Шэй невольно припомнил, как еще пару дней назад помогал Коннору навести «зверскую» красоту в снятой специально в качестве подложного убежища комнате. Коннор написал Фолкнеру, а уже тот съездил на «Аквилу», пришвартованную в нескольких десятках миль от Лондона, и привез с корабля все, что счел достаточно «индейским». За годы капитанства Коннора таких вещей там накопилось немало — с некоторыми Коннор расставаться отказался, а остальные пошли на то, чтобы «украсить» комнату.

Хэйтем, наконец, вспомнил, что держит в руках бутылку, и поспешно свернул пробку, разливая ароматный виски по трем низким стаканам. Шэй поспешил позаботиться о леди и наполнил ее бокал.

Миссис Коуэлл отпила и прижала свободную от бокала руку к груди:

— Боже милостивый, даже не верится, — пробормотала она. — Мистер Кормак, наверное, это место будет лучше показать супругам Кэролл. Они… м-м-м…

— … занимаются разведывательной и боевой деятельностью, — выручил супругу мистер Эшли. — Адреса будет достаточно. Или место… труднодоступное?

— Обычная комната внаем, — пояснил Шэй. — Правда, район выглядит не лучшим. Оружие лучше держать под рукой.

— Оружие в любом случае стоит держать под рукой, — недовольно поправил его мистер Кенуэй. — Если Коннор где-то поблизости, это не будет лишним. Что же до первоочередных дел… Этого господина… Брюгге, да? Следует взять под охрану. Надеюсь, это уже сделано?

— Конечно, Кенуэй, — укоризненно глянул на него мистер Коэулл. — Я в первую очередь отправил к Букингемскому дворцу личную охрану, хотя там и королевской охраны хватает. Но о чем мне с ним говорить? И мне ли? Я могу подхватить упавшее знамя, но невольно задаюсь вопросом: а почему именно я? Я не лучше и не хуже остальных членов Ордена.

Хэйтем горько усмехнулся:

— Вы, как и я, оказались в определенном месте в определенное время, этого достаточно. В данном случае — рядом со мной, в то время как гибель мистера Армитеджа косвенно связана с моим приездом, вот и все.

Мистер Коуэлл нахмурился, долго о чем-то думал, то и дело отпивая виски, и наконец произнес:

— Возможно, только вам я могу это сказать, поскольку вы заинтересованы делами лондонского Ордена, как вы сказали, косвенно. Мистер Брюгге сотрудничал с Орденом на особых условиях, одним из которых было то, что он контактировал только с мистером Армитеджем. О нем ходило немало слухов, даже то, что под этим именем скрывается Ее Величество Шарлотта. Я опасаюсь… Да что там, я имею основания полагать, что это ловушка.

— Что вы имеете в виду? — настороженно произнес Хэйтем. Сам он не пил, только держал стакан в руке, как и полагается при светской беседе.

Шэй вздохнул, но пить тоже не стал.

— Судите сами… — мистер Коуэлл поглядел на супругу, и та едва заметно кивнула. — Есть некий джентльмен, о котором мы знаем исключительно со слов Армитеджа. Правда, тому, что этот человек существует, есть подтверждения — великий магистр приезжал с ним в Сент-Джеймс. Но дальше… Магистр Армитедж погибает. Более чем вероятно, что виновник его смерти — мистер Кенуэй-младший, раз уж он приехал сюда специально за этим. Речь сейчас не о нем. Речь о том, что после убийства на мое имя приходит письмо, фактически приглашающее меня в пустующий Букингемский дворец. От человека-маски, человека-фантома. Вас бы это не встревожило? Не говоря уже о том, что я ломаю голову, почему письмо пришло в наш с Хильдой дом.

Шэй задумался. Действительно выглядело… странно. Разумеется, раскрывать полученные сведения о мисс Вулидж нельзя, но настоящую личность «мистера Брюгге» лондонские тамплиеры и сами быстро узнают. А вот второй вопрос повисал в воздухе. Если Коуэлл не врет — а зачем ему врать? — то выбор мисс Вулидж и впрямь подозрительный. Уже хотя бы тем, что она выбрала того же члена Ордена, которого для своих целей выбрал Хэйтем. Что она вообще знала об Ордене?

— Может быть, мистер Армитедж как-то… выделял вас с супругой? — предположил Шэй вслух.

— Мистер Кормак, супруги Коуэлл говорили о том, что несколько раз вызывали недовольство магистра, — возразил Хэйтем.

— Не то чтобы недовольство… — леди замялась. — Просто Эшли поднимал вопросы, которые мистер Армитедж считал малозначимыми.

— А к кому, по-вашему, должен был обратиться мистер Брюгге? — поинтересовался мистер Кенуэй. — Кого Армитедж выделял? Или, может, прочил в преемники?

Эшли отрицательно качнул головой:

— Мистер Армитедж не собирался оставлять пост и был полон решимости воплотить свои планы в жизнь. Он никому бы не доверил руководство Орденом, тем более что «малозначимые» вопросы звучали все громче. Особенно о финансировании.

Хэйтем даже рукой взмахнул:

— Если возможно, то этих вопросов я предпочел бы не касаться. У меня и от финансирования своей ложи голова кругом. Очевидно, что любая война требует колоссальных вложений — и довольно на том. Если хотите, мы с Шэем могли бы сопроводить вас с супругой в Букингемский дворец. Нашего появления там не ждут, а мы вдвоем представляем собой неплохую боевую силу, — он даже приподнял уголки губ.

— Мы подумаем над этим, — торопливо высказалась леди Хильда, хотя по лицу ее супруга можно было сказать, что он собирается отказаться. — Для начала я бы предпочла посоветоваться с прочими членами Ордена. Или вы считаете, что это лишнее, мистер Кенуэй? Как бы поступили вы?

Хэйтем пожал плечами:

— У нас нет традиции собираться еженедельно, мэм. Но почему бы, собственно, нет? Я слишком мало знаю о вашей ложе. Более того, теперь, когда моя миссия здесь… провалилась, меня и капитана Кормака в Лондоне удерживает только солидарность и желание завершить все настолько успешно, насколько это возможно, учитывая, что мистер Армитедж погиб. Как только появится возможность, нам придется спешно отбыть в Америку, особенно если туда уже отправился мистер Кенуэй-младший. Меня несколько тревожит, что он может там натворить в мое отсутствие.

— Мои соболезнования, мистер Кенуэй, — миссис Коуэлл отвела взгляд. — Когда-то мы с Эшли были огорчены, что наша дочь Доротея предпочла замужество и светскую жизнь Отцу Понимания, но теперь мы пересмотрели свои взгляды. Простите…

— Это было не слишком тактично, мэм, — усмехнулся мистер Кенуэй. — Но я вас понял. А возвращаясь к вопросу о мистере Брюгге, я бы предположил, что это все-таки не ловушка. Я знаю Коннора, его образ мыслей и деятельности. Боюсь, что подобная мысль его голову просто не посетит, хотя за его товарищей по Братству, конечно, не поручусь. Но мне кажется логичным то, что после гибели мистера Армитеджа мистер Брюгге ищет защиты. Кто знает, как ему удалось ускользнуть? А вопрос о том, почему им были избраны именно вы, можно задать и лично.

Шэю не давал покоя совершенно другой вопрос. Он прикинул про себя и так, и эдак, и пришел ко мнению, что, озвученный, он повредить не должен. И спросил:

— Не стоит ли отправиться в убежище убийцы прямо сейчас? Пока мы с вами беседуем, господа, уходит время, которое может оказаться бесценным.

Мистер Коуэлл отрицательно мотнул подбородком:

— Как бы ни мыслил мистер Кенуэй-младший, он, разумеется, может предполагать, что его попытаются преследовать. И тогда варианта всего два. Либо мы нарвемся на засаду, либо никого не застанем. Но я не могу распорядиться и кого-то туда отправить до тех пор, пока не объясню положения Ордену. А собрать Орден… У нас есть система срочного оповещения, когда каждый, если не при смерти, обязан прибыть, но если я воспользуюсь этим, то невольно возьму на себя роль руководителя собрания, а это… Вы же понимаете, Кенуэй? Это сразу поставит меня на первую строку будущего тайного голосования за нового великого магистра. Я не уверен, что это право принадлежит мне.

Шэй не в первый раз уже слышал от мистера Коуэлла осторожные слова о том, что тот не рвется вперед. И невольно подумал о том, что из таких людей обычно получаются неплохие предводители… Но есть и исключения. Вашингтон, например. Хотя… Не хотел бы становиться главнокомандующим — не выдвигал бы свою кандидатуру на голосование.