Хэйтем прикусил губу, но нашел в себе силы усмехнуться:

— Шэй, ты все-таки взялся учить Коннора правильно пиратствовать? Я почти не сомневался, что такой момент рано или поздно настанет.

Шэй глянул на любовника, и в его глазах блеснули искорки:

— Кое в чем мистер Ли прав: в прибрежных водах многовато британских кораблей. А с другой стороны, колониальной армии нужно вооружение. Мне кажется, эти два пункта отлично сочетаются между собой. Слушай, Коннор. Для начала нужно занять лучшую позицию. Иногда, конечно, на это времени нет, но лучше все-таки выгадать. Потом хорошенько наводишь орудия и даешь мортирный залп.

Коннор немного подумал, а потом требовательно вопросил:

— А если кораблей несколько? Если они идут строем?

— Обычно варианта два, — Шэй даже не задумался. — Для начала выделяешь самый тяжелый и вооруженный. Если его сопровождает что-то небольшое, даешь залп по площади, чтобы вывести из строя сопровождение, а если повезет — то и по основному попасть. Так лучше действовать, если твоя цель — конвой. А вот если все корабли перед тобой — серьезные противники, то надо выбрать одну цель. Какую — зависит от ситуации. Если воды позволяют уворачиваться от встречного огня…

— Стоп, — Хэйтем вскинул руку. — Это позже.

— Нет, мне интересно, — Коннор немедленно возразил. — У меня было несколько стычек на море, но серьезная — только одна. Тогда против нас вышли три британских брига, но я, наверное, что-то неправильно сделал. «Аквила» сильно пострадала, и в команде… тоже были потери. Фолкнер говорил, что это победа, но я не чувствовал себя победителем. Мне пришлось отвести «Аквилу» подальше, а потом чиниться и людей в команду набирать… Это, конечно, хорошо, что у Британии стало немножко меньше военных судов тут, но, во-первых, их все равно слишком много, а во-вторых, это довольно дорого мне обошлось.

— Я научу, — отечески приобнял его уже успевший выпить Шэй. — Увидишь, это может быть и вполне выгодно.

— Исключительно ради победы повстанцев, — добавил Хэйтем.

Коннор вдруг громко вздохнул и повернулся к отцу:

— Хорошо, что вы меня нашли, — он слегка улыбался. — И спасибо, что хоть что-то объяснили. Я по-прежнему не понимаю ни ваших целей, ни действий, но если ты, Шэй, готов пойти со мной… Я рад этому. И… Отец, если я когда-нибудь соберусь сделать предложение руки и сердца девушке, то я скажу об этом тебе, а не Раксота. Он наставник, его дело — разум. Сердце — это другое.

— Я… ценю это, сын, — с заминкой проговорил Хэйтем, а немного придя в себя от столь искреннего признания, и добавил. — Но что-то мне подсказывает, что даже в этом случае ты для начала поделишься всеми подробностями с Шэем. Чтобы научил… Или просто оценил.

— Это… может быть, — Коннор опять начал краснеть, но потом вскинул взгляд и заговорил откровенно. — Но пока я жениться не собираюсь. Как-то утром, когда я уже проснулся, а Добби — еще нет, я смотрел, как она спит и пытался разобраться в своих чувствах… Она меня понимает, и я ее тоже. Нам интересно разговаривать. Если бы кто-то угрожал ей, я бы защитил ее не раздумывая. Но когда я подумал о том, чтобы постоянно быть с ней рядом, разделить не только дела, то и жизнь… Нет. Она прекрасная напарница и замечательная девушка, но нет.

Шэй вдруг подумал, что ему, Шэю Патрику Кормаку, как раз всегда хотелось разделить не дела. Ему хотелось понять, что у Хэйтема за душой, увидеть в нем больше, чем видели те, кто считал его магистром, тамплиером или даже другом. Уже повзрослевший сын и теперь заставлял как-то иначе посмотреть на жизнь.

— А если она найдет себе другого парня? — проницательно заметил Шэй. — Не будешь ревновать?

Коннор задумался, словно прислушиваясь к себе, и твердо ответил:

— Нет, не буду. Если так случится, надеюсь, что этот парень будет ее достоин, — Коннор опустил взгляд и коротко проговорил. — Добби куда опытней меня в таких делах. Она мне сразу сказала, чтоб я на любовь не рассчитывал. Хотя, кажется, со мной ей все нравилось.

Шэй одобрительно кивнул. А вот Хэйтем, очевидно, думал сейчас совершенно о другом. Он поглядел на сына цепко, внимательно… И спросил прямо:

— Коннор, ты начал возрождать Братство?

Даже не спрашивал. Утверждал. И Коннор, подняв взгляд, так же прямо ответил:

— Да.

Не добавил ничего, никак не пояснял. Впрочем, Хэйтем и не требовал этого.

— И ты ведешь этих людей, ассасинов, сам? — мистер Кенуэй по-прежнему говорил утвердительно, хотя и с вопросительной интонацией. — Не приводишь к Ахиллесу?

— Да, — Коннор кивнул. — Ты хочешь знать, почему я поступаю не как правильный ассасин? Не привожу рекрутов к наставнику, а действую сам?

— Нет, — Хэйтем покачал головой. — Я хочу знать, к чему ты желаешь привести этих людей. Какую цель ставишь перед собой и перед ними.

Коннор не задумался ни на миг:

— Свободу. Свободу мысли, разума и выбора.

Хэйтем кивнул, как будто и не ждал другого ответа, и обреченно произнес:

— Понятно.

Шэй покачал головой и отпил из кружки. Когда-то он тоже верил в свободу мысли и выбора для каждого. Но то, что он видел внутри Братства, которым когда-то руководил Ахиллес, плохо вязалось с идеями свободы и равенства. Велели идти убивать — ты идешь и убиваешь, не имея права даже задать вопрос, зачем и почему.

У Коннора… У Коннора все иначе. Но хорошо уже то, что он понимает, что Ахиллесу доверять это нельзя. Возможно, невеселая история бывшего ассасина Шэя Кормака чему-то его научила.

А Коннор, очевидно, увидел в этом разговоре что-то совершенно другое, потому что тягостно вздохнул:

— Я съезжу в Дэвенпорт при первой возможности. Поговорю с Раксота. Я многим ему обязан, и хотя мы… имели разногласия, я не должен так поступать с ним. Не обещаю, что буду его слушаться, но все, что он мне скажет, я выслушаю.

Хэйтем вскинулся и наконец приложился к кружке, хотя до этого почти не пил. Шэй уже по этому понял, что самая тяжелая часть разговора позади. Хэйтем позволил себе расслабиться.

— Ну что ж, поздравляю, Коннор, — негромко заметил Шэй. — Раз ты сам вербуешь и обучаешь других, ты — мастер-ассасин. Высокое звание. Высокая ответственность.

— В девятнадцать-то лет, — не преминул заметить Хэйтем.

— Я об этом не думал, — Коннор нахмурился. — А ты, Шэй?.. Ты же не…

— Нет, я никого не учил, — улыбнулся Шэй. — Только тебя.

— Шэй — мастер-тамплиер, — Хэйтем чуть улыбнулся, глядя на обоих. — Да, у нас такое тоже есть.

Коннор задумался, откинувшись на стуле, а потом стряхнул с себя мечтательный вид, почти требовательно оглядел обоих и сощурился:

— Может быть, вы тоже мне что-нибудь расскажете? Не будете только спрашивать?

— Может быть, — оценивающе хмыкнул Хэйтем.

Шэй был более снисходителен. Да и эль был вкусным.

— Расскажу, — он немного пожалел, что на стол будет неудобно закинуть ноги, но это и к лучшему — мистер Кенуэй не оценит. — Когда я подходил к Америке, ветер оттеснил «Морриган» к Ньюфаундленду…

========== Октябрь 1775, Галифакс ==========

— Трави! — зычно воскликнул капитан Кормак. — Трави на гитовы!

— Отдать швартовы! — почти одновременно прозвучал приказ старпома. — Брашпиль стянуть!

Шэй с трудом дождался момента, когда концы были подхвачены на причале, и отпустил штурвал. Руки, казалось, полностью одеревенели — и немудрено, капитан Кормак не отпускал рулевого колеса почти сутки. И это после захвата форта! А едва одеревенение начало проходить, как в руках появилась противная дрожь — мышцы расслаблялись с болью, и Шэй не мог уже понять, фантомное это ощущение или настоящее.

Шэй смертельно устал, но ему еще хватило выдержки глянуть, как там Коннор. Ему наверняка пришлось еще хуже, но Шэй видел «Аквилу» — та швартовалась у соседнего причала. Швартовалась не очень ловко. Шэй и после штурма и бессонной ночи умудрился классически пришвартовать лагом, а вот Коннор прошел слишком далеко от пристани, и матросы теперь оглушительно орали, пытаясь подтянуть бриг к земле.