сентября 2015 года.
Таким образом, Л. органами предварительного следствия обвиняется в том, что путем злоупотребления доверием похитил принадлежащие А. денежные средства в особо крупном размере.
Суд на основе исследованных доказательств, представленных обвинением, пришел к убеждению, что выводы предварительного следствия о доказанности вины Л. в совершении мошенничества путем злоупотребления доверием А. носят вероятностный характер и не отвечают требованиям допустимости, поскольку базируются не на доказательствах, а на предположениях, не являющихся средствами доказывания.
Проведенный судом анализ доказательств по делу позволил прийти к выводу о том, что стороной обвинения не представлено бесспорных доказательств, однозначно свидетельствующих о том, что подсудимый Л. совершил мошенничество в отношении А., а также свидетельствующих о том, что он умышленно с целью хищения имущества потерпевшего втерся к нему в доверие и, злоупотребляя этим доверием, завладел денежными средствами последнего, поскольку все вышеприведенные представленные стороной обвинения доказательства, включающие показания потерпевшего, свидетелей обвинения и защиты, а также заключения экспертов, заявление потерпевшего, вещественные доказательства, исследование финансово-хозяйственной деятельности подсудимого и его компаний и иные документы, не уличают Л. в совершении инкриминируемого ему деяния, а лишь свидетельствуют о том, что в указанный потерпевшим и свидетелями период времени между А. и Л. был заключен и реализован договор займа, который предусматривал лишь одно условие – вернуть указанную сумму не позднее 24 ноября 2012 года. По наступлении срока возврата указанных средств А. вплоть до обращения в правоохранительные органы 8 июня 2016 года о совершенном у него хищении денежных средств не заявлял, а реализовал свое право на судебную защиту в порядке гражданского судопроизводства, на основании указанного договора займа с Л. от 24 октября 2011 года обратившись в 2015 году в Кузьминский районный суд Москвы с иском к Л. о взыскании долга по расписке.
Решением Кузьминского районного суда Москвы от 12 октября 2015 года, вступившим в законную силу 22 марта 2016 года, исковые требования А. к Л. о взыскании денежных средств по договору займа были удовлетворены.
Далее А., реализуя свое право на защиту в порядке гражданского судопроизводства в соответствии с требованиями ст. 395 ГК РФ, обратился в Кузьминский районный суд Москвы с иском к Л. о взыскании с последнего процентов за пользование чужими денежными средствами за последние три года до даты подачи иска в суд. Решением Кузьминского районного суда от 25 мая 2016 года эти требования потерпевшего также удовлетворены.
