— Что я слышу! — картинно развел руками старпом. — Ты еще скажи, что ничто не истинно и все дозволено.

— Это вряд ли, — усмехнулся Шэй.

Корабль вздрогнул, заскрипел бортом и остановился окончательно, но Шэй развернулся на сто восемьдесят градусов не поэтому. Он не знал, что привлекло его внимание — звук, движение или порыв ветра, но, поворачиваясь, уже схватился за оружие. Гист тоже, хоть и был уже немолод, ворон не считал — мгновенно выхватил пистолет.

Через борт юркнула фигура человека в ассасинском плаще, но почти одновременно с символом Братства Шэй увидел и косичку с бусинами — и с раздражением и лязгом убрал саблю в ножны.

— Коннор!

Тот только и успел разогнуться, а потом вдруг бросился Шэю в объятия. Мистер Кормак ласково потрепал парня, который слишком крепко его обнимал — чувствовалась сила, а потом и похлопал его по плечу:

— На кой черт ты нас с Гистом пугаешь? Мы ребята нервные, могли бы сначала выстрелить, а потом разбираться.

— Привет, Шэй, — Коннор отстранился на миг, а потом снова обнял. — Наконец-то ты приехал!

Он отступил и протянул руку Гисту:

— Здравствуйте, мистер Гист. Скажите, что вы не сразу меня увидели!

— Я — сразу, — отрезал Шэй. — У меня опыта больше, чем ты на свете живешь. Не делай так больше, Коннор. Я бы мог… если не убить, то ранить. Хороша была бы встреча!

— Разве парня в таком возрасте это проймет? — хмыкнул Гист. — А вот я тебе скажу, мистер Кенуэй, что если бы мистер Кормак тебя продырявил, то ему бы пришлось объясняться с твоим отцом. И тебе, если бы ты выжил, тоже. Ну и кому бы хуже пришлось?

— Всем, — признал Коннор. — Ладно, больше не буду. Наверное. Видел «Аквилу», Шэй?

— Видел, — капитан Кормак невольно бросил взгляд в сторону, где покачивался у причала ассасинский бриг. — Поначалу даже не признал. Ты сменил паруса? Чем прежние плохи были?

— Отличные были паруса, — Коннор вздохнул. — Но… Я пытался проникнуть в форт Джордж, мне было надо. И не слишком удачно — меня заметили и обстреляли с башни.

Шэй несколько встревожился:

— А зачем тебе туда было надо?

— За сокровищами, — буркнул Коннор. — Точнее, за подсказкой. Отец вообще не верит в сокровища. А я верю! И достану!

Шэй положил руку на плечо огорченному Коннору и ободряюще заметил:

— Я верю, ты их достанешь. Но не радуйся заранее. Я когда-то тоже долго гонялся за ключом к тамплиерскому тайнику. Уже почти перестал верить, что найду. А потом действительно нашел…

— И что там было? — парень оживился. — Ты можешь сказать?

— Да, могу, — капитан Кормак усмехнулся. — Я нашел исторические доспехи тамплиеров. Твой отец, когда увидел, сказал, что это приблизительно одиннадцатый век. Проверить в деле их не удалось, конечно, потому что по улицам тамплиеры одиннадцатого века бегают редко. Наверное, те, кто их прятал, думали, что их найдут раньше.

— А где они? — Коннор глянул с любопытством. — Я хочу посмотреть.

— Я их Хэйтему привез, — Шэй задумался. — Даже пришлось один раз надеть — ему хотелось поглядеть на меня в таком виде. Наверное, для того времени это была отменная вещь, но сейчас уже не пригодится. Потом, кажется, все это убрали на чердак. Так что где-нибудь среди твоих индейских одежек, которые тебе стали малы. Кстати! Что это на тебе? И как Хэйтем вообще тебя из дому в таком виде выпустил?

Коннор отступил назад, позволяя оглядеть себя. Шэй машинально отметил, что сын стал шире в плечах и теперь фигурой напоминал уже молодого мужчину, а не подростка. А вот одежды его выглядели типично ассасинскими: плотная белая рубаха, светлый сюртук с отворотами темно-синего цвета; толстые манжеты, маскирующие наручи со скрытыми клинками; бордовый пояс с символом Братства, а на поясе — когда-то подаренный Коннору Шэем венецианский кинжал. В целом, все это было даже похоже на то, что сам Шэй носил когда-то, вот только у него не было томагавка, кожаных сапог выше колена с бахромой и перьев, которые у Коннора были понатыканы в самых неожиданных местах одеяния. Еще национальных особенностей добавляли лук на спине и ожерелье из чьих-то клыков — Шэй знал, что количество клыков говорит что-то об охотничьем мастерстве носителя.

— Хорош, — вздохнул Шэй. — Как твоего отца еще удар не хватил.

— Он ничего не сказал, — улыбнулся Коннор. — Только посмотрел так…

— Отважный, — хохотнул Гист. — Когда Кенуэй так глядит на солдат, они икают и готовы обгадить портки.

— Мне тоже не по себе, бывает, становится, — буркнул Шэй. — Коннор, домой отправляемся нормальным путем. Возьмем коляску и доедем.

— Отца дома еще нет, — просветил его Коннор. — Давай лучше через Кинг-стрит?

— Но ведь это дольше, — мистер Кормак нахмурился. — Тогда уж проще через Голд-стрит.

— Там стоит английский полк, — сообщил парень. — Могут обстрелять.

Шэй тяжко вздохнул:

— Ладно.

Пробираться по крышам Нью-Йорка для мистера Кормака было привычно, хотя он не мог не подумать о том, что как-то иначе представлял себе долгожданный отдых. Но молодого и слишком самоуверенного ассасина следовало поставить на место, и Шэй выдвинулся на экстремальную прогулку по городу так, как будто это была очередная миссия. Он был собран и спокоен, однако отмечал, что для того, чтобы соревноваться с повзрослевшим Коннором, приходится прикладывать и силы, и мастерство. Теперь его, конечно, уже не обойдешь так легко, как когда-то в забеге за яблоками…

На крыше напротив Кенуэй-холла Шэй остановился и дождался лишь слегка запаздывающего парня. Тот улыбался и не преминул высказаться:

— Здорово! От отца не дождешься. Он только высмеивает мои умения, а сам ни разу не показал, на что способен.

— Показать врагу? — Шэй вполне доброжелательно его поддел.

Коннор вздохнул:

— И ты туда же. Отец обещал, что прибудет сегодня днем, а вон, кажется…

Шэй проследил за взглядом, увидел в начале улицы черного коня и знакомо развевающийся плащ. За долю мгновения пронеслись мысли о том, что скажет Хэйтем, если увидит сына и любовника на крыше. Видимо, Коннор подумал о том же, потому что по туго натянутым через улицу канатам оба рванули не сговариваясь и даже не переглядываясь. Шэй надеялся только на то, что мистер Кенуэй на скаку не будет смотреть в небо. На соседней крыше Коннор Шэя все-таки обошел — гулко протопал по жестяным пластинам и спрыгнул на козырек, а оттуда — на чью-то телегу, запряженную лошадью. Лошадь от испуга дернулась, Коннор взмахнул руками, пытаясь сохранить равновесие, и спрыгнул — прямо в объятия Шэя.

— Бегом через двор миссис Дэллоуэй, — приказал мистер Кормак. — А из-за угла уже выйдем, как приличные люди.

Коннор подчинился — понимал, видно, что лучше не связываться. За последние полтора года он явно многому выучился, так что пробраться незамеченными удалось легко, и Шэй потянул его за запястье, выбираясь на улицу почти что прогулочным шагом.

Ворота Кенуэй-холла уже были открыты, и мистер Кормак успел увидеть, как старый верный Фрэнк, согбенный и кряхтящий, расседлывает коня. Фрэнку уже едва ли по плечу была такая работа, но уходить с поста он очевидно не собирался — разве что на погост.

— Мистер Кормак, — Хэйтем развернулся. — Коннор. Я не видел вас, когда ехал по улице.

— Мы тоже тебя не видели, — Шэй улыбнулся и отступил подальше от ворот. — Но мы пришли со стороны порта, а ты, должно быть, добирался со стороны выездной дороги.

— Да, верно, — Хэйтем шагнул ближе, протянул Шэю руку для приветствия, а потом и коротко обнял, сразу отстранившись — должно быть, счел, что подобное проявление чувств на улице за почти закрытыми воротами допустимо. — Рад видеть тебя. Хотя надо сказать, что смотритесь вы рядом… очень странно. Коннор, зачем ты опять это надел? Или у тебя была секретная миссия на корабле?

Шэй мельком переглянулся с Коннором — и усмехнулся:

— Как же не похвастаться новыми одежками?

Хэйтем оценивающе оглядел сына. На лице мистера Кенуэя промелькнуло весьма необычное выражение — будто бы отвращение смешалось с гордостью.