– Так нет здесь никого! Да и как же звать? – она хитро прищурилась. – Барышней уж нельзя.

– Можно, – нахмурилась я, – а лучше по имени.

– По имени? – Ланфа удивлённо округлила глаза.

– А что? Мы теперь вроде как подруги, да и недолго тебе в прислуге ходить осталось, – я показала глазами на её живот.

Горбунья, в отличие от меня, не отказывала мужу в близости. С другой стороны, её Мот не отправлял жён в царство праотцов, в отличие от барона.

Ланфа потянулась ко мне с объятьями:

– Ромашечка! Ты самая любимая и даже единственная моя подруга!

Я легонько погладила горб не её правом плече, отвечая на ласку. Интересно, все беременные такие сентиментальные? Я знала, что не все. Помнится, моя невестка злилась как чёрт, пока носила племянницу. Даже на свёкра бросалась. Брату приходилось вступаться за жену, чтобы отец не пришиб её сгоряча.

– Что? – задумавшись, я упустила смысл сказанного Ланфой.

– Дуттл послал за тобой. Хочет ущелье какое-то показать.

– Верхом?

– Пешком вроде, седлать не велел.

Это показалось странным. Пешком я обычно гуляла одна. Все подходы к замковым землям тщательно охранялись. Ни один злоумышленник не мог просочиться ни к морю, ни к плато. Барон устроил кордоны после покушения на вторую супругу, а в последнее время даже усилил их. Это усложняло моё положение, незаметно покинуть замок я не могла.

– Хорошо. Иду, – нужно было спускаться, пока виконт ещё кого-нибудь не отправил на мои поиски. Я оглянулась. – Послушай-ка, можешь незаметно вынести отсюда вон те книги?

Горбунья, прищурившись, вгляделась в темноту и пошла к нише, развязывая на ходу фартук.

– Сделаю. А куда их?

– У меня в кабинете засунь на вторую полку книжного шкафа. Там есть местечко. А если спросят, где взяла…

– Не спросят, – хмыкнула Ланфа, пеленая моё богатство, я вечно с тюками бегаю.

Я улыбнулась сияющей от счастья подружке и пустилась вниз по лестнице. Настроение заметно поднялось. Не то чтобы я особенно рассчитывала на открытие в себе магического дара, но какие-то способности определённо должны быть, ведь родство, пусть и дальнее, с таким сильным Привратником не могло не сказаться.

– Наконец-то! – прогремел голос Дуттла, едва я объявилась в холле главной башни. Виконт обернулся к служанке, стоявшей с плащом в руках: – Давай-давай, милая, не спи!

Девушка торопливо подбежала ко мне и помогла одеться.

– Ветрено, – сказала она, отводя глаза, – и дождь собирается, – было заметно, что служанка удивлена прогулке господ в такую неприятную погоду.

Я, кивнув, поблагодарила и вышла следом за виконтом на крыльцо. По небу толстыми слизнями ползли тёмные тучи. С моря дул сырой ветер.

– Там хорошо, – успокоил меня спутник, жестом приглашая идти за ним.

– Где там?

– В Узком ущелье.

Мне стало неуютно от его весёлого голоса, за притворной бравадой таился нехороший интерес.

– Виконт, – начала я, замедляя шаг, – зачем нам идти туда?

– Кто не видел Узкого ущелья, считай, не был в Кофрском замке.

– Не очень-то я сюда стремилась, – пробурчала себе под нос, но пошла-таки за Дуттлом.

Обогнув восточную башню, мы попали на неприметную тропу. Она вела к просвету между двумя невысокими горами, одна из них тянулась к морю и огибала залив, а другая отгораживала замковые земли от предместий ближайшего городка. Я присмотрелась: нельзя ли пробраться по усыпанному камнями склону в город? Охраны с этой стороны нет, но и путь слишком опасный. Стоит стронуть один непрочно лежащий камень, как вся громада поползёт вниз, погребая под собой незадачливого путника. Сунувшись, пожалуй, сделаешь мужа вдовцом в очередной раз.

Шли мы недолго, миновали распадок, обогнули по тропе следующую за двумя ближайшими гору и остановились у глубокой, узкой расщелины. Казалось, стоит как следует разбежаться – и перепрыгнешь на ту сторону. Внизу поблёскивал ручей. Весной он нёсся бурным потоком, наполненный талой водой, летом пересыхал, благодаря недавним дождям набрался сил, но оставался полоской, похожей на спящую змею. На краю каменистой площадки была врыта скамья, рядом стояла табличка. «Внимание! Опасная зона, возможен камнепад». Я указала виконту на предостерегающую надпись, он отмахнулся:

– Излишняя предосторожность. Зато посмотри, какой открывается вид!

Он уселся и похлопал ладонью рядом с собой, приглашая меня присоединиться. Я послушно опустилась на скамью и посмотрела вдаль. Прямо за ущельем начиналось ровное заросшее дубами пространство, над их тёмно-зелёными кронами высились далёкие снежные вершины. Небо над горной грядой, словно по заказу, очистилось, белые шлемы сверкали, как полированное серебро. Дух захватывало от величия этой картины. Так бы сидела до самого заката и медитировала. Окружавшие нас холмы загораживали от ветра, было тепло, сухо, уютно и красиво.

– Спасибо, – поблагодарила я виконта.

Тот засмеялся и обвёл пространство широким жестом:

– Дарю!

Хотя мне очень понравилось Узкое ущелье, я не собиралась бывать там, вообще решила отказаться от прогулок. До возвращения супруга хотела выяснить, стою ли я хоть чего-нибудь как его магическая родня. Всё время решила посвящать изучению справочников и пособий, добытых в книгохранилище.

Похоже, выявлять и развивать магический дар никому в Кофрском замке не требовалось. Книгу до меня не раскрывали, некоторые страницы слиплись, и приходилось листать их очень осторожно, чтобы не порвать. Пособие было старым и новым одновременно. Обложку попортило время, а внутри ещё сохранился блеск чернил. Допускаю, что переписчик применил сохраняющее заклинание. Найдя в столе чистый блокнот и карандаш, я делала заметки на случай утери первоисточника. Прежде всего меня интересовали признаки неразбуженного дара. К сожалению, у меня таковых не было, а вот мама мучилась сильнейшими мигренями, у неё бывали необъяснимые перепады настроения и с каждым годом удлинялись периоды уныния и необъяснимой тоски. Проштудировав главу, я уяснила, что организм одарённого человека начинал давать сбои после рождения детей, и если с первым можно было проскочить, второй делал процессы необратимыми. Так и случилось с моей матерью. Она связала свалившиеся на неё немощи и неприятности со мной – располнела, подурнела после родов, постоянно пребывала в угнетённом состоянии. А дело-то было в невостребованных магических способностях. В наших краях маги редко встречаются, матери никто не помог, мне же оставалось только радоваться тому, что я выяснила причину её недомогания и могу избежать такой же судьбы.

Видела два пути: пробудить дар, если он есть, или не рожать. Со вторым пока бояться было нечего, но рано или поздно муж потребует от меня наследника – это очевидно. Перешла к изучению методик по развитию и сохранению способностей. Здесь обнаружилась маленькая неприятность. Все советы, касающиеся начала работы, сводились к поиску наставника. Вычитав очередной, я в сердцах бросила книгу на стол, встала и принялась метаться по кабинету. Неужели нельзя обойтись своими силами? Пусть и слабыми. Логика подсказывала, что супруг не откажет, обратись я к нему с просьбой о помощи в этом деле, но почему-то признаваться ему остерегалась. Может, он чары дополнительные наложит на меня, чтобы я не воспользовалась магией для побега.

Сам факт собственной одарённости я не подвергала сомнению. Должны же быть у человека хоть какие-то надежды на спасение?! Твёрдо верила, что, научившись колдовству, нигде не пропаду и средства к существованию найду, и замуж выйду по любви.

В этот момент ко мне в кабинет постучалась и заглянула Ланфа:

– В гостиной мымра тебя ждёт, – сказала она, имея в виду кузину барона Денизу.

Та рвалась в кабинет, но я строго приказала служанкам никого не допускать сюда.

На всякий случай спрятала книгу в стол и вышла к гостье. Мы не общались со времени моего появления в замке, её визит меня удивил. Дениза сидела в кресле и смотрела на облака за окном. Отдалённое сходство с Циантином можно было уловить в её лице, черты были чуть мельче и от этого невзрачнее. Особенным поводом для огорчения девушки были волосы – русые, вьющиеся, как и у моего супруга, но настолько тонкие и редкие, что ей приходилось пользоваться шиньонами.